Дика - [15]
В райкоме Илиту тоже похвалили. Сказали, что поведение председателя колхоза в Дзуарикау она оценила принципиально правильно и помощь ее Уалинке Газдановой была своевременной. Правда, не слишком ли резко говорила Илита о председателе? Руководитель он молодой, опыта у него маловато, вот и перехлестывает порой. Помогать ему действительно надо. Как говорится, доверять, но и проверять. Так вот, если говорить о второй части этого правила, то Илита соблюдала его. А что касается доверия — не к словам председателя, не к тем его промахам, о которых сказано в письмах, не к амбиции, проявленной в случае с Уалинкой, — то, как посчитали в райкоме, Илита могла бы более доверительно разговаривать с председателем. Товарищеский совет, дружеский укор помогли бы ему ничуть не меньше, чем разнос при всем честном народе. И уж во всяком случае не стоило Илите ставить вопрос так, будто председатель не хочет работать, нарочно заваливает дела в колхозе. Не все люди еще достаточно сознательны, они по-своему могут истолковать слова депутата…
— Ты считаешь, я неправ? — спросил Илиту первый секретарь райкома.
— Пожалуй, правы, — задумчиво сказала Илита.
Сейчас, сидя в кабинете секретаря райкома, она, может быть, впервые за год своей депутатской работы мысленно оценила все, что сделала. И для себя, и для людей, и для родного края — малой, но кровной частицы великой страны. Конечно, изменилась она. Думать стала по-другому, говорить. Выросла, в общем. Но сколько промахов она еще совершает! Как порой неопытна! Прав секретарь. Ведь даже в случае с этим зазнавшимся председателем из Дзуарикау можно было обойтись без грубоватых выводов. Ясно, что после выступления ее, Илиты, в колхозе председателю будет в чем-то легче, а в чем-то труднее…
— Учиться тебе надо, вот что! — заключил разговор секретарь райкома.
«Учиться надо», — мысленно откликнулась Илита, но не заговорила, лишь кивнула головой.
Проводив Илиту, секретарь райкома задумался. Интересный человек эта Илита! Есть у нее дар с первого взгляда располагать к себе людей. Она не делит их на «больших» и «маленьких». Все для нее равны, но к заботам о тех, кого называют «рядовыми», она особенно внимательна. Несправедливость для нее будто гвоздь в сапоге. Не терпит она малейших отступлений от новой морали, не терпит самодурства, грубости, лености. И коли встречается с этим, готова идти врукопашную, словно храбрый джигит в правом бою. Только условия жизни в Осетии, в этом крае, где царизм действовал кнутом и пряником, где религия вила прочные гнезда в душах людей, где, наконец, адаты дедов и отцов уважались и посейчас, не всегда позволяли действовать подобным образом.
«Круто берешь! Слишком круто! — говорили некоторые Илите. — Смотри, девушка, не сносить тебе головы! Как бы однажды темной ночью не пырнули тебя кинжалом на узкой тропинке!»
Но, признавшись секретарю, что иной раз действительно «берет слишком круто», Илита между тем не боялась ни угроз, ни кинжалов. В главном она права. Главное она делает хорошо. И единственное, чего ей не хватает, — это знаний. Надо учиться!
Осенью 1939 года Илиту и ее бывшего бригадира Мылыхо Цораева послали на курсы по подготовке в Академию социалистического земледелия. Курсы были в Москве. Что скрывать — учиться было трудно. Преподавание велось на русском языке, а владела им Илита плохо. Она ночи напролет сидела над грамматикой, читала, то и дело обращаясь к товарищам, чтобы они разъяснили ей непонятные слова, читая книги или учебники, она мысленно переводила тексты на осетинский.
На душе у Илиты было неспокойно. Зимняя Москва не радовала. Илита невольно сравнивала ее с той, которую видела в дни Чрезвычайного съезда. Тогда было много солнца, тогда небосклон был чист и лучезарен. Что же сейчас мешало ей радоваться? Неожиданно жестокие морозы, заковавшие дома и улицы в ледяной плен? Неудачи с русским языком? Ощущение, что мечта ее — летать, сесть когда-нибудь за штурвал самолета, — не приближается ни на шаг? А может быть, все, вместе взятое?..
Этой зимой началась война с Финляндией. Многие студенты курсов оставили учебники и ушли добровольцами на фронт. Илита была бы счастлива, если б ей позволили присоединиться к товарищам.
Война с белофиннами была только искрой, предвещавшей большой пожар. Но и искры было достаточно, чтобы тысячи и тысячи советских людей ощутили грозное и тревожное дыхание приближающейся опасности. Нет, не хотят примириться капиталисты с тем, что Страна Советов растет, богатеет. Нет, не устанут фашистские громилы бряцать оружием и зариться на наше счастье, на наш уголь, наш хлеб!
Газеты были наполнены тревожными заметками. На военных, что шли улицами Москвы, смотрели как-то особенно внимательно, с гордостью отмечая их подтянутость и мужественный вид.
