Девушка с нижнего этажа - [58]

Билли все сильнее буравит меня взглядом. С каждой секундой он глазами вытаскивает из меня информацию.

— Что вам нужно от Старины Джина?

— Я беру по пять долларов за вопрос.

Я пытаюсь сделать так, чтобы мои глаза не слишком расширились от изумления. Столько я зарабатываю за неделю.

— Откуда мне знать, что у вас есть нужная мне информация?

Билли Риггс хитро улыбается:

— Жизнь полна рисков. Так интереснее.

Вода мерно плещется о стенки ванны.

— Что ж, пяти долларов у меня нет. Но есть одна вещь, которая может вам пригодиться.

Наступает тишина — Билли Риггс замер в ванне.

Я достаю из кармана пузырек, который я наполнила ячменным отваром и закупорила воском.

— «Эликсир долголетия».

Билли приоткрывает рот, обнажая небольшую щель между передними зубами.

— Где вы это достали?

— Купила в магазине Баксбаума перед тем, как вы туда пришли.

Билли фыркает, мыльная пена смещается чуть в сторону, и я отвожу глаза.

— Но этот флакон стоит всего пятьдесят центов.

— Не стоит путать стоимость с ценностью, — я, как эхо, вторю словам, которые Билли произнес во время нашей последней встречи. — Насколько я помню, следующий привоз ожидается не раньше вторника.

На лицо Билли опустилось несколько чешуек пены. Он счищает их пальцем, будто бритвой. Шик! Шик! Проносящиеся мгновения кажутся мне скользкими и роковыми. Быть может, это я преувеличила ценность «Эликсира долголетия». Кастет пристально смотрит мне в глаза, и вдруг его взгляд уже не кажется мне таким безрадостным.

Стук в дверь.

— Вода.

Кастет отпирает дверь, и в комнату входит служанка с дымящимся ведром. Я думаю о том, чтобы сбежать, раз уже представился такой случай. Служанка быстро выливает содержимое ведра в ванну. Я уговариваю себя не сбиваться с выбранного курса. Не зря же я проделала такой путь. И в том, что в этой комнате таятся ответы, я уверена так же крепко, как и в том, что в ней есть вопросы.

Служанка уходит, и Кастет возвращается на свой пост.

— Так и быть, я отвечу на ваш вопрос, — объявляет Билли.

Протянув ему пузырек, я быстро отскакиваю.

— До дна! — подмигнув, произносит Билли. Он отдирает пробку и делает большой глоток. Тщательно ополоснув рот и проглотив эликсир, он снова закупоривает флакон и откладывает его на столик. Его взгляд на долю секунды задерживается на вазе с Буддой.

— Так вот, Старина Джин должен вернуть долг.

— Какой?

Билли Риггс моргает, и вода стекает с его длинных ресниц.

— Пять долларов за вопрос.

— Это совсем нечестно. Вы едва ответили на мой вопрос, да и я вам уже сказала, что пяти долларов у меня нет.

Лицо Билли расплывается в лукавой улыбке.

— На ваше счастье, я могу предложить несколько способов оплаты. Если желаете продолжить разговор, то за каждый ответ, что вы получите от меня, вы сами будете отвечать на мой вопрос. Очень просто, верно?

Так же просто, как играть в «Перекати пенни», если не знать, что монетки могут отскакивать.

— Я не желаю участвовать в ваших шантажистских интригах. Вы очерняете людей.

— Очернять — очень неудачное слово. Для меня нет никакой разницы. Черный, белый, красный, желтый — я открыт для всех. Если я задам вопрос, на который вы не захотите отвечать, наша беседа может закончиться в любой момент, согласны?

— Ладно, — отвечаю я натянутым тоном. — Что вы хотите спросить?

— Кто для вас самый важный человек на всем свете?

И зачем ему понадобилось это знать? Возможно, он хочет найти мои слабые места, чтобы потом начать меня шантажировать.

Я молчу, и Билли Риггс добавляет:

— Будьте осторожны. Я пойму, если станете лгать.

Я крепко сжимаю зубы. Билли уже в курсе, что я волнуюсь о Старине Джине, так что ничего нового он не узнает.

— Старина Джин. Теперь моя очередь. Но я хотела бы задать другой вопрос.

Мне нужно извлекать как можно больше информации из каждого ответа. Старина Джин уже говорил мне, что Шан — должник, а Билли только что подтвердил, что мой названый отец должен расплатиться за Шана. Но почему так происходит — мне неизвестно. Я могла бы сразу спросить, не приходится ли Шан мне отцом. Но я не хочу, чтобы Билли понял, что я этого не знаю. Перебрасывание информацией, как и борьба с двухголовой змеей, таит в себе много подводных камней.

— Зачем Шан обратился к вашему отцу?

Приподняв брови, Билли кивает, словно одобряет мой выбор вопроса.

— Он занял двадцать пять долларов, которые с учетом набежавших за все эти годы процентов превратились в триста.

У меня по спине ползет капелька то ли пота, то ли конденсата.

— Идем дальше. Недавно вас уволили из мастерской миссис Инглиш.

У меня по рукам пробегают мурашки.

— Откуда вы знаете?

— Если хотите получить ответ, дождитесь своей очереди.

— Нет, ответ мне не нужен. Не обращайте внимания.

Мне кажется, что надо мной смеется Будда.

— Это последнее предупреждение. Если бы я ответил, то вы остались бы мне должны.

Негодование стекает с моего лица до пяток и впитывается в пол. Я вспоминаю рисунок костей на входной двери, извещающий всех о коварстве Билли.

Он холодно улыбается:

— Чего вы боитесь больше всего?

— Оказаться загнанной в угол, — честно отвечаю я. Посмотрим, кто кого. Если Билли захочет подробностей, ему придется задавать мне вопрос, и тогда он должен будет ответить на мой.