Дезертиры с Острова Сокровищ - [51]

Наверное, так же удивлялись пятьсот лет назад настоящие, великие европейцы Писарро и Фернандо Кортес, когда, высадившись в Америке, рассматривали грандиозные храмы, наполовину уже бывшие руинами. Рассматривали и не могли поверить, что встретившее их местное население могло иметь отношение к этим свидетельствам человеческого могущества. Вот и я, конкистадор из нищей Африки, с удивлением наблюдал, как аборигены робко прячутся среди своих руин – и трясутся от страха. Я понял, что трястись им осталось недолго.

Путь Мбалы можно назвать типичным. Освоившись в Париже и даже поучившись в Сорбонне, он принял ислам (тогда-то он и стал Фарухом), а еще через три года перебрался в Брюссель и ушел в джунгли. Там он обрел достойных товарищей. Сегодня Мбала больше не Фарух. Сегодня он Кшами, вождь племени ругов и член Совета вождей Бенилюкса.

* * *

Когда лет десять-двенадцать назад условная юная парижанка предпочитала очередного Саида очередному Жану, она делала это вполне безотчетно. Да и чем, каким соображением ratio можно мотивировать чувственный выбор? Ну разве что, как библейская жена Потифара, пытаясь объяснить неумолимость влечения к Иосифу, сказать те же, далекие от ratio слова: ибо я видела его силу. Живое естественно стремилось к живому, и лишь сникерснутые безошибочно выбирали друг друга. Они делали так, чтобы не дать себе засохнуть, и это у них получалось.

Нельзя не признать, что пополнение уммы осуществлялось за счет тех, кто не хотел окончательно терять присутствия духа. Тогда очаги нестяжательского сопротивления были еще разрозненными, но Бланк и его друзья в далеком Петербурге уже вовсю практиковали бытие-поперек. Это им предстояло увести прекрасных пленниц у заплывшего жиром евнуха Потифара, что бы там ни говорил Абдулла Насраф.

А еще через несколько лет племена вышли на тропу войны. Войны безоглядной, жизнерадостной, но отнюдь не лишенной ни жертв, ни жертвенности. Как изменилась печальная картина, когда пару лет назад flash-mobилизованные отряды Бланка, поддержанные многими коммунами и племенами (и десятками тысяч сочувствующих), провели грандиозную всемирную акцию под девизом «Выбрось последнюю покупку!». Входы в крупнейшие супермаркеты оказались буквально заваленными горами товаров, большинство из которых было даже не распаковано.

Как хороши были эти вдохновенные люди, швырявшие к ногам вещеглотов их жлобские фетиши со словами: «Кесарь, возьми свое кесарево!» Вполне в духе Пушкина – Изумруда можно было сказать, что здесь и сейчас, посредством кесарева сечения, родилась новая социальная общность. Авантюрное братство, полное жизни и возможностей бытия заново. Последователи Пророка наконец столкнулись с силой, истоки которой были им непонятны, а власть над душами очевидна. Некоторые простые истины, содержащиеся и в Библии, и в Коране и считавшиеся тяжкими заповедями, воплощались в жизнь легко и радостно. А что мог противопоставить Эль-Синор вознесенным, новым брахманам, непреложные добровольные запреты которых касались не отдельных видов пищи, а покупок вообще и денег как таковых? Ползучий джихад со вспышками точечного возмездия? Он годился лишь для запугивания марионеточных правительств и политкорректных избирателей. Дезертиров с Острова Сокровищ трудно было чего-то лишить, а уж пытаться соблазнить их порядком, спокойствием или благосостоянием было бы просто смешно.

Что же касается отказа служить ложным богам, тут уместно вспомнить, что говорила Парящая-над-Землей европейским бланкистам:

Настоящие боги потребительской цивилизации не обманывают тех, кто им верно служит. Они просто предлагают медный грош, и на эту пустышку почему-то покупаются тысячи и миллионы, покупаются целые народы. А ведь достаточно было бы лишь здраво оценить, взвесить то, что тебе предлагают. Когда-то давно жрецы Мельницы-Гидры пообещали: «Служите нам верно, и мы приведем вас в страну, где кока-коловые реки и поп-корновые берега!» И не обманули, в самом деле привели. Вот только оказалось, что больше ничего достойного внимания в этой земле обетованной и нет. Теперь мы обращаемся к каждому из продешевивших: не пей, братец, из этой реки, козленочком станешь. Но что-то случается с разумом тех, кто дорвался до потребительского рая. Пьют и закусывают, млея от удовольствия. И там, где была земля людей, простираются бескрайние пастбища шопинга, а на них пасутся бесчисленные стада двуногих. И каждому хватает колы, и поп-корн у них не кончается. Что тут скажешь: идиллическая картинка. Райское наслаждение.

* * *

Пять лет назад на встрече в Милане Бланк говорил вещи, показавшиеся тогда не самыми актуальными – тогда, когда войны нестяжателей и вещеглотов были в самом разгаре, когда в джунглях устраивались регулярные облавы, а рупоры mass media захлебывались от призывов «остановить вандализм» и «пресечь варварство». Собравшиеся ожидали, что Бланк поведет речь о защите сквотов или о новых социальных программах для бездомных. Но речь зашла о другом.

БЛАНК. Нам следует осмыслить одну важную вещь. Это нужно было сделать еще вчера, но лучше поздно, чем никогда. Я говорю о проблемах, свалившихся на нас вопреки нашему желанию. Мы-то добивались, чтобы нас оставили в покое, всячески показывая вещеглотам, что нам не нужны их сокровища, почести и прочие радости высшей приматологии.