Девушек старше 35 просим не беспокоиться - [9]
Гаврилыч был человеком особенным – с четко организованным мирозданием и ясным пониманием своего места во Вселенной. Он никому не завидовал, был равнодушен к деньгам и откровенно наслаждался жизнью, в которой все было просто и понятно. С женой он жил душа в душу, потому что жена была любимая. Работу свою тоже любил и, как следствие, был ценим начальством, которое боялось, что такие золотые руки уведут конкуренты, и поэтому платило много. Любил своих бесчисленных друзей и с удовольствием играл в футбол – результативно и не претендуя на роль лидера.
Лёва с болезненным интересом следил за всеми перипетиями жизненного пути Гаврилыча и никак не мог понять, в чем секрет такого счастья.
– Ну что, ты не передумал? – на скамейку рядом подсел Игорь Кочанов, на поле просто Кочан.
Ситуация была непростая. Игорь, владелец предприятия по продаже и ремонту контрольно-кассовой техники, узнав о сокращении, еще две недели назад предложил Лёве бумажную работу в его фирме – не престижную и не высоко оплачиваемую, но все же работу. К тому же, недалеко от дома.
С одной стороны, работа Лёве была нужна. Но с другой, он не понимал, зачем менять шило на мыло и переходить из одного рабства в другое, и поэтому тянул с ответом.
– Спасибо тебе, – искренне сказал Лёва, решившись наконец. – Но, пожалуй, я все же пас.
…
Алла. Незнакомец улыбнулся
Вечер был ясный и морозный. Снег сухо скрипел под сапогами при каждом шаге.
Алла шла домой и улыбалась. Вчера ей заплатили хорошие деньги за комод, которому его владельцы с маниакальным упорством приписывали итальянское происхождение. Алла не стала спорить с владельцами и сделала то, что они хотели, но так, как хотела она.
В результате получилась прелестная вещица, украсившая спальню претенциозной хозяйки.
Может, и вправду все получится? Если она перестанет тратить драгоценное время на бессмысленное сидение в конторе, то сможет целиком сосредоточиться на любимом деле. А это значит, что всего будет больше: больше заказов, больше удовольствия, больше денег, в конце концов. Это ли не счастье?
Нет, конечно. Это здорово, но все же еще не счастье. Как поется в одной совсем не глупой песне, «женское счастье – был бы милый рядом».
Увы, милого рядом не было. И Алла совершенно не понимала, почему. Она вовсе не мечтала о прекрасном принце. По большому счету ей было нужно совсем немного: чтобы в ее жизни наконец-то появился человек, с которым можно было бы не только поговорить, но и помолчать.
Если он будет красавец – замечательно. Если не будет – ничего страшного. Алла, как девушка неглупая, понимала, что красота – не главное в человеке, тем более в мужчине. И все же ей очень хотелось, чтобы ее избранник был если не выше ее, то хотя бы одного с ней роста. И не потому, что она стеснялась невысоких мужчин. Вовсе нет. Просто ей самой не хотелось стеснять своего мужчину.
Пусть он будет умным и добрым. Все остальное не важно. Лишь бы она, наконец, почувствовала себя… женщиной.
Размышляя о достижимости (или недостижимости) идеала, Алла так задумалась, что чуть не пропустила своего таинственного незнакомца.
В неясном свете фонарей и уличной рекламы он шел навстречу и, как обычно, смотрел на нее в упор.
То ли под воздействием мыслей о том, что ее творческое и финансовое будущее начинает вырисовываться в радужном свете, то ли от вида витрин, украшенных елками и горящими гирляндами (а это означало, что ровно через месяц наступит Новый год), но Алла сделала то, что до этого момента ей даже не приходило в голову – она улыбнулась своему незнакомцу.
И о чудо! Уголки его губ чуть дрогнули, и он улыбнулся ей в ответ – слегка, неясно и загадочно, как и полагалось незнакомцу.
Все произошло в считанные секунды. Они поравнялись и вот уже разошлись, удаляясь друг от друга. Алле мучительно хотелось оглянуться, но она пересилила себя и пошла дальше, унося с собой бесценное сокровище – его улыбку.
Кстати, он, похоже, выше нее.
…
5-е декабря
Лариса. Семейный обед с истерикой
Зубов съел тарелку щей со сметаной и попросил добавки.
Вся семья была в сборе.
За большим обеденным столом сидел хозяин, вчера вернувшийся с вахты. Справа от него расположились близнецы. Слева – младшенький, Иннокентий Петрович, называемый так по причине крайней серьезности и выдающихся математических способностей.
Прохор занял свое место за обеденным столом. Точнее, рядом со столом. Он тоже, как и хозяин, ел уже вторую порцию щей. Правда, без сметаны.
Вся семья, за исключением близнецов, выглядела нарядно – все-таки праздник, папка приехал. Даже Иннокентия Петровича удалось уговорить надеть рубашку вместо футболки. И только для близнецов было сделано послабление – они сидели в майках без рукавов.
Дело в том, что различить их можно было только в том случае, если они стояли рядом. Тогда пристальный взгляд мог заметить, что один из них, старший, – повыше, а другой – посветлее. Звали мальчиков Толя и Коля, но об этом помнила только их классная руководительница. Все остальные, включая родителей, называли их Лелек и Болек. Так повелось с незапамятных времен, уж лет десять точно, и история не сохранила имя того, кто назвал их так первым.
«Бармен смешал нам по коктейлю, кинул туда кубики льда и воткнул соломинки. Я поудобнее устроилась на высоком стуле и огляделась. Вдалеке Светка подавала мне непонятные знаки. Я улыбнулась ей и повернулась к Андрею: – Знаете, когда я увидела Вас в первый раз, что называется, живьем… Он вопросительно поднял брови, и я объяснила: – До этого я видела Вас только на фотографиях в альбоме у Маркина. Так вот, когда я Вас увидела, то подумала, что Вас надо сдать в музей, как картину или статую. – Я такой ветхий? Глаза его смеялись.
Многие годы ладно да складно работал маленький коллектив тихой конторы, и вдруг как снег на голову свалилось сокращение. Потеряв работу, каждый из дружной троицы попытался найти себя в новой жизни. Цель все трое выбрали вполне достойную, однако попробуй-ка поймать птицу счастья, если тебе уже за тридцать. Но куда сложнее оказалось уладить дела сердечные…
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.