Дезертиры с Острова Сокровищ - [52]
ГОЛОС. Не оставили и оставлять не собираются.
БЛАНК. Это верно. Однако сегодня мы видим, что наш враг, я имею в виду истеблишмент, скорее мертв и только притворяется живым. Пожалуй, борьба с нами это последнее внятное действие, на которое власть способна как единое целое. Все свои прочие функции государственные структуры только имитируют. Они, например, больше не защищают обывателей от новых хозяев Европы. Впрочем, защищать человека от его собственной трусости – задача не из легких. А боятся все: политики боятся разоблачения, того, что их уличат в выступлении под фонограмму, поэтому они так старательно открывают рты и копируют все жесты всамделишных политиков, которые исчезли вместе с исчезновением гражданского общества. Газеты, журналы и телевидение боятся гнева Аллаха, а профессора помимо этого еще и гнева своих студентов…
Не приходило ли вам в голову, что ненавистный нам обыватель вот-вот обнаружит, что других защитников у него нет? И нам фактически уже сейчас приходится вести борьбу на два фронта, защищая и собственных гонителей?
ДИ БЛАНШ. О чем ты, Бланк? Выйди на улицу, и вокруг нашего сквота ты увидишь целую толпу копов. Вчера я посмотрела «ящик», там всякие уполномоченные вещеглотов наперебой предупреждали, что в Милане собираются лидеры городского сброда со всей Европы.
БЛАНК. Вот именно. Всполошились стражи порядка и эти, как их там, блюстители закона. А есть еще столпы общества и всевозможные «официальные лица». Точнее говоря, отвратительные официальные рожи. Веришь ли ты, Ди Бланш, что все эти э… живые карикатуры… стоят на страже интересов законопослушных граждан?
ДИ БЛАНШ. Я знаю, что сохранять человеческое лицо и заниматься политикой – две вещи несовместные. Может, ты думаешь, Бланк, что и нам пора заняться политикой?
БЛАНК. Ни в коем случае. Стражи и блюстители всеми силами именно этого и добиваются. Нам предлагают: сформулируйте свои предложения по реформированию экономики… представьте программу социальной реформы… зарегистрируйтесь… проведите избирательную кампанию… Но имеют в виду одно: станьте такими, как мы. Примерьте на себя официальные лица. Мы же отвечаем: лучше уж маски на празднике Хеллоуин, в них больше человеческого…
КИНГ САЙЗ. Так в чем же дело, Бланк? Они там – в парламентах, офисах, в телевизорах. А мы тут, в сквотах. Пусть они и договариваются со своими этими, законопослушными…
БЛАНК. Вспомните-ка, кто основал Соединенные Штаты Америки. Представители истеблишмента, добропорядочные бюргеры и политики? Ничего подобного. Это были люди, высадившиеся с Ноева ковчега. Поденщики, лишние рты в своих семьях, ковбои, беглые и несостоявшиеся каторжники. Чем-то они были похожи на нас. Кажется, они точно знали, чего они не хотят, а многие из этих первых американцев практиковали бытие поперек.
Макс Вебер точно заметил, что двумя главными инструментами американской цивилизации были кольт и Библия. И вы тоже не смотрите на свое происхождение, не обращайте внимания на анкеты, которыми снабжают вас марионетки вещеглотов. Сколько бы они там ни набрали баллов в своих анкетах, сколько бы ни вложили средств в свои безупречные репутации, все равно их игра безнадежно проиграна. Исторические деяния не совершаются и никогда не совершались официальными рожами…
РАСТА ДЖОДО. В жопу Америку. По-моему, у тех ребят была неважная идея.
БЛАНК. Не горячись, раста. За триста лет многое может испортиться, так уж устроен мир. Мне как раз кажется, что идея у тех ребят была неплохая и кое-что тогда получилось. Они не отвечают за своих правнуков, раста, так же как и мы, сам понимаешь. Но за современников нам отвечать придется, хотя бы потому, что больше просто некому. Ведь звания и дипломы – это все такие же побрякушки, как и прочие фетиши, за которыми устраивают пожизненный шопинг. У тех парней, раста, была тогда из побрякушек только звезда шерифа, но она чего-то стоила. У нас с тобой связка ленточек да походная лестница – они сегодня стоят куда больше, чем погоны копов и значки парламентариев.
РАСТА ДЖОДО. Все равно, в жо…
БЛАНК. Если тебе не нравится сравнение наших общин с Америкой, вспомни тогда первых христиан – они, пожалуй, еще больше были похожи на нас. Эти рыбари и просто бродяги победили тогда, потому что всерьез приняли слова Иисуса. Их более образованные потомки уже склонны были трактовать евангельские слова как фигуры речи. С тех пор только мы восприняли слова буквально – и вы видите, что они и впрямь чудодейственны.
КИНГ САЙЗ. Какие слова, Бланк?
БЛАНК. Насчет правильной формы заботы. Я не помню дословно, но тут среди нас есть несколько пасторов, они, если что, поправят: «Скажу вам: не заботьтесь, что есть и что пить. И об одежде что´ вы заботитесь – посмотрите на полевые цветы, они безмятежны и не трудятся, но Господь дает им убранство роскошнее, чем у Соломона. Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, и это все приложится вам». Эти слова истины мы проверили на практике и убедились, что они дают силу.
