Дети на ветру - [6]

Однако, кто бы ни спрашивал дедушку об этом «бедствии», он ничего подробно не рассказывал. Только по тому, что он постоянно держал дверь амбара закрытой, чтобы все видели след самурайского меча, да по важному виду, который он принимал, проходя мимо амбара, можно было догадаться, какое значение дедушка придавал этому событию из своей жизни.

Вскоре после окончания японско-китайской войны[14] умер единственный друг дедушки, учитель верховой езды. Его сын, поручик кавалерии, погиб на фронте, — учитель заболел от горя и вскоре скончался. Похоронить его было некому, так что дедушка сам соорудил ему могилу рядом с могилой, где покоился прах его сына. От горя дедушка обрезал свой пучок на голове и зарыл его вместе с прахом друга. А на могильной дощечке написал старинными иероглифами, что был-де дружен с учителем и что они вместе занимались верховой ездой.

Похоронив друга и отрезав пучок, дедушка сразу как-то постарел и уже не скакал на лошади. Но вскоре он велел построить в углу усадьбы сарай и поставить там деревянного коня. На этого коня дедушка надел старинное седло и иногда, взобравшись на него в праздничном одеянии, покрикивал, размахивая плеткой: «Хайё! Хайё!»

Деревянный конь кивал головой, поводья натягивались и опускались, а голова коня лязгала: га-тян, га-тян!

На деревянном коне дедушка выглядел почему-то гораздо мужественнее, чем на живом. Он непрестанно хлестал плетью по бокам коня и свирепо понукал его, а сам то и дело подпрыгивал в седле. И это было удивительнее всего, так как конь стоял неподвижно. Однажды дедушка даже свалился со своего деревянного иноходца. Наверно, от большого усердия.

Дедушка не любил, когда мальчишки смотрели на эти его упражнения. Он тщательно закрывал дверь сарая и вешал изнутри замок. Но детям такая верховая езда нравилась куда больше, чем прежняя. И, заслышав дедушкины понукания, они сразу же неслись к сараю и, прильнув к щелям в досках и дыркам от выпавших сучков, подглядывали за стариком, при этом они строили забавные рожи и хихикали. А когда дедушка заканчивал свои упражнения и отпирал замок, все бросались врассыпную и прятались между сараем и амбаром. Дедушка, весь потный и усталый, отправлялся домой, а мальчишки выскакивали из своих укрытий и тихонько, как мыши, открывали двери сарая и залезали впятером или вшестером на деревянного скакуна. Передний, теснимый остальными, съезжал к шее, а последний, сидя лицом к хвосту, изо всех сил цеплялся двумя руками за круп коня, чтобы не свалиться.

Сначала дети не понукали коня, а только дергали за поводья и двигали с лязгом его головой, но потом стали ссориться: каждый хотел подержаться за поводья — это было интереснее всего, — и постепенно все смелели. Держаться за поводья приходилось недолго, поэтому старались вовсю. А некоторые стали даже покрикивать, как дедушка: «Хайё! Хайё!»

И когда тот, кто стоял на страже, посматривая в дырку от выпавшего сучка, предупреждал: «Тихо! Дедушка!» — все сваливались как попало с деревянного коня, залезали ему под брюхо и замирали там, затаив дыхание. Брюхо лошади было пустым, и это тоже забавляло, так что мальчишки снова начинали шуметь и возиться.

Тогда дедушка, опасаясь, что они испортят коня, грозно кашлял в доме: «Э-хэн!» Однако очень скоро он смирился и уже не кашлял, когда дети забирались в сарай. А потом он сам стал приходить к ним и обучать их верховой езде, взбирался на коня и показывал, как это делается.

Рядом с дедушкиной комнатой росла сосна, на которой торчало голубиное гнездо. Дедушка очень любил этих голубей. Он выходил на веранду и подолгу любовался большими птицами, кружившими над деревом.

Однажды дедушка заболел. Он тихо лежал, прислушиваясь к громким голосам мальчишек у деревянного коня, и вскоре умер. Так и не дождался, когда из гнезда вылетят голубята.

Три коня под красивыми старинными седлами проводили дедушку в последний путь.

ЗМЕЯ

На повороте дороги, за деревней, Дзэнта поднял трубу и загудел:

— Ду-ду-ду-ду! Ду-ду-ду!..

Мир показался ему вдруг огромным. Небо стало выше, а дорога бесконечной. И он зашагал на месте, приноравливаясь к звукам трубы.

— Раз-два! Раз-два!

Пошагав немного, двинулся вперед. Прошел метров двадцать, повернулся через правое плечо кругом и возвратился обратно. Снова потоптался на месте и опять пошел вперед.

Деревня лежит в горной долине, с трех сторон ее окружают горы, она притулилась у их подножия. Рядом с деревней — лес. Теперь там дует ветер. Наверно, услышал звуки трубы и примчался с неба. Ветер весело ныряет под ветки, переворачивает наизнанку листья — забавляется.

— Дзэн-тян! — доносится издалека детский голос; по дороге бежит мальчик.

Дзэнта смотрит на него и продолжает трубить.

— Эй! — раздается оклик, и еще один мальчик выбегает на дорогу.

Скоро около Дзэнты собираются пять мальчишек. Обступив его, они разом начинают говорить.

— Трубу в школе взял?

— Здорово получается!

— Вот вернется мой дядя из армии, купит мне трубу. Военную, с красными кистями.

Дзэнта опускает трубу, вытряхивает из нее слюну. Теперь труба у Кэйсукэ.

— Ду-ду-ду! Ду-ду-ду! Ду-ду-ду!.. — торопливо трубит Кэйсукэ, и всех охватывает боевой дух.