Девочка, которая спит - [63]

– Но моя сестра… – начал я.

– Я делаю все, чтобы узнать, что с ней случилось, – отрезал Соболь. – Ты все равно ничего для нее сделать не можешь. Так что зря не рискуй.

Через час уроки возобновились. Следующим в этот день был английский, и на этот раз учебник читала Бриджит. К концу занятия я обнаружил, что могу вполне прилично изъясняться на языке, урок которого в обычной школе всегда был моим худшим кошмаром. Последним же было потрясающее занятие, на котором Эрик Ильич рассказывал нам об артефактах и древних рукописях, которые никто не смог расшифровать. Никто, кроме Соболя, разумеется.

В конце дня мы собрались в большой столовой, немного побалдели, пока дежурный по кухне не начал разносить стаканы с каким-то напитком. Странно, ведь мы уже пили чай. Когда я получил свой стакан, то прежде всего понюхал густой темный отвар. Он пах травами. Что-то похожее готовила для меня мама – от нервов, как она говорила.

– Зачем это? – спросил я Васильева, который уже опустошил свой стакан. – Лично мне и чая хватило.

– Нет, ты должен это выпить, – с нажимом произнес он.

И я подумал: ну вот, начинаются сюрпризы.

– А если не хочу?!

Васильев пожал плечами:

– Тогда тебе придется разбираться со своей половинкой. На некоторые занятия ее просто не допустят.

– Почему?

– Ну прикинь, будет она швырять гири в зале, а тут ты – бац! – и проснешься. А она – наоборот. Что может произойти? Мы, конечно, ребята крепкие, но не бессмертные, и травму получить вполне можем.

– А эта гадость при чем?

– При том, что когда ты ее выпьешь, то будешь спокойно спать до подъема без риска проснуться. Никакой химии там нет, так что связь не прервется. Этот рецепт Соболь отыскал в одном древнем свитке, его еще наши предки использовали. Кстати, если выпьешь двойную дозу, то поменяешься сменами со своей половинкой. Так иногда делается, чтобы ребята в лагере могли перезнакомиться друг с другом. Но надо с Ильичом согласовывать…

После такого внушения я, конечно, выпил настой и сразу ощутил во всем теле приятную усталость, так что едва успел раздеться и нырнуть в постель.

Прошла неделя моей жизни в лесном лагере «Подросток в беде». Конечно, сам я себя в беде больше не ощущал. Хотя все еще оставались вещи, которые тревожили меня и наяву, и во сне. Во-первых, моя сестра так и не нашлась, и голоса родителей с каждым днем звучали в трубке все отчаяннее. Во-вторых, меня, как и в детстве, всякий раз пугала перспектива отхода ко сну. Хорошо хоть, настой из трав не оставлял никакого выбора.

Нет, я не боялся снова услышать угрозы Иолы или увидеть ее слезы. Теперь-то у нее все было просто замечательно. Только она сама с каждым днем все сильнее раздражала меня.

Я был поражен, как быстро Иоланта сумела стать лидером в своей смене. Все остальные ребята просто бегали за ней хвостиками и прислушивались к каждому ее слову. Ну вполне понятно, почему к ней так липла робкая Хонг, половинка Васильева. Но даже грубоватый и насмешливый Саня Афанасенко, половинка Бриджит, явно оставался в тени Иолы.

Со всеми занятиями она справлялась блестяще, в спортивном зале была первой. А в свободное время без конца возилась с маленькой Лейлой – половинкой Вовочки. Девочка отчаянно скучала по своей семье и выглядела счастливой только тогда, когда Иола читала с ней книжки или просто болтала.

Мне от всего этого было тошно. Попробуйте смотреть бесконечный сериал про самую успешную девочку на земле – озвереете через день.

Вдобавок ко всему я крепко запомнил слова Эрика Ильича: у каждой половинки есть то, чего не хватает другому. И всякий раз думал: если мне не хватает всего, что есть в Иоле, то как это меня еще хоть кто-то воспринимает всерьез.

Глава восемнадцатая Кое-что новое о моей сестре

Сегодня был мой самый любимый урок – урок истории, который вела мадам Софи. Я узнал уйму интересного о древних народах и о том, какие версии их происхождения существуют. И о том, что все эти версии не выдерживают никакой критики.

– Возможно, мы никогда не узнаем, каким образом пришли на эту землю и как сделали по ней первые шаги, – внушала нам мадам. – Главное, что мы жили достойно и в мире с другими расами. Люди – я имею в виду тех, кто сейчас населяет землю, ибо человеком мы называем любое существо, наделенное свободной волей, – тогда были дики и примитивны. Древние помогли им пережить потоп и ледниковый период. Показали, как строить укрытия, дали орудия труда и простейшие средства гигиены. Именно Древние участвовали в операции по грандиозному расселению народов. Каждой расе была подобрана подходящая среда обитания. Думаю, наша роль в этом процессе была очень важна, потому что именно атланты первыми начали строить летательные аппараты, рассчитанные на перевозку больших грузов.

Трудно понять, почему вдруг люди взбунтовались против Древних. Возможно, это было сродни бунту подростков против родителей. Наша вина и беда в том, что поначалу мы не придали этому особого значения. Древние не попытались себя обезопасить – и поплатились за это. Людям удалось завладеть их оружием и техникой, а затем обратить ее против создателей.

Конечно, мы не остались в стороне. Все чаще нам приходилось эвакуировать Древних из тех районов, где их теснили люди, строить для них первые убежища вроде того, что сейчас находится у нас под ногами. К настоящему времени почти все они обнаружены и покинуты. Ибо на смену не очень организованным, хотя и весьма агрессивным толпам пришла Инквизиция.