Дикарь - [18]

Провозгласивший себя императором Ихо, он собрал армию в две тысячи солдат, это если не учитывать всякие вспомогательные подразделения. Он не считал целесообразным её увеличивать, руководствуясь принципом: «Лучше меньше да лучше». И действительно, для чего формировать огромные полки, если разрозненные Хозяева земель содержат отряды не превышающие полутора тысяч? Ну, договорятся два три Хозяина, объединятся, а воюют-то они всё равно по отдельности, считая себя равными, не хотят кому-либо отдавать предпочтение. Вот Ихо и разбивал их армии по одиночке, захватывал земли и продолжал увеличивать границы своей империи.

Вартужур всё это знал, у колдуна надёжные источники информации. Так же он знал о неординарных методах, которые применял Ихо во время военных компаний. Поэтому, когда Сааман и Кирхом от имени других Хозяев предложили ему возглавить войска, Вартужур согласился, ему показалось интересным сразиться с таким умным противником, хотя равным себе он, конечно же, его не считал. За свои услуги Вартужур потребовал половину земель, которые отвоюют или, как он выразился: «Освободят». Колдун давно мечтал сделаться Хозяином, полноправным, чтобы беспрепятственно, на законных основаниях иметь людской ресурс для своих опытов и экспериментов, а главное, для жертвоприношений, откуда он черпал силы и продлевал жизнь. И ему обещали. Они готовы были сами укладывать Вартужуру детей и женщин на жертвенный стол.

В самом начале лета, с севера, в империю созданную Ихо вторглась десятитысячная армия, неся смерть и разрушение, уничтожая созданные императором вольницы, сжигая селения. Такой мощной силы этот мир ещё не видывал. Казалось, ничто не может остановить продвижение Вартужура.

Ихо спешно принялся пополнять своё войско, но времени на обучение новых волонтёров у него уже не оставалось. Четыре тысячи солдат, из которых половина впервые взяла оружие в руки, встала на защиту империи.

Память.

Время неслось словно ветер в степи. За ратными делами и организационными заботами я и не заметил, как лето пролетело, и наступила осень. Проливные дожди прервали начатую военную компанию, волей-неволей пришлось заняться внутренними делами созданной империи. Ломая умы и сформированное тысячелетиями сознание, иногда насильно, я тащил своих подданных на следующую ступеньку развития, к добровольному (ну, почти добровольному) подчинению вассала господину, к новым возможностям. Всю зиму я бился, чтобы в женщине видели, прежде всего, человека, такого же, как и мужчина. Кажется, мне это удалось, наверняка не полностью, но я старался.

С наступлением весны, я вновь двинул армию, только теперь на восток, может это и глупо, но мне захотелось увидеть море. Странное желание, его разбудила во мне Марика своими рассказами и сказками, которые когда-то в детстве слышала от приёмной матери, а теперь потчевала ими меня на ночь, на сон грядущий. Сознаю, это было ошибкой, восток мог и подождать, никуда бы он не делся, а вот север стал настоящей занозой в одном месте.

Моря мы достигли к началу лета, всего два месяца похода и редких, незначительных стычек. Армия почти не встречала сопротивления. Но тут меня настигло сообщение, что в империю вторглась невиданная силища, гигантская армия пришла с севера и уничтожает всё на своём пути. Я тут же свернул деятельность на побережье и погнал войско на защиту государства.

Получаемые по пути всё новые и новые известия не радовали, если честно, они устрашали. Безжалостность северян вызывала у людей ужас и страх. С невиданной жестокостью расправлялись они с поверженным противником.

Я абсолютно не был готов к генеральному сражению, но выбора мне не оставляли. Нас разделял двухдневный переход, до встречи враждебной армии рукой подать, разведка доносила, что десятитысячное войско северян готовит мне «тёплую» встречу. В спешке я пополнял отряды и формировал новые полки, инструкторов катастрофически не хватало, новобранцы необучены, а я, как полный дурак, решил остановить врага во что бы то ни стало! Исполнить свой долг до конца. Мои командиры и советники тоже требовали напасть на северян и уничтожить их предводителя, колдуна по имени Вартужур. Только чудо могло подарить нам победу, и я молил о нём всех известных мне богов.

В подавленном настроении, не выспавшись, я встретил утро этого дня. Что-то должно произойти, обязательно, душа трепетала в ожидании, без видимых причин я волновался.

Два всадника, ехавших на кааваках так неуклюже, почему-то не вызвали подозрения часовых, а может их просто приняли за новых добровольцев, желавших пополнить наши ряды, этого я не знал. Но парочка, мужчина и женщина, беспрепятственно доскакала до моего походного шатра. Высокий парень спрыгнул со своего скакуна, что-то сказал непонятное женщине, наверно приказал оставаться на месте, и посмотрел на меня. Его промелькнувшая улыбка показалась мне до боли знакомой, а когда он вытянул в мою сторону руку, я рухнул на колени, а губы сами прошептали:

— Ман, — мой мозг ещё не до конца осознал случившееся, но я уже всем сердцем уверовал в чудо.

— Ну, хоть это вспомнил, — произнёс человек, оскалив в улыбке зубы.