Для Гадо. Возвращение - [5]
Мы выпили немного коньяку и продолжили нашу беседу. Я уже не помню, что ей наплел, но наплел много. Так много, что боялся сбиться с метки и дать маху. Итальянское гражданство, родом с Украины, националист, бывший политзек. Далее шли фамилии известных диссидентов и «отсидентов».
Анжела слушала меня как зачарованная и не знала, как себя вести. С такими людьми, как я, она ещё не встречалась. Зато знал я. Нет, я не потащил её в постель, наоборот, я схватился рукой за сердце и разыграл маленький спектакль. Дальше было проще, — она легла в одной комнате, я — в другой. Возможно, моё «больное» сердце натолкнуло её на определённые мысли, но я знал, что проживу здесь не больше недели. Если всё пойдёт как надо, мне хватит и трёх дней. Всё будет зависеть от Тары.
Нас было четверо. Мы мчались в стареньком «вольво» по трассе и не думали о горе. Я, Тара и два его здоровенных «солдата». Битюки попытались со мной заговорить, но Тара тут же обломал их, и они замолчали.
Молодец, он сделал всё как нужно. Уже на третий день я знал о судье практически всё. Более того, был готов и подвал — маленькая тюрьма на одну персону. Единственная сложность заключалась в доставке «клиента» к месту назначения. Подвал находился на старой даче, где-то в районе Январки, у самой Камы. Зимой там никто не жил, но были соседи. Они давно утеплили свои дачи и ютились в них, как кроты в норах. В основном простые люди, купившие их когда-то по дешёвке.
Проехать среди бела дня с «клиентом» пятьдесят километров по трассе было не так-то просто, однако я настоял на своем. У нас был шприц и снотворное, а еще газовый баллончик. В оружии не было необходимости — зачем давать лишний повод ментам? Два Та-риных «солдата» запросто могли дать бой роте охранников, я в этом не сомневался.
Через час мы были на месте.
Судья жил в добротном частном доме неподалёку от маленькой церквушки. Ещё издали я обратил внимание на особняк под красной черепицей.
— Это здесь, — поднял руку Тара и указал ею на дом в самом центре улицы. — Сегодня воскресенье, он дома. Я тебе говорил, прозванивали… Если никуда не подался за это время, значит, у себя.
— Годится.
Я повесил на шею прихваченный загодя фотоаппарат, достал из сумки диктофон и блокнот, ещё раз просмотрел удостоверение журналиста на имя Дино Висконти. Вроде всё хорошо. Виват Италия!
— Итак, все как договорились… Один остается в машине и входит в крайнем случае, если маякнем. Я представляю итальянскую прессу, вы мои помощники. И посолиднее, посолиднее держитесь. Вопросы есть?
— Нет.
— Ну, тогда вперёд за орденами.
Мы вышли из машины и направились к дому. Собак, к счастью, не было, во всяком случае во дворе. Я ещё раз осмотрел моих спутников и попросил «солдата» держаться чуть поодаль от нас с Тарой. Уж слишком он был здоров. А сзади сойдет за телохранителя, в самый раз. Тара смотрелся на десятку — галстук и грим делали свое дело. Главное, не оставить нигде отпечатков и протереть все, к чему так или иначе придется прикоснуться. Ну, это Тара помнил и без меня. За ним не было никакого «хвоста», и снова сидеть ему не хотелось. Тем более за чужое похмелье.
Сейчас, ещё немного — и я увижу эти глаза. Глаза судьи и палача, законника и людоеда. Посмотрим, как ведут себя эти псы в экстремальных условиях, когда полагаться приходится только на себя. Пусть подрожит, пусть вспомнит своих детей и внуков, близких и знакомых. Пусть вспомнит всех тех, кого он отправил на Колыму за три пачки дешевого печенья, за сорванное с веревки белье. А еще тех, кому он присвоил самое почетное, но страшное «звание» — особо опасный рецидивист. Я спрошу за всех, в один присест, как учили. Сбоя не будет.
Тара надавил на кнопку звонка у ворот, и в доме зашевелились. Спустя некоторое время на пороге показалась интеллигентного вида моложавая стройная дама с белоснежным лицом. Она была в синем строгом костюме, почти прокурор. Но хороша, это я успел отметить.
Завидев нас, дама удивленно приподняла брови, затем нацепила на лицо привычную маску доброжелательности. Она уже шла к нам, мило улыбаясь.
— Что вы хотели, молодые люди? — пропела милашка нежным голосом.
Я с ходу выдал ей несколько длинных фраз по-итальянски и темпераментно зажестикулировал руками. Этому мне не пришлось учиться в Италии, так как любой российский зек даст фору в жестикуляции даже самому горячему итальяшке.
Тара тут же «перевёл» ей мои слова, сказал, что господин Висконти просит извинить его за визит без приглашения и согласования. Далее он пояснил ей, что я являюсь корреспондентом итальянской газеты «Стампа» и приехал на Урал по поручению редакции.
— Господин Висконти будет очень благодарен вам, если вы…
— Наталья Сергеевна, — спохватилась и представилась хозяйка. — Супруга Ильи Григорьевича Пырьева.
— …если вы сообщите господину Пырьеву о нашем приезде. Редакция готовит серию материалов об уральских лагерях, а заодно рассказывает читателям об интересных людях. Ваш муж имеет большой стаж и опыт работы в качестве судьи и несомненно судил или хотя бы видел многих знаменитых преступников…
— Этого хватает, — согласилась супруга и любезно пригласила нас в дом.
