Девочка с бездомными глазами - [29]

Высочин листал подшитое дело, и на Маринина, сидящего напротив, практически не смотрел. В последнее время они мало общались, потому что Маринина бесила некая зависимость и неопределённость, не только в отношении расследования Надиного дела, но и Ритиной беременности.

— Опознания ещё не было?

— Нет.

— Когда планируешь?

— Не знаю.

Высочин заметил Марининскую ухмылку и, отложив бумаги, встал, и направился к двери.

— Пойдём, покурим.

Маринин глазами проводил его до порога, словно раздумывая, идти или нет, и наконец, встал и пошёл следом.

Они зашли за угол здания. Здесь тоже росли старые ели, и почти всегда было темно и немного сыро, и летом это место пользовалось повышенным спросом. Высочин пробежал глазами по этажам, и, посчитав, что слишком много открытых окон, пошёл дальше.

Остановились почти у гаражей. Высочин закурил ещё по дороге, а Маринин, ни то что бы, не хотел, скорее, не мог. Он терпеливо боролся с неприятным волнением и ждал.

— Саныч, понимаешь, я из-за тебя дело торможу, а тебе пора бы успокоиться и не палиться.

— Причём тут успокоиться? Ты же знаешь, как дело бы….

— Только с твоих слов!

Маринин осёкся и замолчал.

— Я тебе не верю. Вот, так, не верю. Нет, я понимаю, что ты её не убивал, я тебе уже говорил, но на счёт всего остального, — Высочин развёл руками, — а тебе и этого, без убийства, хватит. Я не знаю, как Кэт во всю эту ересь поверила, но в прокуратуре не поверят. И если ты забыл, с каким людоедом я там работаю, могу напомнить.

Маринин сдержанно смотрел мимо Высочина.

— Тебе скидки на трудное детство и переходный возраст не сделают — тебя отшлёпают по полной и звёздочками украсят.

Маринин чувствовал себя так, будто его уже отшлёпали, и понимал, что Высочин сто раз прав, но отступить не мог.

— И ты предлагаешь её просто закопать?

— Саныч, ну, что ты дёргаешься? Вон, сколько солдат полегло на войне, и до сих пор многие без могил.

— А Надя тут причём?

— Вот, кстати, Надя. Фамилия у Нади, какая?

— Белоусова.

— Дашь мне на неё, всё что есть. И занимайся своими делами, остальное доверьте профессионалам.

Буквально через два дня в полицию поступило заявление от гражданки Белоусовой М. В., утверждавшей, что её дочь, Белоусова Н. Н., ушла из дома три недели назад, и с тех пор о ней ничего не известно. Ей предложили на всякий случай пройти процедуру опознания, и она, действительно, опознала в убитой, обожженной, вскрытой, и уже «зашитой» девушке, свою Наденьку.

Сначала женщина частыми поглаживаниями водила по лысой голове, целовала темечко и холодное обезображенное лицо, и просила, что бы Надя открыла глаза, взамен обещая бросить пить, и что теперь, у них всё будет хорошо. В какой-то момент она поняла, что словами ничего не изменить, и решила унести Надю с собой. Она уже просунула тощие руки и почти подхватила свою девочку, но Высочин и молодой санитар стали её оттаскивать, одновременно удерживая тело Нади. Но и женщина не сдавалась — она вцепилась в стол и пыталась дотянуться ртом до руки Высочина и укусить. Если бы он увидел подобную сцену в дешёвой комедии, наверняка бы, похохотал, но в тот момент, он задавил невольно подступивший смешок, но не унижающий, а сочувствующий, хотя и немного злой.

Мать Нади всё-таки оторвали от стола, и она сразу перестала кричать, сама села на такой же холодный, как Наденька, пол, и тихо заплакала.

На похоронах она была спокойнее и оптимистичнее, как и многочисленные, уже помянувшие усопшую, соболезнующие, набежавшие с утра. Казалось, что она даже гордится тем, что так много людей пришло проститься с её дочерью.

Маринин смотрел на неё, и пытался уловить хоть какой-то намёк на их с Надей родство. Но по этому, испитому лицу, худому и злому, напоминавшему продукт в вакуумной упаковке, даже предположить было трудно, была ли Надя на неё похожа.

Были и Надины учителя, и одноклассники, собравшие часть денег на организацию похорон. Их лица изображали скорбь, негодование, даже удивление, но искренне переживали единицы. Словно это было обычное групповое мероприятие, экскурсия в музей, например.

Среди школьных «товарищей» Маринин увидел девушку, избившую Надю. Она его тоже заметила, и быстро опустив глаза, сделала вид, что не узнала.

Маринин всматривался в лица парней, пытаясь угадать, в кого же была влюблена Надя, и выбрал высокого, очень симпатичного парня, явного лидера класса, стоящего в окружении однокашников. Он был серьёзен, и в тоже время, приветлив.

После того, как все желающие высказались, настало время прощаться. Каждый подходил и целовал покойницу в лоб. Маринин стоял дальше всех, и наблюдал за происходящим, и будь его воля, запретил бы, настолько дико и фальшиво это выглядело. Он и сам не хотел этого, и дело не в брезгливости или в чём-то подобном, а в том, что контраст между тем, когда его целовала Надя, и тем, что предстояло сделать ему, был зверски велик.

И он всё стоял и решался, как вдруг заметил, что все смотрят на него.

— Не обидьте мою Наденьку, — Белоусова смотрела на него просящими глазами, и одновременно требовала уважения.

Надю хоронили, как и полагалось девушке, в свадебном платье. Лицо было накрыто фатой, сложенной в несколько раз. Тонкая белая сеточка не то, что прятала контуры лица, она их стёрла, сравняла, и теперь её голова была похожа на заготовку тряпичной куклы, которой ещё не успели нарисовать красивую мордашку.