Девочка и мертвецы - [32]
Сокольничий проснулся от холода. Ноги и шея затекли. Федя бросил взгляд за окно: глубокая ночь. В соседнем квартале постреливали. Женщина бормотала во сне. Антона не было слышно. Федя подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и увидел его: парнишка мирно спал в углу с ружьем в обнимку. На нижней части Антонового лица возлежал клетчатый платок.
«Забрать у него ружьишко, что ли? — подумал Федя. — А то еще пальнет ненароком…» — Отбирать, однако, не стал — совесть не позволила. Прополз от окна к стене и обратно, чтоб чуть размять ноги и руки. Мороз драл до костей, обнажал горячую плоть и остужал ее. Потолок в чердаке был слишком низким, и хорошенько подвигаться, чтоб согреться, не получалось. Сокольничий дохнул на ладони. «Как там Ионыч? — подумал с тоской. — А Катенька? Она, конечно, негодница, бросила в тяжелую минуту ради конфетного набора, но все-таки очень жалко девчоночку: жива ли? Или тоже в серую превратилась?»
По полу что-то зашуршало. Федя отодвинул ногу, загораживавшую обзор, и увидел процессию черных жуков с масляно поблескивающими надкрыльями. Жуки гуськом двигались к Антону.
«Чудеса да и только! — Сокольничий не успел толком удивиться, но умом понимал, что ситуация странная, и потому начал издавать удивленные возгласы. — Вот те на! Надо же!» Жуки забрались Антону на ногу и оттуда поползли дальше, в направлении Антошиного подбородка. Федя подполз к Антону, послушал; Антон мирно спал.
— Эй… — позвал сокольничий. — Антошенька!
Нет ответа.
Жуки, нагло шевеля телескопическими усами, ползали по Антоновому животу и, встретив сородича, обменивались с ним какой-то информацией. Один особо наглый жук заполз на ружье. Федя не стерпел этого насилия насекомых над человеческим телом и стал смахивать жуков с Антошиной одежды. Но жуков было слишком много. Федя понял, что пора принимать серьезные меры, и стал их давить. Сначала руками. Потом поднялся и принялся топтать Антошин живот тяжелым немецким сапогом. Жуков только больше становилось. Они выползали из своих нор и кидались на Антона. Сокольничий зарычал, опустился на четвереньки и стал ловить жуков зубами, с хрустом разгрызая панцири. В рот полилась теплая густая жидкость: сладковатая, дурманящая.
— Антошенька!
Крик разбудил Федю. В нос ударил резкий запах. Рядом кто-то хрипел. Сокольничий выплюнул жука и протер глаза.
Под ним лежал Антон. Тело парнишки было изгрызено и перепачкано кровью, рядом валялось ружье. Штука, которую сокольничий выплюнул, оказалась вовсе не жуком, а пропитанным кровью куском материи с Антошиной рубашки.
— Мертвый, — прошептала женщина, — ты все-таки убил сыночка.
Сокольничий подскочил, пребольно шваркнулся головой о потолок. Его трясло. Руки были измазаны чем-то липким, и он боялся на них посмотреть, чтоб убедиться, что липкое — кровь.
— Да как же это… — пробормотал сокольничий. — Это не я! Мне сон снился! Тут жуки были, как будто в самом деле, сотни жуков… я Антошку от жуков спасал, не грыз я его! Это сон, а то явь была! — Он закричал: — Я понял: в жуках содержится снотворное вещество, оно усыпило меня или ввело в состояние бреда, и вот я сплю и снится мне такая белиберда!
Женщина встала, замахнулась на Федин голос и ударила его по щеке. Сокольничий упал на колени от неожиданности.
— Я ждала этого, — сказала женщина. — Тебя послал мой любимый, верно? Он стал одним из вас и хочет, чтобы и я, и Антошка…
— Я не мертвец! — Федя пополз прочь от сумасшедшей женщины. — Что вы такое несете, дамочка? Пронесшейся грозою полон воздух…
В тишине было слышно, как стучит сердце старой женщины — нервно, с перебоями, но громко.
— Пронесшейся грозою полон воздух, — повторил сокольничий и зажал рот широкими ладонями. — Что… что это? — просипел. — Что я такое несу?
