Девушка из штата Калифорния - [66]

Теперь о Париже. Я съездила в Париж на 10 дней, заранее списавшись с Пьером, другом по 10-летней переписке, которого никогда воочию не видала, равно как и Парижа. В Риге и России я не зарилась ни на какие покупки (одежды например). Но вот в Париже моё женское сердце дрогнуло. А так как наличных денег было немного (для Парижа, который жутко дорогой), то особенно содрогнулась моя кредитная карточка от непривычных для нее нагрузок. Я сказала себе, что живу ведь один раз и в кои-то веки приехала в Париж, так уж отмечу же я это знаменательное событие личными подарками. Чтоб подольше вспоминалось. Последнее мне очень удалось, так как я с ужасом жду счетов, которые почему-то задерживаются. Покупки я делала в современном шоппинг-моле La Defense (что и по-английски и по-французски означает «защита», только произносится конечно по разному, в соответствии с правилами произношения каждого из этих языков). Мол, на мою беду, находился всего в 15 минутах ходьбы от дома, где я жила. Туда утром меня Пьер забрасывал около девяти, и ехал на работу. Ну а я шла в мол, тоже как на работу, проводя там добросовестно почти по 7 часов кряду. Когда я зашла в дорогой магазин итальянской кожи, француженки-продавщицы по-моему приняли меня за богатую американку. Я поняла, что не каждый день у них делают покупки на полторы тысячи. Я купила две куртки. Осеннюю и зимнюю. Осеннюю еще туда-сюда для Калифорнии. Но зачем мне зимняя, я еще не совсем поняла. Но в магазине, когда я увидела эту нежную тосканскую (область в горах Италии) овечку (короткую куртку из нее), я сразу за нее схватилась мертвой хваткой, так как заметила, что она еще вдобавок и единственная. А когда я услышала эту нежную музыку, по-французски «агно де тоскань», это меня сразило наповал, и я поняла что моё мужественное сопротивление покупкам в России и в Риге тут не имеет никакого смысла. И что мне плевать сколько стоит овечка, такая нежная, легкая, единственная и дорогая – она должна быть моей. Нормальные люди вероятно сначала планируют поездки, а потом уже к ним покупают одежду. У меня же все наоборот: я вот купила предмет одежды и теперь в нем мне прямо необходимо куда-то съездить в Европу зимой. Еще я купила парочку ювелирных изделий (докомплектов к моим американским недокомплектам) и позолоченные швейцарские наручные часы. Моя кредитная карточка оказалась совершенно беззащитной перед французским магазином «Защита». По этому поводу мы с Пьером много потешались.

А что же Пьер, мой давний друг по переписке, француз? Говорили мы с ним на ломаном языке: он на ломаном английском, я на ломаном французском. Так и «ломались» все 10 дней. Пьер – добрейший человек и типичнейший француз: невысокого роста, курит одну за другой сигареты, попивает винцо, ест немного, водит небольшой Мерседес (в Париже места нет для больших машин, там и небольшую проблема припарковать). Он работает на заводе связанным с аэро-промышленностью 30 лет, инженер, руководит отделом. Почти столько же лет имеет 3-комнатную квартиру на 6-ом этаже шестиэтажного дома недалеко от своей работы. Все сигареты и вино видны на его лице (в виде морщин) в отличие от другого француза, которому он меня представил. Один день Пьер сказал, что он попросил своего бывшего начальника, и друга, который уже вышел на пенсию, показать мне парижское метро и некоторые из многочисленных достопримечательностей, пока он (Пьер) будет на работе. Сказал, что придет Жан, и что Жану 70 лет. Когда пришёл Жан и я на него взглянула, первая мысль, которая мне пришла в голову, была, что я неправильно поняла упоминание о возрасте. Наверно ослышалась или что-то перепутала с этими французско-английскими разговорными «ломками». Я уж и так на него смотрела и эдак, и сбоку, и с припёку, ну хоть убей, больше пятидесяти пяти или максимум шестидесяти никак было нельзя дать. Жан к тому же симпатичный, с большими выразительными черными глазами, худенький, и тоже невысокий. Он что-то пытался говорить и по-английски, и по-испански, и по-французски, когда не знал как сказать на первых двух. Тут уж начался такой языковой винегрет в моей интернациональной голове, что все четыре языка (русский, английский, французский и испанский) заплясали какую-то летку-енку. И я сказала себе, стоп, надо что-то выбрать одно, и перешла на легкий мне английский, предоставляя ему отвечать на английском и на французском.

Секрет молодости Жана открылся когда пришел Пьер с работы и я уточнила сколько Жану лет. Оказывается ему 70, но он никогда в жизни не пил, не курил, и не пользовался лифтом (например на 6-ой этаж к Пьеру всегда «пешком от инфаркта», как я это для себя всегда называю). Когда они работали вместе и наступало время ланча, Жан всегда открывал коробочку и ел одно и то же: паровую рыбу с морковкой. Это конечно очень необычный француз. Это что ж за жизнь такая аскетическая? Зато вот, вознагражден моложавым видом и наверно хорошим здоровьем. Но мы с Пьером совсем не аскеты. Правда, я бросила курить (несколько лет назад). Но вина французского и всяких сыров отведала, как не отведать. Однажды я приготовила Пьеру борщ, и в ответ попросила его приготовить что-то чисто французское. Он долго думал, голову ломал, писал что-то на клочках бумаги, часто бегал в магазин за ингредиентами, но наконец все купил и приготовил блюдо под названием «Алуэтт сан ла тэт», что в переводе означает «Алуэтта без головы» (видно с гильотинных времен у них такие шуточки). Это было очень вкусно: мясо, приготовленное в вине и на гарнир картошка, политая сливками и запеченная. Ну а я конечно всегда дополняла стол своими овощными салатами. К такой вкусной и безголовой Алуэтте была принесена из погреба (у него где-то еще и погребок там есть) бутылка красного вина из области, что неподалеку от Бордо, 1985 года. Вино 19-летней давности. Ну какой там к черту Жан со своими воздержаниями. Приятно конечно выглядеть на 10—15 лет моложе, но деликатесов-то тоже хочется отведать в жизни. А паркуется Пьер ужасно трудно (это мне было трудно и мучительно наблюдать, как он это проделывал каждый раз когда ставил машину в гараж, что в подвале дома). Это прямо высшее мастерство припарковать машину так, чтобы боковое зеркало было как раз в двух-трех сантиметрах от цементного столба, который «к счастью» оказался рядом с местом для парковки, принадлежащим Пьеру. Да это чтоб я так корчилась с парковкой в Калифорнии? Никогда. У нас тут простор (я не говорю про центр города – Лос Анджелеса, там тоже односторонние улицы как в Париже и проблема с парковками бывает). Я говорю про пригороды. Тут выезжаешь, как король, из большого гаража на широкую улицу, на быстрый фривей, и летишь как птица. Вот мне, калифорнийской птице, сразу же крылышки-то и подрезали, не успела я вернуться: тут же оштрафовали за то, что ехала с непристегнутым ремнем безопасности. И ведь заметил же мотоциклист востроглазый. Тут же догнал и оштрафовал на 85 долларов, при этом кокетничая и спрашивая про акцент. Я еще не знаю как за Париж расплатиться, а они мне уже тут со своими штрафами мешаются.