Девочка для шпиона - [89]

— Пока ты там в чужих коврах валяешься, тебе в телефон «жука» еще не вставили?

— Нет.

— Ну тогда слушай и одновременно собирайся!

— Куда?

— Сначала слушай! Одевайся и моментально мчись в отделение милиции!

— И что я там увижу?

— Не что, а кого! Ты увидишь меня, моего хорошего знакомого майора Сергеева и прекрасную незнакомку!

Можно было человеку неосведомленному подумать, что меня зовут на тихую полулегальную пирушку с девочками. Но все, а тем более Слава, знают, что на пирушки с девочками я уже, как говорят в народе, не ходец. Да и сам он, несмотря на холостое семейное положение, не большой любитель девочек. К тому же, самое главное, голос у Славы не звучал так плотоядно, как звучит он в предвкушении хорошего застолья. В его голосе я уловил хорошо знакомый мне охотничий азарт, такой появляется у него, когда сыскарь Грязнов нападает наконец на след.

— Далековато, черт!.. — говорю я, рассчитывая, что он на колесах и сейчас пришлет за мной машину.

— Мотор возьми! Левака!.. Мы оплатим!

…Иногда я надеваю по требованию жены Ирины хорошее, почти модное пальто. Сегодня оно как раз было на мне. Может, поэтому, когда я встал на обочине в классической позе с вытянутой в сторону рукой, большой палец которой смотрел вверх, всего через десять минут возле меня остановились замызганные «Жигули». Воспользовавшись советом Славы, я не стал говорить водителю, что мне надо в отделении милиции — иначе так бы я его и видел. По распоряжению того же Славы, я сказал, что мне нужно к магазину «Маркиз».

— Садитесь, господин хороший! — кивнул мне хозяин грязной машины.

Хорошо хоть в салоне было чисто.

Водитель знал свое дело — через пятнадцать минут мы были у места.

С беспокойством поглядывая на скромное здание отделения милиции, которое располагалось через дорогу, как раз напротив сияющего огнями «Маркиза», водитель назвал мне сумму, от которой у меня зазвенело в ушах.

— Посигнальте два раза, — немножко нервно сказал я. — Товарищ, который меня вызвал, выйдет и расплатится.

Мужчина покосился на меня, но два раза нажал на клаксон.

Я, нетерпеливо барабаня пальцами по панели, смотрел на зеркальные витрины магазина, усыпляя таким образом подозрительность левака. Он, наверное, не догадывался, что я вижу в витрине, как в кривом, но отчетливом зеркале, входную дверь отделения.

Вот из дверей выскочил Слава, отсвечивая на фоне серых стен рыжей башкой, нашел взглядом «Жигули» и решительно направился в нашу сторону.

Водитель беспокойно вертелся, хотя его движения в значительной степени стесняло рулевое колесо.

— Ну, где ваш приятель?

В это мгновение к машине подошел Слава, нагнулся и решительно постучал в боковое стекло.

Я повернул влево очень скучное лицо и слегка оживился:

— О! Так вот же он!

Водитель опустил чуть стекло, и Грязнов тут же заорал:

— Сашка! Чего ты сидишь? Уснул, что ли?!

Я начал выбираться из машины, путаясь в полах пальто и начиная сердиться.

Водитель почуял неладное. Ускользающая прибыль и страх так активно боролись в нем, что все перипетии этой борьбы отчетливо читались на его большом и, в общем, добром лице.

— Мужики! — со средней между требованием и просьбой интонацией сказал он. — Кто платить будет?

Слава шлепнул к стеклу свое раскрытое удостоверение:

— Уголовный розыск! Благодарим вас, товарищ, за содействие! Обратитесь завтра — отблагодарим также и талоном на бензин.

Убедившись, что я окончательно выбрался из его машины, хозяин сплюнул, резко нажал на газ. До нас донеслось только приглушенное, но достаточно разборчивое сочетание:

— Менты поганые!..

Пока мы переходим неширокую улицу, я пытаюсь объяснить Славе, что он поступил нечестно с добропорядочным частником.

— Вот видишь, какой вывод сделал человек? А потом министр внутренних дел обижается, что народ не любит милицию, которая его бережет…

— Ерунда! Народ не любит тех вооруженных мордоворотов, которые от драки прячутся да пьяных шмонают. Потому что эти по натуре поганые крохоборы, а крохоборов никаких не любят, что в форме, что без формы. Только те, что в форме, хуже. Они погоны свои пятнают…

3

Мы вошли в отделение, прошли мимо дежурки на второй этаж, где располагались кабинеты коллег — работяг следственного отдела. Возле одной из обитых черным дерматином дверей Слава остановился, достал из кармана небольшую фотокарточку и протянул мне.

Это был снимок, который ребята из двенадцатого отдела нашли при обыске у массажиста Петрушина. Массажист утверждал, что на фотографии та самая Дина Венгерова, которая ехала в «вольво» рядом с Кервудом, и… больше мы о ней ничего не знали.

— Ну и зачем ты мне ее дал?

Слава вынул у меня из пальцев карточку:

— Дал и взял. Это моя бикса! А теперь войди в эту дверь, возьми со стола любую бумажку и возвращайся.

Я наконец возмутился.

— Что ты изгаляешься надо мной, Грязнов! — громким шепотом молвил я. — Перед тобой все-таки следователь при генеральном прокуроре, а не какой-нибудь там!..

— Какой прокурор, такой и следователь! — беззлобно пошутил Грязнов и подтолкнул меня ближе к двери.

Конечно, его извиняло только то, что Славка никогда не выкидывал своих шуточек зря и не вовремя. И уж если он сам оказался в отделении, да еще вытащил меня, значит…