— Мертвые любят поэзию. — Женщина шагнула к нему. Она была маленькая, сухощавая, и ей не приходилось наклоняться, чтоб не удариться головой о потолок. И она безошибочно, по звуку, определяла, где находится Федя.
— Я — не мертвый, — сказал Федя. — Я…
— Одну строчку, — сказала женщина. — Все вы помните только одну строчку. — Она подошла к сокольничему и схватила его за руки. Зашептала со всей страстью, на которую была способна: — Забери меня к любимому. Христом богом молю: забери. Хочу с ним увидеться, понять, чем он сейчас мыслит, его хочу, пусть и мертвого, — не могу больше терпеть.
— Дамочка, да у вас температурный жар, — пробормотал сокольничий, выворачиваясь из рук сумасшедшей. — Опасная лихорадка! Вызовите терапевта!
— У меня жар, — прошептала женщина. — Остуди его вашим особенным снегом! Верни меня к любимому!
— Я… я не могу! Пронесшейся грозою… — Сокольничий зажал рот, замычал и помчался к лестнице. Распахнул дверцу и кубарем скатился вниз. Пахнущий застарелым потом ужас преследовал его, и от этого ужаса нельзя было ни спрятаться, ни скрыться: Федя опасался сам себя. Он боялся, что в любой момент может убить человека и даже не заметит этого… но когда он успел стать мертвяком? Серые ведь его так и не догнали! Или догнали? Например, в тот дикий для воспоминания момент, когда он упал, споткнувшись о бревно в ремесленном районе, а мертвяки кинулись на него с соседних крыш… Нет, это какая-то ошибка!
Действие книги происходит в безымянном южном городе, «Южной столице», как называет ее сам автор. Город потрясло появление жестокого серийного убийцы, которого в сети уже успели прозвать Молнией: за один месяц он похитил и убил несколько детей, и у следствия нет ни единой зацепки. Чтобы расследовать это дело в город из С.-Петербурга приезжает известный сыщик.Множество судеб, сон и явь, переплетутся в этой странной книге, полной мрачных теней и отменного черного юмора.Новая книга от автора романа «Девочка и мертвецы».
…приводят к случайным событиям, которые могут сложиться в подобную мозаику!..
Конец света, назначенный на декабрь 2012-го, не состоялся. Свечи, макароны и тушенка пылятся по кладовкам. Но не спешите их выбрасывать! Вспомните, крохотный по космическим масштабам метеорит над Челябинском всерьез напугал не только жителей этого города. Извержение исландского вулкана закрыло небо над Европой, на несколько дней отбросив ее на сто лет назад, когда люди передвигались только по суше и воде. А Фукусима? А цунами в Индийском океане, которое унесло сотни тысяч человеческих жизней? И пусть оптимисты сколько угодно рассуждают о том, что настоящий конец света наступит не ранее чем через три миллиарда лет, когда погаснет наше Солнце, мы-то с вами не столь долговечны…
«Я просыпаюсь рано утром. Смотрю, как через маленькое прямоугольное окошко под потолком в мой подвал влетает тополиный пух.В подвале пыльно.В подвале полно старых лопнувших пробирок. Сверху – разрушенная лаборатория. Когда-то в ней производили детей. Будущих солдат. Уж и не знаю для кого – для нас или для них…».
По улицам еще бродят люди, но город уже мертв, пораженный взаимной ненавистью, захваченный набирающими власть существами с паранормальными способностями. Не осталось ничего святого, всем заправляет денежный разум, и не всегда можно понять, реальность перед тобой или бред воспаленного воображения. И только один человек может все исправить, но нужно ли ему это.
В книгу включены произведения молодых перспективных авторов, представляющих основные направления фантастики начала нового столетия.Центром притяжения для них стал старейший российский фестиваль фантастики «Аэлита», который всегда поддерживал лучшие творческие силы в этом самом непредсказуемом литературном жанре.
