Десять ночёвок - [87]

— Вы имеете в виду отверстия, которые проделывают в обсадной колонне скважины?

— Да. Я думал, вы спец по растворам. Разве я что-то новое объясняю?

— Обычно я ухожу до обсадки скважины, — с некоторым раздражением произнесла я. — Грузовики с обсадными трубами обычно прибывают как раз в тот момент, когда я уезжаю.

— Ах вот как… Тогда ладно. Стальную обсадную трубу цементируют в стволе скважины, чтобы та не обрушилась, и все такое.

— Это ясно.

— Затем в ствол спускают устройство, которое стреляет кучей пуль, пробивая обсадку. В противном случае получится славненькая дырка в земле, из которой никогда не потечет нефть.

— Ясно.

— Однако в породе есть грязь, которая удерживает нефть даже после того, как в трубе пробиты перфорационные каналы. И на славу приготовленный вами буровой раствор оседает по всей внутренней части ствола скважины, как вчерашняя овсянка. Зато немного плавиковой кислоты славно вымывает его из каналов.

Что-то не сходилось. Билл рассердился из-за рутинной процедуры?

— Почему Билл жаловался на кислый раствор в его скважине, если он применяется постоянно?

— Вообще-то я не говорил про постоянно. Бывают случаи, когда его никому не захочется использовать, например, при бурении в доломитах: от кислоты магний в составе доломита выпадает в осадок и превращается в самые ужасные сопли, которые когда-либо затыкали скважину. Но вы-то бурите песчаник, сестренка.

— Черта с два, — отозвалась я, теперь понимая, почему бурение «17-1» пошло неудачно, а вернее — что было сделано, чтобы скважина Билла не дала нефти. Кусочки картины встали на место, вспыхивая, как неоновые вывески, указывающие путь к кровавому убийству. — Песчаник Тенслип полон доломита, — пояснила я инженеру. — Это цемент, который склеивает песчинки.

Эд Мейер «промыл» новенькую скважину Билла клеем.

В глубине души я смутно догадывалась, что еще случилось со скважиной. Мертвый насосчик, который смазал клапаны парафином, и цистерна без опознавательных знаков, двигавшаяся в ночной темноте, означали только одно: скважину «17-1» угробили, но не до конца. Тот, кто ввел в нее кислый раствор, видимо, точно знал, сколько кислоты нужно использовать, чтобы временно склеить песчаник только на том участке, где обсадная труба перфорирована, и в итоге заставить нефть поступать очень медленно. Остальная часть толщи осталась нетронутой. Предварительные испытания скважины показали бы низкие темпы добычи, и «Блэкфит», мало что ожидая от скважины, продолжали бы качать ее только ради того, чтобы окупить инвестиции, и никогда бы не согласились потратиться на прокладку трубопровода для такого низкодоходного источника. Нефть будут качать всего несколько часов в день, чтобы уменьшить износ и сэкономить электроэнергию, а часовой механизм будет установлен так, чтобы вытягивать на поверхность только тот ничтожный объем нефти, который показали испытания.

Тот же самый человек, который знал, как дозировать кислоту, мог затем вернуться к скважине с другим перфорационным пистолетом, проделать новый набор отверстий на большей глубине, и скважина начала качать нефть, как бешеная. Тогда мерзавец сломал клапан и счетчик, чтобы закачивать сырую нефть в резервуар, пока никто не видит, а затем увозить ее безлунными ночами на цистернах без опознавательных знаков.

Кто был этот кто-то? Эд? Конечно, он заказал кислый раствор. Инженер бы не обрадовался, если насосчик или, если уж на то пошло, Билл догадались о его планах. Стоп-стоп! Судя по бумагам, Эд боролся с предложениями Билла руками и ногами. Ради прикрытия? Неужели он изо дня в день ругал Билла только для того, чтобы выглядеть несогласным с планами геолога, а под шумок промыл скважину и принялся воровать нефть? Был ли Эд настолько умным или настолько дерзким?

Возможно, он все провернул не один. У него должен быть сообщник, кто-то из местных, кто-то, кто мог бы незаметно провести цистерну на ранчо. Кто-то, кто остро нуждался в деньгах. Этот кто-то мог быть Гартом Хокинсом, человеком, которого видели стащившим чемодан с бумагами Билла из офиса «Блэкфит Ойл».

Повесив трубку, я вернулась в машину и сидела, уставившись на руль, мое тело онемело, а разум несся в даль, складывая воедино кусочки головоломки. «Я тебя достану, сукин ты…»

Внезапно в окне машины появилось лицо.

Глава тридцать пятая

У меня сердце в пятки ушло, пульс почти утроился, и кожа взмокла, прежде чем я сообразила, что у пикапа стоит Джонни. Несколько дней таившийся внутри меня страх наконец достиг точки взрыва, стоило мне понять, насколько сильно я засветилась в своем расследовании: тот, кто был достаточно хитер, чтобы разгадать подозрения Билла и Уилли и ликвидировать их, наверняка уже заметил и меня. В панике я выбросила эту мысль из головы, выругалась и рявкнула:

— Какого тебе надо?

Джонни подошел к задней дверце пикапа и открыл ее.

— Извини, если напугал, — произнес он. — Просто тебя Фрэнк искал.

Прораб прятал глаза, и я ощутила прилив жара к моему лицу.

— А, ясно, Джонни, но он, вроде, чем-то занят со Стретчем.

— Вот ты глупая! Он пытается вытрясти из Стретча хоть какую-то информацию обо всей этой куче дерьма, что тут творится. Он что, прогнал тебя? Ой, ладно, остынь. Возможно, у него не очень хорошие манеры, но он, верно, просто пытался тебя защитить, спрятать от угрозы, пока мы пытаемся разобраться в этом бардаке. Я бы сказал, он не ошибся, считая тебя упрямой, как старый мул, а все потому, что мужику ты не безразлична.