Дидро и цивилизация России - [17]
1782 – опубликовано «Эссе о царствовании Клавдия и Нерона», сочинение, которое «отняло остаток его сил»[154].
1783–1784 – Дидро был тяжело болен. Ф. М. Гримм позаботился о том, чтобы на средства русской императрицы для Дидро была снята удобная квартира на первом этаже в доме на улице Ришелье в приходе церкви Сен-Рок. Дидро умер 31 июля 1784 года. В церкви Сен-Рок состоялись похороны философа. В официальном акте было сказано: «1784 года, августа 1 дня был похоронен в этой церкви господин Дени Дидро, член Берлинской, Стокгольмской[155] и Санкт-Петербургской академий, библиотекарь Ее Имп. Величества Российской императрицы Екатерины II, умерший вчера в возрасте 71 года, муж Анны-Антуанетты Шампьон, проживающей по улице Ришелье в этом приходе»[156].
Глава 3
Россия в «Энциклопедии» Дидро
До середины 1760-х годов Россия мало интересовала Дидро, во всяком случае мы не найдем у него прямых высказываний на этот счет. Конечно, феномен возвышения России при Петре I, ее попытки играть роль европейской державы, растущее военное могущество – не могли пройти мимо внимания философа, как и разгоревшийся на рубеже 1750–1760-х годов спор Вольтера и Руссо о Петре I. Напомню, что Вольтер, развивая в «Истории Российской империи при Петре Великом» (т. 1–2, 1759–1763) концепцию трансплантации культуры, изображал Петра «творцом новой нации», символом неограниченных возможностей просвещенного ума; Ж.-Ж. Руссо в трактате «Об общественном договоре» (1762), напротив, заявил о полном провале петровской цивилизации и предвещал скорое падение созданной царем Российской империи[157].
Важным источником, позволяющим судить о том, что наверняка знал Дидро о России еще до установления контактов с Екатериной II и с какими оценками он соглашался, являются статьи «Энциклопедии». Еще недавно исследователи насчитывали свыше ста статей, в которых упоминаются российские реалии[158]. Однако скрупулезные подсчеты, произведенные Марком Белисса с использованием компьютерных технологий, дали более солидное число – 564[159]. Из них 341 статья посвящена непосредственно России, а 223 статьи лишь ссылаются на факты, относящиеся к далекой северной стране. Из общего числа заметок о России 223, как правило, очень коротких, являются анонимными. Современный французский исследователь с максимальной полнотой выявил и круг авторов, писавших в «Энциклопедии» о России или упоминавших ее. Среди тех, кто лишь делал ссылки на российские реалии, обращают на себя внимание имена известных энциклопедистов и знаменитых авторов – А.-Г. Буше д’Аржи (1708–1791), Э. Н. Дамилавиля (1723–1768), Ж. Л. д'Аламбера (1717–1783), Н. Демаре (1725–1815), Ж. – Ф. Мармонтеля (1723–1799), Т. Троншена (1709–1781), Вольтера (1694–1778). Непосредственно России были посвящены статьи П. А. Гольбаха (1723–1789), писавшего о политике, минералогии и медицине, Э. Ф. Малле (1713–1755) – о политике, литературе, теологии, Л. Ж.-М. Добантона – о биологии. В первых двух томах «Энциклопедии» большинство статей, посвященных России, написано самим Дидро (всего 35). Как правило, это короткие географические справки, поясняющие названия городов, областей, рек.
Как заметил Ролан Десне, в «Энциклопедии» нередко приводилось несколько вариантов русских названий, не устоявшихся во французском языке; имело место дублирование одних и тех же объектов под разными названиями[160]. Неясность и неполнота информации о далекой стране давали себя знать, однако можно отметить и внимание к социально-экономическим сюжетам – торговле, промыслам, обычаям. Интерес к русской экзотике просматривается в статьях «Батоги», «Бесчестие», «Борода», «Бояре», «Царь», «Икра», «Кнут», «Ревень», «Соболь» и др. В статьях «Камчатка», «Новая Земля», «Сибирь» и других, посвященных крайнему Северу, авторы «Энциклопедии» описывали чудеса сибирской природы и отдавали должное российским ученым – участникам Сибирских экспедиций. В своей совокупности эти статьи формировали специфический образ России. Анализ материалов, посвященных географии и народам России, привел Белисса к парадоксальному выводу, что не европейская Россия и сами русские интересовали энциклопедистов в первую очередь, а окраины страны, населенные разнообразными «дикими» и «варварскими» народами – татарами, остяками, самоедами, нагаями, калмыками и т. д. В глазах энциклопедистов двойственный – европейский и азиатский – характер страны, ее громадные слабозаселенные пространства значительно затрудняли задачу цивилизации России. Обычаи самого русского народа также выглядели «варварскими», ибо они характеризовались, как правило, с помощью стереотипных описаний европейских путешественников XVI–XVII веков[161]. Вопрос о крепостном праве в статьях «Энциклопедии» почти не поднимался.