«Кто лучше знает тебя: приложение в смартфоне или ты сама?» Анна так сильно сомневается в себе, а заодно и в своем бойфренде — хотя тот уже решился сделать ей предложение! — что предпочитает переложить ответственность за свою жизнь на электронную сваху «Кисмет», обещающую подбор идеальной пары. И с этого момента все идет наперекосяк…
Самое завораживающее в этой книге — задача, которую поставил перед собой автор: разгадать тайну смерти. Узнать, что ожидает каждого из нас за тем пределом, что обозначен прекращением дыхания и сердцебиения. Нужно обладать отвагой дебютанта, чтобы отважиться на постижение этой самой мучительной тайны. Талантливый автор романа `После запятой` — дебютант. И его смелость неофита — читатель сам убедится — оправдывает себя. Пусть на многие вопросы ответы так и не найдены — зато читатель приобщается к тайне бьющей вокруг нас живой жизни. Если я и вправду умерла, то кто же будет стирать всю эту одежду? Наверное, ее выбросят.
«Меня не покидает странное предчувствие. Кончиками нервов, кожей и еще чем-то неведомым я ощущаю приближение новой жизни. И даже не новой, а просто жизни — потому что все, что случилось до мгновений, когда я пишу эти строки, было иллюзией, миражом, этюдом, написанным невидимыми красками. А жизнь настоящая, во плоти и в достоинстве, вот-вот начнется......Это предчувствие поселилось во мне давно, и в ожидании новой жизни я спешил запечатлеть, как умею, все, что было. А может быть, и не было».Роман Кофман«Роман Кофман — действительно один из лучших в мире дирижеров-интерпретаторов»«Телеграф», ВеликобританияВ этой книге представлены две повести Романа Кофмана — поэта, писателя, дирижера, скрипача, композитора, режиссера и педагога.
Счастье – вещь ненадежная, преходящая. Жители шотландского городка и не стремятся к нему. Да и недосуг им замечать отсутствие счастья. Дел по горло. Уютно светятся в вечернем сумраке окна, вьется дымок из труб. Но загляните в эти окна, и увидите, что здешняя жизнь совсем не так благостна, как кажется со стороны. Своя доля печалей осеняет каждую старинную улочку и каждый дом. И каждого жителя. И в одном из этих домов, в кабинете абрикосового цвета, сидит Аня, консультант по вопросам семьи и брака. Будто священник, поджидающий прихожан в темноте исповедальни… И однажды приходят к ней Роза и Гарри, не способные жить друг без друга и опостылевшие друг дружке до смерти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами настоящая человеческая драма, драма потери иллюзий, убеждений, казалось, столь ясных жизненных целей. Книга написана в жанре внутреннего репортажа, основанного на реальных событиях, повествование о том, как реальный персонаж, профессиональный журналист, вместе с семьей пытался эмигрировать из России, и что из этого получилось…
Он скользит между мирами и эпохами, нигде не задерживаясь дольше, чем на собственную жизнь, ни к чему не прикипая сердцем, которого нет. Он исполняет чужие желания, насмехаясь над собственными властителями и не тяготясь последствиями. Когда-то он был игрушкой, но теперь сам развлекается как умеет. Любопытствующий демон, шкодливый бог, усталый странник на полях заката.Он способен превратить в зловещую и увлекательную игру весь мир. И эту книгу заодно.
Возможно ли предвидеть будущее или даже — планировать его? Странные сообщения, звонки, записки. Предсказанные события и запрограммированные встречи, рядящиеся обычной случайностью. Любой может быть вовлечён в эту незримую и опасную игру. Попытки разобраться в происходящем не просто тщетны, но пагубны, как неосторожные движения увязшего в болоте человека. Когда слишком пристально вглядываешься в будущее, уже и прошлое не так прочно, и настоящее — зыбкий мираж.Кто затеял все это и, главное, зачем?
Нет резкой границы между миром материальным и иным — тем, откуда прилетают к нам ангелы, тем, куда уходят люди, ставшие святыми. Но там строже относятся к вере, верности, ответственности за близких, и если предстоит выбор — то его совершают во имя любви. Сквозь испытание выбором проходят блаженная Ксения Петербуржская, ангелы-хранители, святой Касьян Немилостивый, и вместе с ними — читатели этой книги.
Нет резкой границы между миром материальным и иным — тем, откуда прилетают к нам ангелы, тем, куда уходят люди, ставшие святыми. Но там строже относятся к вере, верности, ответственности за близких, и если предстоит выбор — то его совершают во имя любви. Сквозь испытание выбором проходят блаженная Ксения Петербуржская, ангелы-хранители, святой Касьян Немилостивый, и вместе с ними — читатели этой книги.