Устав от занятий, Илита бездумно бродила по Москве. Надо было отвлечься. Нельзя же терзать и терзать себя мыслями, что она совершила ошибку, поехав на курсы. Да, это ошибка! Теперь она особенно видна. Если Илита крепко решила, что станет летчиком, не надо было делать ничего, что уводило бы ее от этой мечты. Летчики сейчас особенно нужны. Они будут во всеоружии защищать мир и счастье советского народа…
На русский язык переведено уже несколько книг известного осетинского писателя Тотырбека Джатиева — «Два друга», «Морской джигит», «Горная звезда», «Пламя над Тереком», «Дика», издан сборник повестей и рассказов. В настоящую книгу включены две повести. В первой — «Тайными тропами» — поведана действительная история храброго командира особой партизанской бригады осетина Хатагова, которая действовала в годы войны на территории Белоруссии. Во второй повести — «Мои седые кудри» — рассказывается о судьбе осетинки Назират — о ее безрадостном детстве, которое прошло в условиях царской России, о молодых и зрелых годах, совпавших с рождением и становлением советской власти на Кавказе.
Следы остаются — первая книга о милиции Северной Осетии. Вместе со всеми органами внутренних дел страны сотрудники милиции республики стоят на переднем крае борьбы с пережитками прошлого в сознании людей. Решительно пресекая преступные посягательства на социалистическую и личную собственность граждан, личность и права советских людей, они борются за утверждение социалистической законности и справедливости, за высокую дисциплину и образцовый общественный порядок. В создании сборника приняли участие журналисты, работники МВД республики.
Известный осетинский писатель Тотырбек Джатиев — автор более тридцати книг, несколько из них посвящены героической борьбе народов Кавказа против немецко-фашистских захватчиков. В настоящий сборник включены три документальные повести: «Пламя над Тереком», «Иду в атаку», «Тайными тропами», уже издававшиеся в «Советском писателе».
Федор Дмитриевич Крюков родился 2 (14) февраля 1870 года в станице Глазуновской Усть-Медведицкого округа Области Войска Донского в казацкой семье.В 1892 г. окончил Петербургский историко-филологический институт, преподавал в гимназиях Орла и Нижнего Новгорода. Статский советник.Начал печататься в начале 1890-х «Северном Вестнике», долгие годы был членом редколлегии «Русского Богатства» (журнал В.Г. Короленко). Выпустил сборники: «Казацкие мотивы. Очерки и рассказы» (СПб., 1907), «Рассказы» (СПб., 1910).Его прозу ценили Горький и Короленко, его при жизни называли «Гомером казачества».В 1906 г.
Князь Андрей Волконский – уникальный музыкант-философ, композитор, знаток и исполнитель старинной музыки, основоположник советского музыкального авангарда, создатель ансамбля старинной музыки «Мадригал». В доперестроечной Москве существовал его культ, и для профессионалов он был невидимый Бог. У него была бурная и насыщенная жизнь. Он эмигрировал из России в 1968 году, после вторжения советских войск в Чехословакию, и возвращаться никогда не хотел.Эта книга была записана в последние месяцы жизни князя Андрея в его доме в Экс-ан-Провансе на юге Франции.
Королева огромной империи, сравнимой лишь с античным Римом, бабушка всей Европы, правительница, при которой произошла индустриальная революция, была чувственной женщиной, любившей красивых мужчин, военных в форме, шотландцев в килтах и индийцев в тюрбанах. Лучшая плясунья королевства, она обожала балы, которые заканчивались лишь с рассветом, разбавляла чай виски и учила итальянский язык на уроках бельканто Высокородным лордам она предпочитала своих слуг, простых и добрых. Народ звал ее «королевой-республиканкой» Полюбив цветы и яркие краски Средиземноморья, она ввела в моду отдых на Лазурном Берегу.
Эта книга о человеке, который оказался сильнее обстоятельств. Ни публичная ссора с президентом Путиным, ни последовавшие репрессии – массовые аресты сотрудников его компании, отъем бизнеса, сперва восьмилетний, а потом и 14-летний срок, – ничто не сломило Михаила Ходорковского. Хотел он этого или нет, но для многих в стране и в мире экс-глава ЮКОСа стал символом стойкости и мужества.Что за человек Ходорковский? Как изменила его тюрьма? Как ему удается не делать вещей, за которые потом будет стыдно смотреть в глаза детям? Автор книги, журналистка, несколько лет занимающаяся «делом ЮКОСа», а также освещавшая ход судебного процесса по делу Ходорковского, предлагает ответы, основанные на эксклюзивном фактическом материале.Для широкого круга читателей.Сведения, изложенные в книге, могут быть художественной реконструкцией или мнением автора.
Тему автобиографических записок Михаила Черейского можно было бы определить так: советское детство 50-60-х годов прошлого века. Действие рассказанных в этой книге историй происходит в Ленинграде, Москве и маленьком гарнизонном городке на Дальнем Востоке, где в авиационной части служил отец автора. Ярко и остроумно написанная книга Черейского будет интересна многим. Те, кто родился позднее, узнают подробности быта, каким он был более полувека назад, — подробности смешные и забавные, грустные и порой драматические, а иногда и неправдоподобные, на наш сегодняшний взгляд.
Советские люди с признательностью и благоговением вспоминают первых созидателей Коммунистической партии, среди которых наша благодарная память выдвигает любимого ученика В. И. Ленина, одного из первых рабочих — профессиональных революционеров, народного героя Ивана Васильевича Бабушкина, истории жизни которого посвящена настоящая книга.