Длинные тени советского прошлого - [51]
За конституционным закреплением гарантий независимости судов последовали горячие и продолжительные дебаты, посвященные этой теме. В качестве одной из наиболее актуальных проблем выделялись взаимоотношения между судебной ветвью власти и Министерством юстиции. В 1998 году были жестко разграничены понятия гарантий независимости судей в процессе отправления правосудия и административной деятельности судов. «Понятие административной деятельности судов охватило все то, что напрямую не связано с осуществлением правосудия: материально-техническое обеспечение судов, правила распределения дел, рабочее время, работа вспомогательного персонала и т. д. Осуществление контроля над административной деятельностью судов было поручено председателям соответствующих судов и департаменту судов при министерстве юстиции, в котором работали, по существу, делегированные судьи (законом разрешалось делегировать судью на срок до одного года с правом продления данного срока для работы, связанной деятельностью судов). Полномочия министра юстиции, по сути, заключались в том, что он утверждал различного рода положения (о контроле над административной деятельностью судов, распределении дел и т. д.) и вносил на рассмотрение президента возможные кандидатуры на должность судьи. Безусловно отрицательной чертой рассматриваемой системы было то, что постановлением правительства уста на вливался размер служебного оклада судей»[150]. Уже на следующий год в результате обращения группы депутатов Сейма вопрос оказался на рассмотрении Конституционного Суда. Постановление от 22 декабря 1999 года, вынесенное КС Литвы по данному делу, по праву считается одним из основополагающих актов в сфере национальной судебной реформы. В этом постановлении Конституционный Суд сформулировал следующие правовые позиции[151]:
• согласно принципу разделения властей, судебная ветвь власти, обладающая самостоятельностью, не может зависеть от других ветвей власти в силу того факта, что она является единственным органом власти, формируемым на профессиональной, а не политической основе;
• организационная независимость судов и судейское самоуправление являются основными гарантиями реальной независимости судебной ветви власти. Конституционной обязанностью иных властных институтов является уважение независимости судов, установленной Конституцией… Обязанностью государства является создание надлежащих условий для деятельности судов;
• в процессе предоставления гарантий независимости судей и судов в высшей степени важно разграничить деятельность судов и деятельность исполнительной ветви власти. Конституция запрещает административным органам и иным органам государственной власти вмешиваться в процесс отправления правосудия и оказывать какое-либо влияние на суды… Контроль в отношении судов и применение мер дисциплинарного характера должны быть организованы таким образом, чтобы это не нарушало действительную независимость судей. Согласно Конституции, деятельность судов не является и не может рассматриваться как сфера управленческой деятельности, отнесенная к компетенции какого-либо института исполнительной власти. Органы исполнительной власти могут наделяться лишь полномочиями по созданию условий для деятельности судов. В плане своей деятельности суды не подотчетны ни каким-либо органам государственной власти, ни каким-либо должностным лицам. «Только лишь независимая институциональная судебная система в состоянии гарантировать организационную независимость судов и процессуальную независимость судей»[152];
• п. 11 ст. 84 Конституции устанавливает полномочия Президента Республики в сфере формирования судебных органов. Оспариваемые нормы Закона о судах устанавливают, что Президент может реализовать свое конституционное право лишь в случае наличия предложения Министра юстиции. В результате предложение, поступающее от Министра юстиции, превращается в условие реализации конституционно закрепленных полномочий Президента, закрепленных в п.11 ст.84 Конституции. Тем самым нарушается принцип, установленный в ч. 2 ст. 5 Конституции и предусматривающий, что полномочия власти ограничиваются Конституцией. С учетом этого Конституционный суд пришел к выводу, что оспариваемые нормы закона, предусматривающие обязательность предложения Министра юстиции для назначения на должность и освобождения от должности судей соответствующих судов и председателей судов, противоречат положениям ч. 2 ст. 5, п. 11 ст. 84, ч. 2 ст. 109 и ч. 5 ст.112 Конституции