Писатель, публицист и защитник прав заключенных П. А. Стовбчатый (род. в 1955 г. в г. Одессе) — человек сложной и трудной судьбы. Тюремную и лагерную жизнь он знает не понаслышке — более восемнадцати лет П. Стовбчатый провел в заключении, на Урале. В настоящее время живет и работает в Украине.Эта книга не плод авторской фантазии. Всё написанное в ней правда.«Страшно ли мне выходить на свободу после восемнадцати лет заключения, привык ли я к тюрьме? Мне — страшно. Страшно, потому что скоро предстоит вливаться в Мир Зла…»«Да, я привык к койке, бараку, убогости, горю, нужде, наблюдению, равенству и неравенству одновременно.
Эта книга не плод авторской фантазии. Всё написанное в ней правда.«Страшно ли мне выходить на свободу после восемнадцати лет заключения, привык ли я к тюрьме? Мне — страшно. Страшно, потому что скоро предстоит вливаться в Мир Зла…»«Да, я привык к койке, бараку, убогости, горю, нужде, наблюдению, равенству и неравенству одновременно. Отсутствие женщины, невозможность любви (просто чувства), самовыражения, общения были самыми тяжёлыми и мучительными…»«Портит ли тюрьма? И да и нет. Если мечтаешь иметь, кайфовать, жить только за счёт других — портит.
Долгих шестнадцать лет вор-рецидивист Михей вынашивал мечту о побеге. Первая попытка вырваться с зоны оказалась неудачной, и он вновь оказался на нарах. Но судьба предоставила Михею еще один шанс. Один из тысячи! И не воспользоваться им было бы непростительно. Тем более что запах свободы и смертельный риск пьянили и обостряли все чувства до предела. Будто затравленные звери, пробираются Михей и его подельник по кличке Граф по непроходимой тайге. Любая их попытка войти в контакт с людьми становится смертельно опасной и для них самих, и для окружающих.
Писатель, публицист и защитник прав заключенных П. А. Стовбчатый (род. в 1955 г. в г. Одессе) — человек сложной и трудной судьбы. Тюремную и лагерную жизнь он знает не понаслышке — более восемнадцати лет П. Стовбчатый провел в заключении, на Урале. В настоящее время живет и работает в Украине.В книгу включены рассказы из лагерной жизни под общим названием «Зона глазами очевидца». Эти рассказы — не плод авторской фантазии. Все написанное в них — жестокая и беспощадная правда.
Рекс Стаут (1886—1975) — американский писатель и публицист, родом из квакерской семьи. В возрасте 18 лет ушел во флот и уже тогда начал писать психологические романы, подражая У. Фолкнеру и Ф. С. Фицджеральду. Самым замечательным событием своей юности считал службу на яхте президента США Т. Рузвельта. Позже он работал в гостиничном бизнесе и прошел путь от простого служащего до управляющего отелем. Стаут занимался также общественной деятельностью: одно время он возглавлял Американский клуб детектива. Мировую известность принесли ему 46 детективных романов, в которых главными героями выступает традиционная пара — частные сыщики Ниро Вульф и Арчи Гудвин, подобно Шерлоку Холмсу и доктору Ватсону, Эркюлю Пуаро и капитану Гастингсу.
Кто защитит женщину, несправедливо обвиненную в ДВОЙНОМ УБИЙСТВЕ?!Конечно, на виновность Джулии Фокс указывают только КОСВЕННЫЕ улики, — но суду хватит и их…Талантливый ученый Ломакс, влюбленный в Джулию, намерен ДОКАЗАТЬ ЕЕ НЕВИНОВНОСТЬ — и начинает СОБСТВЕННОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ.Однако постепенно он понимает — у Джулии ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БЫЛИ мотивы для убийства…Времени до суда — все меньше. Сомнений у Ломакса — все больше. А власть Джулии над ним — все сильнее…
Мистер Барнабе Шутлеворти — один из самых состоятельных и самых уважаемых жителей города Ратлебурга. Он подарил своему другу мистеру Карлу Бананфану ящик отменного вина. Но не сразу, а с доставкой в неожиданный день, когда тот уже и ждать забудет. И вот Мистер Шутлеворти пропадает при странных обстоятельствах...
«…И тут все находившиеся в учебной комнате увидели, что с Дашей происходит что-то не то. Она начала задыхаться, лицо ее потемнело, и она начала хрипеть. Конвульсивными движениями Даша пыталась вытянуть из себя шланг. Мурашки побежали по коже даже у Зои Андреевны — главной медсестры больницы, на своем веку повидавшей многое.Стало понятно, что Даше плохо. Таня от испуга бросила шланг и прижала руки ко рту. Прошло еще некоторое время, пока Женя выдернула его из бившейся в конвульсиях Даши. Теперь она уже глухо хрипела.
Необычное хобби выбрала себе преуспевающая бизнес-леди Лариса Котова, хозяйка модного ресторана «Чайка». В свободное от работы и семейных забот время она… расследует преступления. И вот снова, несмотря на возражения мужа, ей пришлось погрузиться в чужие тайны — сына друзей подозревают в убийстве. Секс и деньги, кумиры рока и водка, дорогая косметика и модные шмотки… Все смешалось в головах молодых людей, участников рождественской вечеринки, которая закончилась… двойным убийством. И каждому из них было что скрывать.
Восемь лет тому назад Молли Таннер стала свидетельницей похищения девочки по имени Аманда – какой-то мужчина заталкивал ее в минивэн прямо посреди людной автостоянки. Молли тогда решила, что это отец увозит домой непослушную дочь. А через два дня было найдено тело Аманды… После этого жизнь Молли, винившей в этой трагедии лишь себя, пошла кувырком. Удивительной силы образы стали вспыхивать в ее голове – тревожные и пугающие. И вот спустя восемь лет после трагедии Молли будто вновь окунается в знакомый кошмар – из парка рядом с ее домом исчезает семилетняя девочка.