Детектор смысла - [4]

Шрифт
Интервал

нам призраки становятся видней
вчера гуляли с галей у запруды
в ту сторону у хаты нет окна
то-се затем довольные заснули
а разбудила в этот раз она
попридержите ваши аргументы
я видел сам касался их руки
в ком кости как туманность андромеды
неоново светились изнутри
рябит рукав реки кругом коровы
неужто это сами мы когда
в геенне отбываем приговоры
но отойдя от адского котла
и вечность одухотворив на треть
свищ вещества решили осмотреть
здесь есть ученый фельдшер из района
его догадка вкратце такова
в коллайдере у космоса родного
сорвало квантовые якоря
и мчится он навстречу неизвестной
стране существ роящихся в щели
а мы кому судьба была невестой
их постепенным сном поглощены
и разжигая в животах огни
мы им являемся не нам они
мир долго тлел историей болея
прощайте барселона и тамбов
на каменной опушке мавзолея
закончен сбор велюровых грибов
а мы как призраки не покладая
ума впотьмах не обретем покой
покуда кровь струится молодая
в наш вакуум неоновой рекой
в траве горят две пары глупых глаз
кто в очереди обесточьте нас
но часики стучать не перестали
еще ржавеют ножницы у норн
и третий пионер на пьедестале
еще латунный не подъемлет горн
настанет день из-под семи вуалей
последний смысл проступит между строк
но время есть и мы на речке с галей
отпущенный доматываем срок
еще до дна не вычерпали ночь
эй там с фонариком ступайте прочь

«печальный человек не пьет вино…»

печальный человек не пьет вино
но бережет и впрок не режет сыра
он столько лет в глаза не видел сына
ушедшего с ребятами в кино
с блуждающим сюжетом как давно
уже бежал такой же и как сила
сеанса центробежная носила
вдали но возвратился все равно
как собственно и этот время врозь
в спираль свернуло собственную ось
полжизни проблуждав сын стал философ
постигший все и каменеет смех
во рту отец не задает вопросов
то сыр нарежет то откроет мех

ночь

тогда мы вышли на периметр тьмы
вернее вышли видимо не мы
а отраженья в световые лужи
с желанием пощупать ночь снаружи
она дрожала как чернильный куб
и поцелуй явившегося в гости
грозил ему исчезновеньем губ
развинчивая челюстные кости
мы ерзали пока она росла
брешь совершенства в мире некрасивом
уже без дня недели и числа
проставленных в календаре курсивом
вздымался мрак где пропадали прочь
дерзнувшие губами тронуть ночь
которая и так всегда согласна
стать средоточьем каждого соблазна
там в проруби подросшие щенки
глазами тяжелея вполщеки
но к поцелую никакого средства
а в жизни ни замужества ни детства
сигналь отбой единственный солист
локомотив в ажурный мозг вокзала
медь голоса раскатывая в лист
в гнилые зубы мундштуком вонзая
когда бы медь не становясь трубой
простой рудой в утробных недрах пела
и брезжил рейс последним нам с тобой
пробить поверхность и спастись из плена
обители гиперборейской тьмы
теперь нас нет зачем стремимся мы
теряя четверги в канун китая
чернильную черту перелетая

мнемоническое

принимайся перечислять что забыли
пионерское в лагерном туалете
проводы в парадной заря на заливе
только ты навек пока свет на свете
молоко тетраэдрами в картоне
отрубиться в тамбуре электрички
на перроне в рыло печать в конторе
до получки пост не завозят спички
сутками прикуривал от пропана
формулы протокола статьи ареста
что на ч исчезло что на с пропало
всем иксы стальные вставили вместо
в парках после рижского силомеры
как мы жили странно до нашей эры
станем старые неприглядные видом
запивать забвение формальдегидом
если столько выстлано простора глазу
расставляй утраченное где свободно
зачисляй не сбывшееся ни разу
скопом в существующее сегодня
елочные черепки в колтунной вате
клятву обернувшуюся ошибкой
честь на чистой водке из-под кровати
совесть с лагерной номерной нашивкой
доставай старье с антресолей в носку
чучелу на проволочные плечи
от формальдегида забава мозгу
от мечты метиловой члены крепче
если звон в тетраэдре не оса ли
скулы в кровь компостером искромсали
в усиках заря синевой по коже
только ты навек вот ведь скажешь тоже

скала

генерал-губернатор пускает рысью войска
легендарный рейд на испанскую батарею
третий год как свернулась кровью густая тоска
ночью чистка стволов утром очередь к брадобрею
из досугов в пасти цинга в голове обман
солонину в зубы с утра сухари в карман
командирская лошадь в котле и к ужину пара
жеребцов лягушатник шлет им повестку с кормы
даже яйцам поклон в гарнизонном супе но мы
не сдадим гибралтара
в пятьдесят восьмом батальоне один за бугром
приспустил паруса облегчить на природе тело
сверху свист над бруствером бошку к чертям ядром
остальной организм орлом продолжает дело
или дамочка тоже чулки надевала в шатре
разнесло в неизвестные брызги по здешней жаре
в гроб на похороны не утрамбуешь пара
из чулок лишь один говорят нашелся потом
на позициях мат но мерещится шепотом
не сдадим гибралтара
эх бы к молли домой да в йоркширские края
тут с соседом как раз об этом текла беседа
вдруг шарахнуло кто-то убит это он или я
но кого спросить если нет ни меня ни соседа
к нам плавучие крепости мчатся член положив
на военную честь неважно кто мертв кто жив
от дурного ядра или солнечного угара
чуть не четверть к вечеру корчевать врачу
все конечности в кучу кал сдадим и мочу
не сдадим гибралтара
генерал-губернатор элиот тот над кем

Еще от автора Алексей Петрович Цветков
Бестиарий

Стихи и истории о зверях ужасных и удивительных.


Четыре эссе

И заканчивается августовский номер рубрикой «В устье Гудзона с Алексеем Цветковым». Первое эссе об электронных СМИ и электронных книгах, теснящих чтение с бумаги; остальные три — об американском эмигрантском житье-бытье сквозь призму авторского сорокалетнего опыта эмиграции.


Просто голос

«Просто голос» — лирико-философская поэма в прозе, органично соединяющая в себе, казалось бы, несоединимое: умудренного опытом повествователя и одержимого жаждой познания героя, до мельчайших подробностей выверенные детали античного быта и современный психологизм, подлинно провинциальную непосредственность и вселенскую тоску по культуре. Эта книга, тончайшая ткань которой сплетена из вымысла и были, написана сочным, метафоричным языком и представляет собой апологию высокого одиночества человека в изменяющемся мире.


Имена любви

Алексей Цветков родился в 1947 году на Украине. Учился на истфаке и журфаке Московского университета. С 1975 года жил в США, защитил диссертацию по филологии в Мичиганском университете. В настоящее время живет в Праге. Автор книг «Сборник пьес для жизни соло» (1978), «Состояние сна» (1981), «Эдем» (1985), «Стихотворения» (1996), «Дивно молвить» (2001), «Просто голос» (2002), «Шекспир отдыхает» (2006), «Атлантический дневник» (2007). В книге «Имена любви» собраны стихи 2006 года.


Атлантический дневник

«Атлантический дневник» – сборник эссе известного поэта Алексея Цветкова, написанных для одноименного цикла передач на радио «Свобода» в 1999–2003 годах и представляющих пеструю панораму интеллектуальной жизни США и Европы рубежа веков.


В устье Гудзона с Алексеем Цветковым

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Возле войны

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.