Дети железной дороги - [37]

Хорошо, что они придут к Перксу не с пустыми руками. Но даже если они принесут четырнадцать булочек с розовыми инициалами «А. П.», этого недостаточно для настоящего торжества.

– Конечно, всегда положено дарить цветы, – напомнила Бобби, когда состоялся уже серьезный, решающий совет. Он происходил на сеновале, где валялась сломанная косилка, и в полу проделан был ряд отверстий. Через них сено сваливалось вниз на полки, а оттуда его перекладывали в кормушки для скотины.

– Зачем, – недоуменно пожал плечами Питер, – у него своих цветов вон сколько!

– Это неважно, – возразила Бобби, – все равно на день рождения принято дарить букет. Правда, учитывая, что у него в самом деле много своих цветов, мы просто используем цветы для отделки. Вот только нам пока нечего отделывать, кроме булочек.

– Давайте помолчим и подумаем, – внесла предложение Филлис. – Никто не будем говорить ни слова, пока у него не возникнет какая-нибудь мысль.

Они послушались совета Филлис и сидели молча до тех пор, пока бурая крыса, вероятно, думавшая, что на чердаке никого нет, не прошмыгнула отважно между сидящими. Но, как только Бобби чихнула, крыса смутилась и поспешила назад, решив про себя, что чердак, на котором происходят такие вещи, не предназначен для обитания крыс почтенного возраста, любящих спокойную жизнь.

– Ура! Я придумал, – закричал Питер, подпрыгивая и подбрасывая ногой кверху охапку сена, выпавшую из копны.

– Что? Что придумал? – в нетерпении допытывались сестры.

– Перкс добрый человек, он многим помогал в деревне. И надо, чтобы деревенские жители сообща устроили ему день рождения. Давайте обойдем дома и всем напомним про это. Соберем ему подарки.

– Мама ведь нам запретила просить у людей, – с опаской проговорила Филлис.

– Это она имела в виду, что для себя ни о чем не надо просить… Кстати, старому джентльмену тоже надо сказать!

– Да, но первым делом надо сказать маме, – заявила Бобби.

– Думаю, не стоит беспокоить ее по пустякам, особенно теперь, когда она так занята. Я предлагаю прямо сейчас спуститься в деревню и начать.

И они стали ходить по домам.

Миссис Рэнсом, старая дама на почте, спросила, что за особенный такой человек Перкс, что все должны отмечать день его рождения.

– Пусть все отмечают свои дни рождения, – ответила Бобби, – но у других это еще не скоро, а у Перкса мы знаем, когда.

– А у меня вот завтра день рождения, и почему-то никому до этого нет дела! Ступайте отсюда, – сказала женщина.

В одних домах детей принимали радушно, в других холодно. Кто-то отзывался на просьбы, а кто-то оставался глух. Очень трудное дело – просить, даже когда просишь за другого, а не за себя.

Когда ребята вернулись домой и подсчитали, сколько им дали подарков, то решили, что для первого дня все не так уж плохо. Питер вынул из кармана записную книжку и вслед за номерами поездов записал следующее:

ДАЛИ:

Трубка и табак из кондитерской

Полфунта*[23] чая от бакалейщика

Шерстяной шарф, слегка полинявший, от мануфактурщика (в том же доме, где бакалейщик, но с другой стороны)

Чучело белки от доктора

ПООБЕЩАЛИ:

Кусок мяса от мясника

Шесть свежих яиц от женщины, что живет в коттедже по старой дороге

Соты с медом и шесть шнурков для обуви от сапожника, еще чугунный совок от кузнеца

На другой день утром Бобби встала рано и разбудила Филлис. Они так договорились. Питеру решили не говорить, потому что он сочтет их план глупостью. Если дело выгорит, тогда они ему скажут.

Девочки срезали большой розовый куст и поставили его в корзину вместе с игольницей, которую Филлис дарила Бобби ко дню рождения и очень красивым шейным платочком Филлис. Потом они написали на бумаге: «Миссис Рэнсом с любовью и лучшими пожеланиями вдень ее рождения». С этой корзинкой они сбегали на почту. Оставили подарок на стойке и убежали, не дожидаясь, пока миссис Рэнсом выйдет.

Когда девочки вернулись, Питер уже вовсю помогал маме по хозяйству и вел с ней доверительные разговоры.

– Я думаю, что плохого в этом ничего нет, – говорила мама, – лишь бы только он не обиделся и не решил, что ему принесли подачку. Ты ведь знаешь, бедные люди очень часто бывают горды и самолюбивы.

– Мы же не потому, что он бедный, а потому, что мы его любим, – вмешалась с порога Филлис.

– Я тут, Филлис, нашла несколько твоих вещей, из которых ты выросла. Я думаю, Перкс не обидится, если мы подарим это его дочке. Больше я ничего не могу подарить, мы сами ведь не богаты. А что вы ему написали?

– Так, ничего особенного, – ответила Бобби, которая как раз в этот момент принялась что-то набрасывать. – Я думаю, мама, подарки ему понравятся.

Утро пятнадцатого числа прошло замечательно. Булочки были куплены, и дети с удовольствием наблюдали, как мама выводит на них розовым сахаром буквы «А» и «П». Вы, конечно, знаете, как это делается? Вы сбиваете яичные белки с сахарной пудрой и добавляете несколько капелек кошенили*[24]. Потом вы из чистой белой бумаги делаете воронку с маленьким отверстием. Затем вы наливаете яйцо с сахаром в воронку и, как если бы это было перо, пишете ею по булочке.

Булочки с инициалами выглядели очень красиво, и пока они подсыхали в холодной печи, дети побежали в деревню за тем, что им вчера пообещали: за медом, совком и всем остальным.