Длинноногий дядюшка - [3]

– Эти письма будут адресованы мистеру Джону Смиту и вверены попечению его секретаря. Имя джентльмена не Джон Смит, однако он предпочитает остаться неизвестным. Для тебя он будет не более чем Джон Смит. Его просьба писать письма вызвана тем, что, по его мнению, ничто так не способствует развитию легкости литературного языка, как эпистолярное творчество. И, поскольку у тебя нет семьи, с которой ты могла бы переписываться, он желает, чтобы ты писала именно таким образом; помимо прочего, он хочет отслеживать твои успехи. Он не станет отвечать на твои письма или обращать на них какое-либо внимание. Он питает отвращение к написанию писем и не желает, чтобы ты обременяла его. Если когда-нибудь возникнет вопрос, требующий настоятельного ответа, – например, в случае твоего отчисления, чего, как я надеюсь, не произойдет, – ты можешь связаться с мистером Григгсом, его секретарем. Эти ежемесячные письма являются для тебя обязательным условием; это единственная плата, которую требует мистер Смит, поэтому, отправляя их, ты должна быть такой же пунктуальной, как при оплате счета. Я надеюсь, что они всегда будут написаны в уважительном тоне, оправдывающем оказанное тебе доверие. Ты должна помнить, когда пишешь попечителю, что ты из приюта Джона Грайера.

Джеруша нетерпеливо поискала глазами дверь. Голова у нее кружилась от волнения, и все, чего она желала, это сбежать от банальных сентенций миссис Липпет и подумать. Она встала и осторожно отступила на шаг.

Миссис Липпет жестом остановила ее: получив возможность поразглагольствовать, она не могла позволить, чтобы ее проигнорировали.

– Я надеюсь, ты испытываешь должную благодарность за эту редкую удачу, что выпала тебе? Не многие девочки на твоем месте получают такой шанс преуспеть в жизни. Ты всегда должна помнить…

– Я… да, мэм, спасибо. Наверное, если это все, я пойду пришью заплатку на штаны Фредди Перкинса.

Когда дверь за ней закрылась, у миссис Липпет вытянулось лицо, и заключительная часть ее речи повисла в воздухе.

Письма мисс Джеруши Эббот мистеру Длинноногому Дядюшке Смиту

ФЕРГЮССЕН ХОЛЛ, 215

24 сентября

Дорогой Добрый-Попечитель-Посылающий-Сирот-в-Колледж,

Вот и я! Вчера я ехала поездом четыре часа. Забавное ощущение, не правда ли? Прежде мне не доводилось путешествовать на поезде.

Колледж – самое большое и загадочное место: всякий раз как я покидаю свою комнату, я непременно теряюсь в пространстве. Я опишу Вам его позже, когда пройдет мое первое замешательство; кроме того, я расскажу Вам о своих занятиях. Уроки начнутся только в понедельник утром, а сейчас субботний вечер. Но мне хотелось написать просто, чтобы познакомиться.

Кажется странным писать письма тому, кого не знаешь. Для меня же писать письма и вовсе странно, – за свою жизнь я написала не более трех-четырех, – так что прошу Вас не обращать внимания, если они не будут образцовыми.

Перед моим отъездом, вчера утром, у нас с миссис Липпет состоялся серьезный разговор. Она рассказала, как мне нужно вести себя всю оставшуюся жизнь и, особенно то, как я должна относиться к доброму джентльмену, который столько для меня делает. Я должна быть Очень Вежливой.

Но как можно быть очень вежливой к человеку, называющему себя Джон Смит? Отчего Вы не выбрали себе имя с менее выраженной индивидуальностью? С таким же успехом я могла бы писать письма уважаемому Столбу-для-Привязи или уважаемому Шесту-для-Сушки-Белья.

Я много думала о Вас этим летом; тот факт, что кто-то заинтересовался мной после всех этих лет, вызывает во мне такое чувство, словно я обрела нечто вроде семьи. Это так, будто я теперь кому-то принадлежу, и ощущение это весьма комфортное. Тем не менее, должна сказать, что, когда я думаю о Вас, моему воображению негде разгуляться. Я знаю о Вас три вещи:

I. Вы высокий.

II. Вы богатый.

III. Вы ненавидите женский пол.

Полагаю, я могла бы называть Вас «Дорогой мистер Женоненавистник». Только это звучит довольно оскорбительно для меня. Либо «Дорогой мистер Толстосум», однако это оскорбительно для Вас, словно деньги – Ваша самая отличительная черта. Кроме того, быть богатым – это настолько «внешнее» качество. Быть может, Вы не будете богаты всю свою жизнь; многие очень умные люди разорились на Уолл-стрит. Но, во всяком случае, Вы на всю свою жизнь останетесь высоким! Поэтому я решила называть Вас «Дорогой Длинноногий Дядюшка». Надеюсь, Вы не будете против. Это всего лишь частное прозвище, о котором мы не скажем миссис Липпет.

Через две минуты зазвонит десятичасовой колокол. Наш день разделен на отрезки между звуками колокола. Мы едим, спим и учимся под звуки колокола.

Это очень бодрит: я все время чувствую себя, словно лошадь перед стартом. А вот и звонок! Свет погашен. Спокойной ночи.

Заметьте, как аккуратно я соблюдаю правила – будучи выпускницей приюта Джона Грайера.

С огромным уважением,

Джеруша Эббот

Мистеру Длинноногому Дядюшке Смиту

1 октября

Дорогой Длинноногий Дядюшка,

Я обожаю колледж и обожаю Вас за то, что Вы отправили меня сюда, – я очень, очень счастлива, и каждое мгновение моего пребывания здесь наполнено таким восторгом, что я едва могу заснуть. Вы не можете себе представить, насколько здесь все отличается от приюта Джона Грайера. Я и подумать не могла, что на свете существует такое место. Мне жаль всех тех, кто не является девочкой и не может сюда приехать; уверена, что колледж, в котором Вы учились, будучи мальчиком, не мог быть прекраснее этого.