Дика - [31]
У хвоста самолета возился пожилой механик с веснушчатым лицом. Он был в широком, не по фигуре, комбинезоне, перепачканном мазутом.
Окликнув его, Илита спросила:
— У него есть какое-нибудь имя или нет? — Она имела в виду свой У-2.
— «Ласточка», — ответил механик. — По коду он «Ласточка»… Прежний хозяин доволен был машиной.
— А где ж теперь его хозяин?
— В бомбардировочную авиацию перевели.
Илита осмотрела машину, влезла в кабину, затем, спрыгнув на землю, вытерла паклей перемазанные машинным маслом руки. Затянула туже пояс на комбинезоне, поправила пилотку на голове.
«Что ж, будем летать!» — мысленно обратилась она к самолету.
Бывалые летчики относятся к машине, как к живому существу. Часто они говорят не «я летал», а «мы летали» или еще хлестче — «она летала», то есть летала машина. Вольно или невольно, но Илита тоже переняла эту манеру.
— Ну что, как «Ласточка»? — спросил механик, повертывая широкое лицо к Илите.
— Нормально.
Легкая грусть овладела Илитой. Механик всеми своими жестами, спокойствием и вместе с тем деловитостью напоминал старого Крима, отца.
Лейтенант Ефименко накануне кое-что рассказал Илите о механике.
Звали его Сергей Иванович Козорез. Он был довольно высок, худощав. Дело свое не просто любил — обожал его, не мог жить без машин. У летчиков бывали свободные часы, когда они шли к морю, купались, валялись на песке, отдыхая от трудных полетов. А вот Сергей Иванович считал отдых «баловством» и не позволял себе ни купаться, ни греться на солнечном пляже. Он оставался около самолетов, на «пятачке», как в шутку звали летчики свой аэродром.
Казалось, вся работа была уже переделана, все самолеты начищены и надраены, словно готовились на парад, — чего надо Козорезу еще? Но выходило так, что Сергей Иванович обязательно находил себе дело. Тут гаечку подкрутит, тут винтик смажет, сюда маслица подольет. Скажут ему: «Отдыхайте, Сергей Иванович, кончайте работу». А он в ответ: «Я работу тогда кончу, когда Гитлер скапутится!» Да еще прибавит, что отдых — это самое что ни на есть настоящее баловство.
Да, было в Козорезе что-то от крестьянина Крима!
С первой же встречи Сергей Иванович проникся к Илите симпатией. Разговаривая с Илитой, он называл ее официально — товарищ младший лейтенант, а за глаза звал «Ласточкой», как и Илитин У-2.
В эскадрилью майора Джапаридзе входило два десятка «уточек». Как потом выяснила Илита, задачей эскадрильи была подготовка парашютистов-десантников и систематическая разведка над морем и побережьем в районах Лазаревского, Сочи, Туапсе.
Здесь, в лесу, на побережье, война казалась далекой. Тихо и ласково плескалось спокойное в это время года море. В садах около Лазаревского зрел щедрый урожай фруктов, и аромат плодов — яблок и груш — разносился в воздухе, напоминая о доме. Миром и спокойствием веяло от природы юга. В первые дни пребывания на лесном аэродроме Илита частенько усмехалась про себя: и это называется она воюет!
Мыслью этой Илита поделилась с Козорезом. Тот, устало и печально взглянув на нее, возразил:
— Если идет война — фронт везде! Даже в Сибири, где люди куют оружие и растят хлеб. А тут тем более. Ты слышала вчерашнюю сводку? Как прет, мерзавец! Смоленск у него. Минск у него. Киев у него. Тысячи городов и сел проглотил… А Кавказ фашистам нужен, ой как нужен! На нефть они зарятся, на хлеб, на скот…
Козорез обвел глазами ближний лес, поляну, на которой стояли самолеты, и добавил свое, выношенное, передуманное, наверно, не один раз:
— Нельзя нам супостату эту землю отдавать. Отдадим — конец России, конец народу!..