Основные статьи о России были написаны Луи де Жокуром (Louis de Jaucourt). Он работал с Дидро с 1751 года, а с 1759-го стал главным сотрудником философа в создании «Энциклопедии». Жокур происходил из старинного рода. Он получил в молодости прекрасное образование в Женеве, Кембридже и Лейдене. Дидро высоко ценил основного автора словаря (ему принадлежит 28 % всех статей), отмечал «разнообразие его познаний»
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Михаил Евграфович Салтыков (Н. Щедрин) известен сегодняшним читателям главным образом как автор нескольких хрестоматийных сказок, но это далеко не лучшее из того, что он написал. Писатель колоссального масштаба, наделенный «сумасшедше-юмористической фантазией», Салтыков обнажал суть явлений и показывал жизнь с неожиданной стороны. Не случайно для своих современников он стал «властителем дум», одним из тех, кому верили, чье слово будоражило умы, чей горький смех вызывал отклик и сочувствие. Опубликованные в этой книге тексты – эпистолярные фрагменты из «мушкетерских» посланий самого писателя, малоизвестные воспоминания современников о нем, прозаические и стихотворные отклики на его смерть – дают представление о Салтыкове не только как о гениальном художнике, общественно значимой личности, но и как о частном человеке.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Борис Владимирович Марбанов — ученый-историк, автор многих научных и публицистических работ, в которых исследуется и разоблачается антисоветская деятельность ЦРУ США и других шпионско-диверсионных служб империалистических государств. В этой книге разоблачаются операции психологической войны и идеологические диверсии, которые осуществляют в Афганистане шпионские службы Соединенных Штатов Америки и находящаяся у них на содержании антисоветская эмигрантская организация — Народно-трудовой союз российских солидаристов (НТС).
Коллективизация и голод начала 1930-х годов – один из самых болезненных сюжетов в национальных нарративах постсоветских республик. В Казахстане ценой эксперимента по превращению степных кочевников в промышленную и оседло-сельскохозяйственную нацию стала гибель четверти населения страны (1,5 млн человек), более миллиона беженцев и полностью разрушенная экономика. Почему количество жертв голода оказалось столь чудовищным? Как эта трагедия повлияла на строительство нового, советского Казахстана и удалось ли Советской власти интегрировать казахов в СССР по задуманному сценарию? Как тема казахского голода сказывается на современных политических отношениях Казахстана с Россией и на сложной дискуссии о признании геноцидом голода, вызванного коллективизацией? Опираясь на широкий круг архивных и мемуарных источников на русском и казахском языках, С.
В.Ф. Райан — крупнейший британский филолог-славист, член Британской Академии, Президент Британского общества фольклористов, прекрасный знаток русского языка и средневековых рукописей. Его книга представляет собой фундаментальное исследование глубинных корней русской культуры, является не имеющим аналога обширным компендиумом русских народных верований и суеверий, магии, колдовства и гаданий. Знакомит она читателей и с широким кругом европейских аналогий — балканских, греческих, скандинавских, англосаксонских и т.д.
Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.
В начале 1948 года Николай Павленко, бывший председатель кооперативной строительной артели, присвоив себе звание полковника инженерных войск, а своим подчиненным другие воинские звания, с помощью подложных документов создал теневую организацию. Эта фиктивная корпорация, которая в разное время называлась Управлением военного строительства № 1 и № 10, заключила с государственными структурами многочисленные договоры и за несколько лет построила десятки участков шоссейных и железных дорог в СССР. Как была устроена организация Павленко? Как ей удалось просуществовать столь долгий срок — с 1948 по 1952 год? В своей книге Олег Хлевнюк на основании новых архивных материалов исследует историю Павленко как пример социальной мимикрии, приспособления к жизни в условиях тоталитаризма, и одновременно как часть советской теневой экономики, демонстрирующую скрытые реалии социального развития страны в позднесталинское время. Олег Хлевнюк — доктор исторических наук, профессор, главный научный сотрудник Института советской и постсоветской истории НИУ ВШЭ.