Дневник, 1890 г. - [34]

24 Ок. Я. П. 90. Если б[уду] жив.

[24 октября.] 1) Что больше живу, то яснее убеждаюсь в том, что доводы ума не могут изменить жизни. Они изменяют жизнь только тогда, когда она тронется. Чувство, желания, выгоды, представление о том, что есть благо, вызывает деятельность мысли; и тогда мысль, деятельность ума, руководит жизнью. Но дело в том, что если деятельность мысли не связана с представлением о благе, с желанием, то она передается только внешне, не связываясь с поступка[ми], с жизнью. Неясно. В другой раз скажу яснее.

2) Разум на то только и дан нам, чтоб помогать борьбе с искушениями, с искушениями 3-х родов: искушения похоти, тщеславия, злости, — искушения, лишающие чистоты, смирения и любви. Только разум дает орудие борьбы с искушениями похоти тем, чтобы откидывать те условия, кот[орые] служат соблазнам[и] — вырывать глаз, руку....; с искушениями тщеславия тем, чтобы делать дела без ведома людей, умышленно, испытывая себя, делать дела, вызывающие недоразумения, осуждение людей; с искушениями злости, подавляя в себе злые помыслы. На это только дан нам разум. И каково же наше положение, когда мы как раз на противное этому употребляем его: на то, чтобы достигнуть удовлетворения похоти, тщеславия, злости. —

3) Сущность христианства в том, что жизнь наша не есть наша жизнь, как сад не есть собственность тех, к[оторые] пущены в него; а собственность хозяина, Бога, полученная нами для того, чтобы платить за нее трудами для Бога, что жизнь наша есть данная нам сила для служения Богу, исполнения воли пославшего и совершения дела Его. Дело же и воля Его в том, чтобы все соединялись любовью. Для соединения в любви главное избегать соблазнов, указан[ных] 5-ю заповедями.

Утром поправил и записал рассказы Ги Мопассана, позируя для Ге. Потом не мог писать. Вечером читал с девочка[ми] историю церкви. Не помню, записал ли:

Мы не можем ничего знать о том, что есть, а можем знать верно только о том, что должно быть. — Много знаний разных, но одно важнее и достовернее всех — знание того, как жить. И это-то знание пренебрегается и считается и неважным и недостоверным.

12 часов. Иду спать. Мне грустно. Радостно одно, что к С[оне] испытываю самую хорошую любовь. Характер ее только теперь уясняется мне.

25 Ок. Я. П. 90. Если буду жив.

[25 октября.] Утро писал «О непрот[ивлении]», хорошо. Не писал, но поправлял сначала. Потом поправил рассказы Мопассана. Ходил много по лесам. Вечером читал с девочк[ами]. Лева приехал.

26 Ок. Я. П. 90. Рано встал. Опять поправлял Мопассана и ничего не пришлось написать. Напрасно я похвалил 3-го дня. Такое беспокойство, тревога, суета, что тяжело. Вообще в унылом духе я. С Левой радостно. Он борется с похотью и как будто готов сдаваться. Вечером читал драму Писемск[ого] Горькая судь[бина]. Нехорошо.

Да, хорошо бы выразить учение жизни Христа, как я его понимаю теперь.

27 Ок. Я. П. 90. Е. б. ж. —

[31 октября.] 3 дня не писал. Сегодня 31 Окт. Я. П. 90. Сегодня встал рано — раньше 7, как и все дни, ходил гулять. Молитва продолжает укреплять и двигать меня. Прибавляется, усложняется и уясняется. Потом писал — т[ак] к[ак] тетради заключенья были у Маши, то стал писать Сергия сначала. Кое-что поправил, но, главное, уяснил себе. Надо рассказать всё, что б[ыло] у него в душе: зачем и как он пошел в монахи. Большое самолюбие (Кузм[ннский] и Ур[усов]), честолюбие и потребность безукоризненности. — Заснул. Ходил гулять, опять, молился. Продиктовал Тане письмо, читал «Trinksitten», и теперь 8 часов. — Вчера

30 Ок. Я. П. 90. Встал рано, поспешно прошелся и сел писать. Много и хорошо писал «заключенье» и поехал в Тулу. Дав[ыдова] нет. Суд пропустил. Сходил на почту и вернулся к обеду. Письма из Америки. Globe критика, Dole, и прекрасное письмо от женщ[ины] редакт[ора] Alfa. Пишет, что я должен написать о детях, в смысле наследственности. Как они носятся с наследственностью, именно п[отому], ч[то] она не обязывает, а оправдывает. — Письмо от Чертк[ова] и Гайдеб[урова]. Статья Дианы напечатана. Мне как-то жутко за нее. И это скверно. Доказательство, что я не вполне для других делал. 3-го дня

29 Ок. Я. П. 90. Сколько помнится, переводил Мопассана, Рода и Вогюе о войне. Много писал. 28 Ок. Мало писал. Приезжал Сережа и уехал с Ге. Письма от Ильина отчаянные. Жалко Ге. Был Бибиков. Наступило решенье с Степанидой. Я ему говорю всё то же, а он ждет чего-нибудь по шерсти. Думал: Удивительное слово: Царство Божие внутри вас. Указывается на то, что во власти нашей, и то, что внешнее ничего не значит — есть только дело времени. — Еще думал то, что кажется так просто и известно всем, что совестно говорить и писать, а мне б[ыло] совсем поразительно радостно ново, именно: что животное всегда стремится к наслаждению. Желая войти, толкается прямо в дверь, отворяющуюся во внутрь. Разум затем и дан, чтоб, желая туда войти, тянуть дверь сюда. Желая наслаждения, искать труда. Ведь человек знает, стоит ему только вспомнить минуты радости, что лучшее наслаждение это сознание совершенного доброго дела, и не дела, а хорошо, как надо, проведенного времени — часа, дня, года — жизни. Что ж дает эту радость? Труд, не для себя. Стремленье к наслажденью — и всегда сознание ошибки; стремление к труду для других — и всегда радость. Как развешено верно! Даже не верно. Перевешано в пользу бедных. У богатых наслаждения и возможность сознательно, испытав их, освобождаться от них; у бедных привычка труда для других. Крестьянский мальчик с детства привыкает работать на людей и всю жизнь потом работает другим. Богатый с детства и всю жизнь обратное.