Дети победителей - [92]
Ночью поступил приказ: в Центорое начнется операция, поэтому из Ведено туда должны были прибыть сорок бойцов. Это пятьдесят километров по петляющей дороге, непролазной от весенней грязи.
Сборы начались в четыре утра, но выехали только после восьми, поскольку не могли получить в комендатуре БТР. Всего сорок девять человек: тридцать два сотрудника ОМОНа, десять милиционеров из приданных сил — патрульно-постовой и конвойной служб, семеро солдат-контрактников. Двигались на БТР, ЗИЛе и «Урале» с боекомплектом. Подошли к заброшенному селу Джаней-Ведено, месту крупного скопления боевиков. Пермские бойцы знали об этом, поэтому были готовы ко всему.
Атмосфера напряженная… За селом выехали на дорогу, которая с километр шла круто вверх, под сорок пять градусов. Возле сопки 831 прошли между двух скалистых высоток, в проход, который назывался «ворота», еще его звали «уши». Минут через сорок в «Урале» что-то задымило. Колонна остановилась возле безымянной сопки. Выяснилось, у гидроусилителя какой-то патрубок оторвался. Отряд занял оборону, как положено в таких случаях. В «Урале» остались ручные гранатометы «муха» и другие припасы. Не все надели бронежилеты, которыми при передвижении в машинах укрепляли внутренние части бортовой брони. Правда, у каждом было до восьми автоматных магазинов, гранаты. Каждый пулеметчик нес до тысячи патронов.
Вокруг — поляны, деревья и впадины. Место довольно открытое. Сзади на сопке, метрах в восьмидесяти, виднелась заброшенная кошара. К ней пошли командир колонны майор Валентин Симонов и связист Сергей Собянин, с включенной видеокамерой.
Когда командир вошел внутрь, раздались выстрелы… Начался бой. Длина обороны вдоль дороги составила метров шестьдесят, глубина примерно столько же. Связи с Ведено не было — горы, радиостанция не могла пробиться в эфир. А космическая связь была только у высоких гостей, навещавших родных бойцов в Чечне. Только более мощная радиостанция, бывшая в машине солдат-контрактников, вышла на комендатуру.
«Сдавайтесь!» — раздались крики чеченцев. И дальше — ругань.
Первым загорелся «Урал» с боекомплектом. Вторым — БТР, попавший под прицел гранатомета. Из него сразу выпрыгнули бойцы и заняли оборону у дороги. Но один вернулся в горящую броню и повел огонь из крупнокалиберного пулемета. Тут снова сработал гранатомет, и от башни полетели куски металла. Пуля пробила бензобак машины, которая прикрывала одну из групп. Бойцы поползли вверх, на небольшое возвышение. Только закрепились, как в тыл ударил пулемет. Во весь рост встал Виталий Епифанов и начал бить по «чехам» из ручного пулемета. Вскоре раздалась ответная очередь, и Виталий упал. Вернулись к машинам… Боеприпасы кончались.
Но со стороны Ведено уже подходила вторая, более мощная колонна. В ней было шесть бронемашин. Шли под прикрытием вертолетов, с поддержкой дальнобойной артиллерии.
На пути колонны боевики тут же выставили мощный заслон. Она была остановлена в самом узком месте — тех самых «ушах». А через некоторое время полностью окружена. Большую часть сил боевики, видимо, перебросили туда, поэтому первой колонне стало легче.
С правой стороны дороги одна группа первой колонны обнаружила ущелье с речкой. Шли, скрываясь от «чехов» в кустах, патроны кончились — воевать было нечем. В конце концов бандиты заметили их и начали окружать. Казалось, жить осталось немного. Но тут засвистели мины. Из второй колонны били не прицельно, просто по расположению боевиков. Но ни один осколок не задел наших. А боевиков положили немало.
Прилетели «вертушки», и первый залп, как и минометчики, дали по своим. Бойцы обозначили себя зеленой ракетой, а противника — красной, как полагалось.
Обстрел позиций боевиков с воздуха и земли стал непрерывным. Вторая колонна вкладывала в бой всю свою душу. Но взаимодействия не было. Боевики, зная позывные пермского отряда, не раз пытались отменить приказы по корректировке огня. Военный комендант Тонкошкуров потребовал, чтоб исполнялись только те приказы, что отданы его голосом. Вскоре вторая колонна отступила, остались только «вертушки».
Другая группа первой колонны отошла назад и скрылась в кустах ореха. Лежали тихо, слышали голоса бандитов, среди которых различили и русский говор. До ночи пролежали в кустах, перед основной группой боевиков. Затем проползли между их дозорами и основными силами. Валерий Богданов считал тех, кого можно было увидеть с этого края расположения противника, досчитал до трехсот и сбился.
И только ночью вышли на дорогу — пять омоновцев и один солдат-контрактник. Шумел небольшой дождик, темно — их не видно, им не видно. Все были контужены. Осколочные за ранения не считались. За четыре часа прошли десять километров. Увидели свет и шум машины. Оказалось, рязанские десантники.