А дни текли за днями, отличаясь друг от друга только сводками Информбюро. Илита постепенно привыкала к жизни эскадрильи. Кабина «Ласточки» стала для нее кусочком родного дома. В этой кабине она провела уже немало часов: приходилось чуть ли не ежедневно выполнять патрульные полеты — то в сторону Батуми, то в сторону Новороссийска. Каждую неделю на аэродром приезжали группы новичков-десантников — они тренировались в прыжках с парашютами. Если патрульные полеты помогли Илите изучить все заливы и бухточки побережья, то полеты с парашютистами повысили мастерство вождения «уточки». Илита теперь могла и не глядеть на высотомер — она чувствовала высоту интуитивно, до мгновения рассчитывала время, когда можно было крикнуть десантнику: «Прыгай!».
Вообще патрулирование побережья — довольно скучная работа. С парашютистами было интереснее, живее. Но тут и ответственности прибавлялось. Илита болела за каждым прыжок десантников. Когда очередной парашютист прыгал с крыла и словно пуля устремлялся вниз, сердце Илиты замирало. Она ждала, ждала с великим нетерпением всплеска шелка и успокаивалась, увидев под собой белый, туго натянутый купол.
Однако жизнь на лесном аэродроме все-таки казалась однообразной. Илите хотелось настоящего, большого дела. Какого? Она сама бы не могла ответить на этот вопрос. Конечно, с «мессерами» бороться она не рассчитывала. Но как ни слаба «Ласточка», как ни тихоходна, а боевая работа могла бы найтись и для нее!
В один из дней Илите не разрешили вылетать на патрулирование. Она была расстроена: в чем дело, не провинилась же она? Лейтенант Ефименко успокоил ее: «Не волнуйся, у тебя сегодня особое задание».
На русский язык переведено уже несколько книг известного осетинского писателя Тотырбека Джатиева — «Два друга», «Морской джигит», «Горная звезда», «Пламя над Тереком», «Дика», издан сборник повестей и рассказов. В настоящую книгу включены две повести. В первой — «Тайными тропами» — поведана действительная история храброго командира особой партизанской бригады осетина Хатагова, которая действовала в годы войны на территории Белоруссии. Во второй повести — «Мои седые кудри» — рассказывается о судьбе осетинки Назират — о ее безрадостном детстве, которое прошло в условиях царской России, о молодых и зрелых годах, совпавших с рождением и становлением советской власти на Кавказе.
Следы остаются — первая книга о милиции Северной Осетии. Вместе со всеми органами внутренних дел страны сотрудники милиции республики стоят на переднем крае борьбы с пережитками прошлого в сознании людей. Решительно пресекая преступные посягательства на социалистическую и личную собственность граждан, личность и права советских людей, они борются за утверждение социалистической законности и справедливости, за высокую дисциплину и образцовый общественный порядок. В создании сборника приняли участие журналисты, работники МВД республики.
Известный осетинский писатель Тотырбек Джатиев — автор более тридцати книг, несколько из них посвящены героической борьбе народов Кавказа против немецко-фашистских захватчиков. В настоящий сборник включены три документальные повести: «Пламя над Тереком», «Иду в атаку», «Тайными тропами», уже издававшиеся в «Советском писателе».
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это книга о том, как делается порнография и как существует порноиндустрия. Читается легко и на одном дыхании. Рекомендуется как потребителям, так и ярым ненавистникам порно. Разница между порнографией и сексом такая же, как между религией и Богом. Как религия в большинстве случаев есть надругательство над Богом. так же и порнография есть надругательство над сексом. Вопрос в том. чего ты хочешь. Ты можешь искать женщину или Бога, а можешь - церковь или порносайт. Те, кто производят порнографию и религию, прекрасно видят эту разницу, прикладывая легкий путь к тому, что заменит тебе откровение на мгновенную и яркую сублимацию, разрядку мутной действительностью в воображаемое лицо.
Эта небольшая книга написана человеком, «хорошо знавшим Троцкого с 1896 года, с первых шагов его политической деятельности и почти не прекращавшим связей с ним в течение около 20 лет». Автор доктор Григорий Зив принадлежал к социал-демократической партии и к большевизму относился отрицательно. Он написал нелестную, но вполне объективную биографию своего бывшего товарища. Сам Троцкий никогда не возражал против неё. Биография Льва Троцкого (Лейба Давидович Бронштейн), написанная Зивом, является библиографической редкостью.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.