Девушка, которая прорвалась сквозь время - [114]

Я сглотнула. Для Хоторна с того момента прошли годы, а для меня – всего несколько часов.

– Бегуны в Скай-Сити, – начала я, – они вас застрелили. Они убили вас.

– Они пытались, – поправил меня Хоторн. – И забрали у меня все… кроме моей жизни.

– Ваши силы, – произнесла я, потому что способности у Аэолуса были невероятно мощными.

А сейчас… Я сомневалась, что у Хоторна остались хоть какие-то навыки. Слишком много в него попало нулевых сенсоров. Только его желтые глаза напоминали о том, кем он когда-то был.

– О, мисс Коллинз. – Лицо Хоторна окаменело. – Они забрали у меня гораздо больше, чем мои силы.

Ауру.

– Но… но Ви… он же был вашим другом.

На долю секунды мне показалось, что на лице Варуса Хоторна промелькнуло что-то похожее на боль.

– Он был глуп и доверчив. И его глупость была единственной причиной, по которой они так долго обманывали меня.

Он медленно вытащил что-то из нагрудного кармана. Я не верила своим глазам: это была красная пряжка от ремня, которую всегда носил Ви. Хоторн подошел ко мне. Он перевернул ее и внимательно осмотрел. А затем протянул мне.

«ВАРУС ХОТОРН» – было выгравировано на ней. Я снова услышала грохочущий голос Ви. «Не стоит так официально. Зовите меня просто Ви».

– Вы взяли его имя, – прошептала я.

– Он был штурманом высокого уровня, – сказал Хоторн. – И моим пропуском в кураториум. Все эти годы я рассматривал это как способ возмещения ущерба. Каждый раз, когда меня повышали сначала до вихревого бегуна, затем до руководителя, а теперь и до верховного главы, я благодарил его. Варус Хоторн сыграл очень большую роль в том, что произойдет сегодня.

Слова застряли у меня в горле. Хоторн много лет притворялся стойким приверженцем кураториума. Он железной рукой управлял институтом в Новом Лондоне, каждый раз предостерегая нас от мутантов. При этом он просто играл свою роль, постепенно опустошая и ослабляя кураториум изнутри.

Я перевела взгляд обратно на ампулу, которую все еще сжимала женщина-цюндер. Теперь я знала, что за желто-зеленая жидкость была в ней.

Это была «гарантия», с помощью которой кураториум в две тысячи пятьдесят восьмом году хотел взять вирблеров под контроль. С помощью этого средства они хотели заставить Аеолуса продолжать служить им, если он откажется делать это добровольно.

А теперь Хоторн дал это лекарство Бэйлу.

Хоторн убрал обратно в карман униформы пряжку от ремня Ви. Затем он внимательно посмотрел на меня:

– Если вы только что побывали в Скай-Сити… то это значит, что существовал еще один путь в прошлое. Верно?

Я сжала губы и промолчала. Черт! Как он мог так быстро это понять? Хоторн отвернулся от меня и повернулся к Мии, которая была единственным человеком, смотревшим на него не враждебно, а с испугом.

– Мисс Ланкастер? – спросил он.

Из глаз Мии потекли слезы. Только после того, как женщина-цюндер наступила ей на ногу, она, рыдая, выдавила из себя ответ.

– Д-да, сэр, – заикалась Мия. – Мы были в прошлом. Вы… вы сами дали нам такое задание.

– А почему я не знаю об этом?

– Я думаю, в общем… каким-то образом… – Взгляд Мии метался между Бэйлом, Хольденом и мной. – Время изме… нилось, сэр. Вы этого не помните и… все сейчас не так, как… как было.

Глаза Хоторна заблестели.

– Значит, это действительно возможно, – сказал он. – Это отличная новость.

И тут что-то щелкнуло. Тревор снял с предохранителя свое оружие. Палец, лежащий на спусковом крючке, дрожал.

– Вы никогда и не хотели уничтожать сплитов, – прошипел Тревор. Я заметила слезы у него в глазах. – Ведь так?

О боже. Ну конечно! Тревор был прав. Проект «Aeolus» Наконец-то кусочки пазла сложились в целую картинку. Сенсоры, о которых рассказал нам Роберт Пулман… Они сделали рифты сильнее, а не слабее. И это было не случайностью – это сделали намеренно. Если бросить сенсоры в Вихрь-прародитель, они сделают с ним то же самое.

– Когда вы рассказывали мне о биологическом вторжении, – начала я, – о том, что должны выжить самые сильные виды…

Хоторн улыбнулся:

– Я это и имел в виду.

Да, только речь тогда должна идти о выживании не людей, а мутантов. Если увеличить силу Вихря-прародителя, то с ним соприкоснуться больше людей. И каждый станет мутантом. Мир, который существует сегодня, исчезнет. Сколько людей, живущих сейчас, просто перестанет существовать? А сколько из них умрет, если все человечество в один момент изменится от соприкосновения с энергией вихря?

Я посмотрела на цюндеров и на вихревых бегунов в масках, которые, должно быть, тоже были цюндерами. Греймс охотно следовал за Хоторном, осуществлял его планы, и не потому, что он, как предполагал Хольден, был жадным и простодушным, а просто потому, что верил в Хоторна. В своего предводителя.

Должно быть, Хоторн устроил и нападение на Новый Лондон, и падение Мехико-Сити, и Токио… это все был он. Потому что именно он был предводителем «Красной бури».

Но вот одной вещи я не могла понять.

– Когда вы впервые отправили нас через рифты, – начала я. – В Нью-Йорке. Зачем вы дали нам сенсоры, которые могли их разрушить?

Хоторн посмотрел на меня с усмешкой в глазах:

– Сенсоры, которые я вам дал, тоже могли усиливать энергию, но, к сожалению, при этом становились нестабильными. Но все равно, твоя прогулка была для нас очень содержательной. – Он снова встал, оперевшись на письменный стол. – Бэлиен объяснил вам это, не так ли? Это его любимая тема. – Хоторн посмотрел на Бейла, которого все еще держали цюндеры, почти отеческим взглядом. – Все, к чему тогда прикоснулся Вихрь-прародитель, перемешалось. Но нас было слишком мало. Нас было меньшинство. А мы могли захватить мир. Это было бы болезненно, но, по мерком долгой истории нашей планеты, произошло бы за мгновение. И потом мир был бы исцелен. Его населяли бы те, кто его ценит, а не те, кто хочет его уничтожить.