Тридцатого продолжалась войсковая операция. В тот день было обнаружено захоронение казненных боевиками десятерых бойцов, взятых в плен ранеными, с пустыми боекомплектами. Поиски погибших начали 31 марта, и вскоре был найден живым прапорщик ОМОНа Александр Прокопов.
Сережа Бородулин писал статью о бое и вопрошал небо: Господи, как случилось, что погибли 36 бойцов, молодых людей, полных жизни и мужества? Скажи, Господи?
В книгу известного пермского писателя Юрия Асланьяна «Последний побег» вошла его художественная хроника о службе в конвойных войсках на зоне особого режима в Сибири, представленная тремя повестями — «Сибирский верлибр», «По периметру особого режима» и «Последний побег». Завершает книгу авантюрная проза «День рождения мастера», в которой рассказывается о приключениях группы молодых людей-нонконформистов в середине 80-х годов. Противостояние личности и государственной «машины», необходимость сохранения человеческого достоинства в любой ситуации — вот основная идея, пафос прозаических произведений автора.
Острая и современная проза Юрия Асланьяна — это летопись вишерской земли и памятник ее героям. Автор предлагает читателю детективный сюжет, но в результате расследования на первый план выходят вечные темы — судьба, предназначение, поэзия, верность себе и своему делу, человечность… Под взглядом одинокого Бога все происходящее на дальней северной территории имеет смысл и ничто не проходит напрасно.
Школьники отправляются на летнюю отработку, так это называлось в конце 70-х, начале 80-х, о ужас, уже прошлого века. Но вместо картошки, прополки и прочих сельских радостей попадают на розовые плантации, сбор цветков, которые станут розовым маслом. В этом антураже и происходит, такое, для каждого поколения неизбежное — первый поцелуй, танцы, влюбленности. Такое, казалось бы, одинаковое для всех, но все же всякий раз и для каждого в чем-то уникальное.
Кира живет одна, в небольшом южном городе, и спокойная жизнь, в которой — регулярные звонки взрослой дочери, забота о двух котах, и главное — неспешные ежедневные одинокие прогулки, совершенно ее устраивает. Но именно плавное течение новой жизни, с ее неторопливой свободой, которая позволяет Кире пристальнее вглядываться в окружающее, замечая все больше мелких подробностей, вдруг начинает менять все вокруг, возвращая и материализуя давным-давно забытое прошлое. Вернее, один его ужасный период, страшные вещи, что случились с маленькой Кирой в ее шестнадцать лет.
Книга вторая. Роман «Дискотека» это не просто повествование о девичьих влюбленностях, танцульках, отношениях с ровесниками и поколением родителей. Это попытка увидеть и рассказать о ключевом для становления человека моменте, который пришелся на интересное время: самый конец эпохи застоя, когда в глухой и слепой для осмысливания стране появилась вдруг форточка, и она была открыта. Дискотека того доперестроечного времени, когда все только начиналось, когда диджеи крутили зарубежную музыку, какую умудрялись достать, от социальной политической до развеселых ритмов диско-данса.
В книгу детского писателя А. С. Зеленина включены как уже известные, выдержавшие несколько изданий («Мамкин Василёк», «Про войну», «Пять лепестков» и др.), так и ранее не издававшиеся произведения («Шёл мальчишка на войну», «Кладбище для Пашки» и др.), объединённые темой Великой Отечественной войны. В основу произведений автором взяты воспоминания очевидцев тех военных лет: свидетельства ветеранов, прошедших через горнило сражений, тружеников тыла и представителей поколения, чьё детство захватило военное лихолетье.
С годами люди переосмысливают то, что прежде казалось незыблемым. Дар этот оказывается во благо и приносит новым поколениям мудрые уроки, наверное, при одном обязательном условии: если человеком в полной мере осознаётся судьба ранее живших поколений, их самоотверженный труд, ратное самопожертвование и безмерная любовь к тем, кто идет следом… Через сложное, порой мучительное постижение уроков определяется цена своей и чужой жизни, постигается глубинная мера личной и гражданской свободы. В сборник «Звонница» вошли повести и рассказы о многострадальных и светлых страницах великой истории нашего Отечества.
Имя Максима Дуленцова относится к ряду ярких и, безусловно, оригинальных явлений в современной пермской литературе. Становление писателя происходит стремительно, отсюда и заметное нежелание автора ограничиться идейно-художественными рамками выбранного жанра. Предлагаемое читателю произведение — роман «Диамат» — определяется литературным сознанием как «авантюрно-мистический», и это действительно увлекательное повествование, которое следует за подчас резко ускоряющимся и удивительным сюжетом. Но многое определяет в романе и философская составляющая, она стоит за персонажами, подспудно сообщает им душевную боль, метания, заставляет действовать.
В книгу вошли три документальные повести и две статьи, посвященные трагической судьбе и гибели великих национальных поэтов России. В документальной повести «Сердечная и огнестрельная раны Пушкина» рассказывается о последних месяцах жизни Александра Сергеевича, тяжелой преддуэльной ситуации, которая сложилась в январе 1837 года, о коллективной травле поэта голландским посланником Геккерном и «золотой» молодежью Петербурга. Скрупулезно раскрыты условия и ход дуэли между А. С. Пушкиным и Ж. Дантесом, характер ранения поэта, история его последней болезни.