Девушка с нижнего этажа - [50]

— Все пройдет. Как в тот раз, когда вы отравились плющом. Джо, принеси еще льда.

Вспомнив улыбающееся лицо Ноэми, я стискиваю зубы. Сбегая по лестнице, я хватаюсь за перила: мне вдруг кажется, что ноги меня не удержат. Чтобы охладить гнев Кэролайн, не хватит никакого льда.

Двадцать один

Милая мисс Ягодка!

Иногда мне в ногу впиваются занозы, и подруга посоветовала мне прикладывать соленые помидоры — якобы через день заноза сама вылезет. Жутко интересно, правда ли это.

Премного благодарна, Хромоножка

Уважаемая Хромоножка!

Совет Вашей подруги не кажется мне разумным. Вы только переведете хорошие или не очень (если сейчас не сезон) помидоры. Решение кроется в Вашем буфете: уксус. Опустите ноги в тазик с уксусом, и примерно через двадцать минут заноза вылезет из-под кожи, а Вы сможете ее достать.

Искренне Ваша, мисс Ягодка

P.S. После процедуры уксус следует вылить.

Доктор оставил Кэролайн успокаивающий лосьон, пообещав, что через пару дней раздражение пройдет. Если бы на свете существовала успокаивающая мазь для буйного нрава Кэролайн, нам всем жилось бы намного легче.

Я несу корзину мокрого белья и останавливаюсь, увидев Этту Рэй, стоящую у дверей кухни с букетом колокольчиков. Она подносит палец к губам, и я подкрадываюсь ближе — что-что, а подслушиваю я мастерски. Этта хмурится, но не прогоняет меня.

— Нет, мэм, — слышится голос Ноэми. — Сельдерей, лук, соленья, горчица, масло, уксус, лимонный сок и соль. Как всегда.

— А в хлебе?

— В картофельных булочках перца нет.

Наступает долгая пауза, и мы с Эттой Рэй обмениваемся тревожными взглядами.

— Завтра ты не работаешь, — наконец произносит миссис Пэйн. — В субботу и воскресенье тоже. Кэролайн нужен отдых и покой, и…

И ей нужно будет удостовериться, что Ноэми не пыталась отравить ее дочь.

Всегда горделиво поднятая голова Этты Рэй вжимается в худые плечи.

— Понимаю, мэм, — хриплым голосом отвечает Ноэми.

Заслышав приближающиеся шаги миссис Пэйн, мы выпрямляем спины. Этта Рэй делает вид, что расставляет цветы на столе. А я вхожу на кухню, уступая дорогу выходящей миссис Пэйн.

— Джо, я боюсь, что Кэролайн очень расстроится, когда, проснувшись, увидит свое лицо. Собери, пожалуйста, все ее зеркала и принеси ко мне в кабинет.

— Хорошо, мэм. А как быть с туалетным столиком?

— Им займется Соломон. Этта Рэй, вызови кого-нибудь из замещающих поваров.

— Да, мэм. — Этта Рэй направляется к лестнице.

Я хочу войти в кухню, чтобы оставить мокрые вещи и поговорить с Ноэми, но миссис преграждает мне путь.

— Сейчас, Джо.

— Да, мэм.

С трудом переставляя ноги, я плетусь за Эттой Рэй.

Каждый раз, когда колеса трамвая попадают в яму, петушиное перо на украшенной цветами шляпке белокожей женщины, что сидит передо мной, качается из стороны в сторону, словно грозящий палец. С каждой поездкой невидимая черта между передними и задними сиденьями становится все более явственной. В первом и во втором ряду сидят только белые. А то, кому дозволено сесть на места с третьего по пятый ряд, зависит от пассажиров.

— Адель Джонс вчера арестовали за то, что она встала недостаточно быстро, когда женщина с ребенком захотела занять ее место, — шепчет женщина, сидящая сзади.

— Но разве Адель сама не беременна? — спрашивает ее собеседница.

— Беременна.

Мои мысли обращаются к Ноэми. Давай, мисс Ягодка, думай. Ноэми ни за что не стала бы так рисковать. Ей есть что терять. Приступ аллергии у Кэролайн мог случиться из-за кого-то или чего-то другого. Может, виновато весеннее цветение? Или ее ужалило какое-то насекомое. Однажды Везунчика Йипа в мочку укусил паук, и ухо раздулось до размеров ладони.

Ладони. У Кэролайн были красные ладони.

Мне вспоминается ее баночка с огуречно-глицериновым кремом. Она нанесла его на лицо как раз перед тем, как съесть сэндвич. Может быть, у нее аллергия на крем? Раньше она пользовалась им совершенно спокойно, но ведь так бывает, что организм неожиданно на что-то реагирует, например на яйца.

Крем Кэролайн прислали недавно, наверное, это свежая партия. Неужели кто-то что-нибудь в него подмешал? Я перебираю в голове имена людей, которые при первой же возможности пошли бы с Кэролайн разными дорогами. К ним отношусь и я.

Соль. Она не случайно пролила лимонад. Перец был не в сэндвиче, а в креме Кэролайн. Одной щепотки вполне достаточно — и она наверняка поместилась бы в сумочку Соли. Если Соль знает про Кэролайн и мистера К., то имеет полное право ее ненавидеть. Возможно, под легковесными розовыми слоями платьев Соли кроется настоящее коварство.

Наутро я застаю Кэролайн в постели: она лежит в окружении подушек и держит в руках горшок с фиалкой. Отек с лица спал, но на коже появились волдыри, особенно много их на лбу.

Миссис Пэйн открывает окна.

— Немного пудры — и никто ничего не заметит.

Стараясь ступать как можно тише, я забираю у Кэролайн цветок и подаю ей емкость с розмариновым настоем.

Насупившись, Кэролайн погружает руки в целебный экстракт.

— Эта ведьма специально все подстроила. По ней тюрьма плачет, а ты отослала ее на пару дней. Только представь, что она сделает, когда вернется. Она обязательно меня отравит, и тогда тебе не придется волноваться, как бы выдать меня замуж.