Девушка с нижнего этажа - [51]

Миссис Пэйн вливает в рот Кэролайн ложку лекарства.

— Отдыхай, милая. Джо, как будет время, подойди, пожалуйста, ко мне в конюшню. — И миссис Пэйн исчезает.

Я чем-то вызвала ее недовольство? Видимо, она хочет лишний раз напомнить мне о моем месте в этом доме.

Кэролайн хмурит брови. Кажется, даже ее волдыри не в настроении.

Я протягиваю ей полотенце.

— Ноэми не виновата. И у меня есть догадки, кто мог это сделать.

Кэролайн садится ровнее.

— Рассказывай.

— Это мисс Солтворт. Я думаю, она насыпала перца в ваш крем.

Взгляд Кэролайн устремляется туда, где еще недавно стоял ее туалетный столик.

— Мелли-Ли? Мой крем…

— Он в туалетном столике, который, как вы знаете, Соломон спрятал вместе с остальными зеркалами. Ваша мама боится, что вы их расколотите.

В кои-то веки Кэролайн не обрушивается на меня за недвусмысленные намеки.

— Откуда ты знаешь?

— Это всего лишь предположение. Вы, быть может, и вправду не нравитесь Ноэми, но если бы она захотела вам навредить, то вряд ли стала бы перчить вашу еду. Это слишком топорно. Особенно сейчас, когда она пытается выкупить велосипед. — Я ненадолго замолкаю, чтобы эта мысль хорошенько укрепилась у Кэролайн в голове. — В то, что это сделала Ноэми, не верит даже ваша мама, и именно поэтому Ноэми еще не уволили.

Взгляд Кэролайн стекленеет, словно она прокручивает воспоминания.

— Тупая бледнолицая змея. — Руки Кэролайн комкают полотенце. — Если Мелли-Ли все известно, то она наверняка порвет с ним. Я должна быть наготове.

— Да. Она могла и убить вас.

Кэролайн фыркает:

— Он бы этого не допустил.

— Мужчину, который изменяет, сложно назвать наивернейшим рыцарем.

— Эдвард меня любит. — Кэролайн выпускает полотенце из рук. — В любом случае это не твое дело.

— Как скажете. Но раз теперь вы знаете, что Ноэми ни при чем, вы можете попросить маму, чтобы она вызвала Ноэми обратно.

— С какой стати мне так поступать?

— Потому что так правильно.

Моя госпожа морщится. Можно подумать подобные доводы хоть когда-то звучали для Кэролайн Пэйн убедительно.

— А еще потому, что, если вы этого не сделаете, мне придется рассказать вашей матери о своих подозрениях насчет мисс Солтворт.

— Твой шантаж переходит все границы.

— Я могла оставить свои соображения при себе, чтобы мисс Солтворт не спеша проперчила вас насквозь.

Кэролайн поджимает губы, и я надеюсь, что это знак согласия.

— Предлагаю вам вернуть Ноэми как можно скорее. Мисс Солтворт обожает ее стряпню. Сказать по правде, я почти уверена, что Ноэми могла многое рассказать о вас мисс Солтворт.

Кэролайн очень зла. Но вдруг раздается глухой удар. Голова Кэролайн ударяется о спинку кровати, ее волосы рассыпаются, как обмолоченная пшеница. Взгляд утрачивает ясность.

— Стой, — шепчет Кэролайн, еле ворочая языком.

Подскочив к кровати, я кладу влажное полотенце Кэролайн на лоб. Она медленно переводит взгляд на меня.

— Джо, ты всегда была на моей стороне. Помнишь историю со сливами?

Как-то раз мы с Кэролайн убежали играть в небольшой лесок, и к нам подошел коммивояжер с целой тележкой музыкальных инструментов. Он дал Кэролайн кларнет и, как только она поднесла его к губам, схватил ее сзади, злобно ухмыльнувшись. Кэролайн пронзительно закричала и ударила мужчину кларнетом, а я схватила трубу и треснула ему по колену.

Затем мы, взявшись за руки, побежали к дому. Кэролайн не выпускала мою ладонь, пока миссис Пэйн не разняла нас, сунув каждой по сливе.

— Помню, — отвечаю я, но Кэролайн уже посапывает.

Если не брать в расчет мое сердце, которое от ужаса то замирает, то ускоряется, шестеренки поместья Пэйнов крутятся так, как положено. Назначенные природой садовники — цыплята — рыхлят и удобряют землю, а садовники, нанятые Пэйнами, тем временем подрезают ветви и чинят ограды. За ними с деревьев присматривают белки.

Компания мужчин, среди которых я узнаю Джеда Крикса и Мерритта, наблюдают за тем, как Джонни Форчун гонит непокорного арабского скакуна по пастбищу. Жокей потрясает над Амиром хлыстом.

— Вот что ты получишь в следующий раз, если снова начнешь лениться, — кричит он высоким подвывающим голосом. Амир раздраженно обнажает зубы.

Миссис Пэйн стоит напротив конюшни, у ограды загона, где Картофелина и пара других лошадей пинают друг другу мяч из овечьего пузыря. В стройной фигуре миссис Пэйн чувствуется журавлиная грация. Я, чуть дыша, замираю на месте, словно она может улететь, если я подойду слишком быстро. Стоящий по другую сторону ограды Старина Джин смазывает седло маслом.

Миссис Пэйн не замечает моего присутствия. Ее взгляд как будто обратился внутрь, и она наблюдает не за лошадьми, а за сценами, разворачивающимися в ее воображении.

Когда я оказываюсь в двух шагах от миссис Пэйн, она наконец поворачивается ко мне. Ее лицо покрыто полосками света, проникающего сквозь поля соломенной шляпки. Угадать ее мысли невозможно — это не Кэролайн, которую можно прочесть как открытую книгу.

— Ваша Картофелина твердо стоит на ногах. Старина Джин проделал отличную работу.

— Да, мэм.

Миссис Пэйн поднимает свежее лицо к небу, сдвинув шляпку так, чтобы защитить глаза от яркого света.

— Она напоминает мне нашу кобылку Радость Саванны. Ее назвали в честь родного города, — миссис Пэйн говорит медленно, словно читает текст на поблекших страницах. — Она была настоящей красавицей, как и ее мать. Во всем — от изгиба головы до последней волосинки на хвосте — чувствовалась божественная рука провидения. К тому же она была очень доброй. Беззлобный нрав может возвысить лошадь, а может сыграть с ней злую шутку. Не только в скачках, но и в жизни.