Дитя Зла - [28]
Не найдя ничего внятного, чтобы ответить, юноша молча кивнул.
— Имей в виду, — обратилась она к паладину, — идти мы будем в темпе.
— Я не могу его оставить, это смысл моей жизни. — ответил Алистер, кладя руки на латную юбку.
— Хорошо, но свои железки несёте сами.
— Конечно, а как ещё?
— Под теми ветвями, — женщина указала рукой под одно из деревьев, — лежит бурдюк с семенем Сварога. Возьмите его и сделайте себе несколько факелов, чтобы хватило до утра. Мне свет в ночи не нужен, но у вас, думаю, таких способностей нет.
Славиземцы стали послушно выполнять распоряжение дикарки, подготавливаясь к походу.
Потушив костёр и собрав всё имущество, отряд двинулся в путь на север, обходя обширное болото с восточной стороны, далеко от той дороги, по которой Алистер шёл к оврагу. На протяжении всего пути паладин подмечал движущиеся оранжевые пятна где–то вдалеке, как потом оказалось — лиса или лисы, которые всегда находились спереди. В какой–то момент Алистер даже поинтересовался у Мовиграны за этих лис, но она не ответила, сказав ему не обращать внимания.
Первая ночь перехода оказалась сносной, хотя Алистеру пришлось прочувствовать все тяготы ходьбы по лесной местности без каких–либо намёков на остатки дорог. Остановившись под утро в очередной болотистой местности, Мовиграна разрешила развести костёр и отлучилась по своим делам. Когда женщина вернулась, она нашла мужчин спящими возле сложенного конусом хвороста, который должен был быть костром. Осмотрев хворост, она увидела обугленные ветки и все ещё тлеющий трут. Мовиграна решила не будить уставших славиземцев и собственноручно разожгла огонь. Мужчины оказались настолько уставшие, что даже жар костра не смог разбудить их, вместо этого они прямо во сне отползли от огня, не приходя в сознание.
Проспав несколько часов Алистер проснулся, ощущая запах растопленного жира и жареного мяса. Заняв сидячее положение, паладин осмотрел бивак и не нашёл Мовиграну, зато сразу разглядел шампуры из веток, на которых красовались красивые куски мяса бурого цвета, совсем не похожие на тех дохлых зайцев, что ему пришлось есть вчера. Шампуры располагались на деревянных палках, которые были воткнуты возле костра на таком расстоянии, чтобы мясо не сгорело от жара, но и не остыло, оставаясь тёплым.
Увидев спину своего оруженосца, до которой мог свободно дотянуться ногой, Алистер без промедления пнул его. Станислав дёрнулся с громким вскриком, спешно поднимаясь на четвереньки.
— Мы что, уснули? — сердито спросил паладин.
— Не знаю, мастер. Я разводил костёр, лёг, чтобы раздуть пламя и… И вот вы меня пнули.
— То есть, это не ты всё сделал? — указывая на костёр, продолжил Алистер.
— Нет, мастер. Я… Наверное, это Мови сделала. А где она?
— Я только что проснулся и сразу тебя разбудил. Ты должен был развести костёр и дождаться её. Ты почему уснул?!
— Господин, я право не знаю, как так вышло! Простите.
— Да ладно, — выдохнул паладин, — эта женщина не так проста, как кажется. Судя по цвету мяса, это олень. Она, походу, завалила оленя…
— Я думал, что женщины на такое не способны.
— Наши женщины! — подняв палец, уточнил паладин. — А это какая–то дикая женщина, она сама себе и зверя уложит, и дров наколет, и дом построит.
— Да… она хороша… — мечтательно проговорил Станислав.
— Э, ты это, губу–то закатай. Не по зубам тебе такие. Да что уж там, такие и мне, похоже, не по зубам будут.
— Простите, мастер.
— Да хватит тебе уже извиняться за всё. Просто аккуратней в словах будь. В словах и в желаниях. Особенно в желаниях… — последнюю фразу Алистер сказал сам себе, глядя в огонь и вспоминая тот момент, когда он решил двинуть свой отряд в лес.
Оруженосец не стал терять время зря и подошёл к костру потрогать мясо и повернуть его другим боком, чтобы прогреть уже остывшую сторону.
Алистер смотрел в огонь и поймал себя на мысли, что с тех пор, как он очнулся в биваке Мовиграны, его ещё ни разу не укусил ни один комар, ни одна муха, хотя они всё время ходят среди болот.
«Видимо, эта женщина знает какие–то секреты природы, что даже в её отсутствие эти проклятые кровососы не нападают. — паладин улыбнулся своим мыслям, вспоминая, как его отряд мучился с гнусом. — Вот бы мне знать эти секреты, сколько бы крови сэкономил… Кровь. В Стасика же попали стрелой!»
— О, Стасик, я тут вспомнил кое–что.
— Да, мастер.
— Когда мы бежали из нашего бивака, в тебя попала стрела, помнишь?
— Да, мастер, она отскочила от вашей брони и воткнулась мне в грудь, но мне повезло и она оказалась без зазубрин. Отскочив от вас, стрела потеряла бо́льшую часть скорости и вошла неглубоко, поэтому я без труда её достал.
— А рана не загноилась?
— Нет, мастер. Когда мы упали в болото, я стал терять сознание, но смог оттолкнуться от какого–то корня и приподнялся чуть наверх, где уже смог худо–бедно дышать. Когда дикари пробежали мимо, ко мне подбежала лиса, обнюхала и побежала дальше, а после подошла вот эта женщина, Мови. Она помогла мне выбраться, а потом мы вместе с ней вытаскивали вас, мастер. Вы упали в двух шагах от меня и были без сознания, поэтому нам пришлось вытаскивать вас втроём.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.