Когда Бланк произносил свою речь в Милане, священников в рядах нестяжателей было еще совсем мало, их активное присоединение к людям джунглей и катакомб началось несколько позже. Паства опередила своих пастырей. Но падре Чезарино, прозванный впоследствии преподобным Че, уже тогда был среди бланкистов. Вот отрывок из его проповеди, дополняющий и развивающий идею Бланка.
В этой книге ложь трактуется как манифестация человеческой природы, как устойчивый фон работающего сознания; способность генерировать ложь и неразрушаемость ложью фигурируют в ней как родовые признаки сознания «сапиентного» типа; а путь Лжеца, фальсификатора Природы, предстает как путь человеческого бытия-к-могуществу.Для философов.Рецензенты: д-р филос. наук С. С. Гусев (кафедра философии АН РФ), канд. филос. наук Н. Б. Иванов (С.-Петерб, гос. ун-т)Печатается по постановлению Редакционно-издательского совета С.-Петербургского государственного университета.
Александр Секацкий — философ, оказавший весьма заметное влияние на интеллектуальную атмосферу сегодняшнего Петербурга. Его тексты неожиданны, парадоксальны, провокационны: меньше всего он боится «смутить одного из малых сих». Секацкий обходится без риторических пауз, сохраняя верность сути дела. Перед нами философия в ее современном звучании — философия, способная ответить за себя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга, несмотря на свой небольшой объем, представляет собой многостороннее и при этом острое и актуальное исследование возраста. Авторы начинают свое рассмотрение с проблем старости, что само по себе необычно (но укладывается в логику этой необычной книги), и каждая следующая тема обнаруживает новые аспекты времени. Возраст понимается как высшая, человеческая форма организации времени, позволяющая раскрыть некоторые тайны темпоральности, проливающая свет на загадку времени вообще. В этом смысле заглавие «Бытие и возраст» вполне оправдано.Книга написана по мотивам прочитанных совместно лекций и семинаров– это придает ей живой и полемический характер при сохранении высокого уровня продуманности и основательности.Работа представляет интерес как для академического сообщества, так и для широкого круга тех, кто действительно интересуется философией.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга основана на материалах бесед, происходивших в Санкт-Петербурге на протяжении 1999 и 2000 годов. Участники разговоров стремились размышлять над проблемами современной действительности постольку, поскольку эти проблемы обнаруживают под собой настоятельные философские вопросы. При этом авторы избрали жанр свободной беседы как наиболее аутентичный, на их взгляд, способ философствования, который не вполне оправданно оттеснен современной культурой текста на задний план.
Убедительный и настойчивый призыв Далай-ламы к ровесникам XXI века — молодым людям: отринуть национальные, религиозные и социальные различия между людьми и сделать сострадание движущей энергией жизни.
Первая в России книга о патафизике – аномальной научной дисциплине и феномене, находящемся у истоков ключевых явлений искусства и культуры XX века, таких как абсурдизм, дада, футуризм, сюрреализм, ситуационизм и др. Само слово было изобретено школьниками из Ренна и чаще всего ассоциируется с одим из них – поэтом и драматургом Альфредом Жарри (1873–1907). В книге английского писателя, исследователя и композитора рассматриваются основные принципы, символика и предмет патафизики, а также даётся широкий взгляд на развитие патафизических идей в трудах и в жизни А.
Михаил Наумович Эпштейн (р. 1950) – один из самых известных философов и теоретиков культуры постсоветского времени, автор множества публикаций в области филологии и лингвистики, заслуженный профессор Университета Эмори (Атланта, США). Еще в годы перестройки он сформулировал целый ряд новых философских принципов, поставил вопрос о возможности целенаправленного обогащения языковых систем и занялся разработкой проективного словаря гуманитарных наук. Всю свою карьеру Эпштейн методично нарушал границы и выходил за рамки существующих академических дисциплин и моделей мышления.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.
Антология современной анархистской теории, в которую вошли тексты, отражающие её ключевые позиции с точки зрения американского постлевого анархиста Боба Блэка. Состоит из 11 разделов, а также общего введения и заключения. Составлена специально для издательства «Гилея». Среди авторов: Джордж Вудкок, Джон Зерзан, Мюррей Букчин, Фреди Перлман, Пьер Кластр, Персиваль и Пол Гудманы, Мишель Онфре, сам Боб Блэк, коллективы CrimethInc., Fifth Estate, Green Anarchy и мн. др. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Эрик Вейнер сочетает свое увлечение философией с любовью к кругосветным путешествиям, отправляясь в паломничество, которое поведает об удивительных уроках жизни от великих мыслителей со всего мира — от Руссо до Ницше, от Конфуция до Симоны Вейль. Путешествуя на поезде (способ перемещения, идеально подходящий для раздумий), он преодолевает тысячи километров, делая остановки в Афинах, Дели, Вайоминге, Кони-Айленде, Франкфурте, чтобы открыть для себя изначальное предназначение философии: научить нас вести более мудрую, более осмысленную жизнь.