Десять ночёвок - [56]
— Да ведь Уилли и сидел, я думаю… ну да, вроде как он. — Джилли начала смотреть на меня с подозрением.
— И они направились обратно в южную часть города, в сторону буровой?
— Ага.
— Ну, ты бы, наверное, заметила, если бы дело было иначе, потому что это был его пикап. — Проклятая рыба срывается с лески.
— Да, конечно. Я бы точно заметила, если б рулил кто-то другой. Мерл и Хэнк сидели посередине, а Эд сел последним. — Она посмотрела на меня, чуть склонив голову набок. — Ты права.
Я заметила, что моя маскировка если и не порвалась, то, по меньшей мере, развевается по ветру. Я еще отхлебнула рутбира и нацелила ложечку на быстрое погружение в мороженое.
Джилли опять посмотрела на меня, а я на нее. Она сказала:
— Полагаю, они возвращались на месторождение. Кто был последним, кто видел их там?
«Теперь рыба не сорвется. Время очистить берег».
— Не знаю, Джилли. Тогда была не моя смена. Я его больше не видела после обеда. — Это было правдой. Днем кто-то забрал машину Эда с буровой. Неужели никто не заметил? Был ли это сам Эд? Я слышала, как он говорил шерифу, что остался в городе. Но Джилли видела, как он уехал из города с остальными после обеда. Кто говорит правду? И насколько это важно?
Разговор Джилли плавно перешел в затяжную сессию о безрадостных перспективах экономического будущего Мититсе, дополненную мрачными аллюзиями на оккультизм, согласно которым над Мититсе нависло проклятие, отчего люди начали умирать каждую неделю, иначе с чего бы двум парням, между которыми ничего общего, умереть с разницей всего в неделю?
Я ответила, что не знаю, доела мороженое и соскользнула со стула, чтобы удалиться. Джилли последовала за мной до двери и заняла свой пост, как часовой, наблюдающий за передвижениями горожан. Взглянув на «Голубую ленту», я приметила Риту, стоящую в дверях почти в той же позе. Та метнула в Джилли полный желчи взгляд.
Уже на полпути к буровой я наконец вспомнила о письме, которое дала мне почтмейстерша. Оно немедленно начало прожигать дыру в моем кармане, посылая дымовые сигналы моему любопытству. Я ехала дальше, убеждая себя, что это не мое письмо и не мое дело.
«Но и не Аликс», — возразила часть моего мозга.
«Не открывай письма, не тебе адресованного», — ответил его добродетельный двойник.
«Вредина!»
«Стоит о личных делах беспокоиться».
«Конечно, но ведь хочется узнать… Почему бы просто не остановиться на минутку и не прочитать письмо дорогого старого папы? Это займет всего минутку».
«А почему бы и нет? Торопиться назад особо незачем…»
Я притормозила на обочине, вытащила письмо отца, и, честное слово, второе вылезло само собой, поэтому его пришлось швырнуть на приборную панель, чтобы не забыть отдать Аликс.
«Правильно, отнеси прямо Аликс, это дела компании», — внушала моя добродетельная половина.
«Скука смертная. Отбрось папину требуху и займись сладкой подливкой», — вещала другая половина.
Добродетель открыла письмо от папы. Как я и ожидала, три-четыре абзаца с изложением событий на ранчо (не так много), как его разозлили недавние выборы офицеров в добровольную пожарную команду, привет от мамы (она очень скучает по своей маленькой девочке) и вопрос о том, как я.
Взяла второе письмо и перевернула его. На него чертовски легче любоваться, чем на папино, а кроме того, мне хотелось узнать, какая информация казалась настолько важной Биллу Крецмеру в последние дни его жизни, раз письмо пришло прямиком на нефтепромысел, вместо того чтобы дожидаться адресата в офисе. В конце-то концов, с вопросом мог разобраться секретарь, прочитав письмо Биллу по телефону.
Боженьки, да оно кое-как запечатано, что ли? Я повозилась с клапаном конверта, очищая небольшие пятна на месте прилипшего клея, и, прежде чем успела принять по-настоящему осознанное решение, клапан открылся. Бумаги внутри манили меня, как Лорелей. Я развернула их и прочитала короткое сообщение, небрежно набросанное от руки на первом листе:
«Уважаемый м-р Крецмер:
В приложении вы найдете информацию, которую запросили по телефону 10 апреля относительно месторождения Лоун-Спер. Записи с 1973 по июнь 1975 года отсутствуют. Считаю, что они были незаконно удалены из Комиссии по нефти и газу, как и многие другие данные за эти годы. Прилагаю также свой счет за услуги. Обратите внимание, что за срочную работу взимается надбавка в размере 25 %, как мы и договаривались.
С уважением, Л. Маккэндлесс»
Я достала другие страницы. Помимо счета, были еще три листа, все ксерокопии с формы, озаглавленной «Сводный отчет по нефтегазовой скважине» — стандартный документ, требуемый Государственной комиссией по нефти и газу на каждое серьезное изменение состояния скважины. В отчете объявлялось о планах закрыть ряд новых скважин на месторождении Лоун-Спер, которое находилось примерно в сорока милях отсюда и добывало нефть из песчаника Тенслип и газ из формации Фронтир, в точности как на Бар-Даймонд.
Срочный поиск Биллом отчетов о заброшенных скважинах не имел большого смысла. Я посмотрела даты: 1975, 1976 и 1977 годы. Древняя история. Скважины уже давно были бы нанесены на любую общедоступную, мало-мальски подробную карту месторождения, а символы легенды четко указывали на их статус: «D & A» — пробурены и заброшены: незамкнутый круг с четырьмя торчащими из него маленькими спицами, похожий на толстенький компас. Восемь спиц, если это газовая скважина.
Жертвы его страсти никому не расскажут о том, что с ними произошло. Нет, не потому, что маньяк их убивает, – просто они сами не могут этого понять… «Город под кожей» – один из лучших нуар-триллеров последних лет. Это уникальный коктейль из напряженного сюжета, черного юмора, особого «медицинского» цинизма и безудержной игры слов.
Она думала, что страсти кипят – там – по ту сторону от ее выстроенного мира. Азарт, победы, потери… Но самая большая ставка – это только деньги, в ее жизни теперь победа – это просто дожить до утра. Следующий день будет не лучше сегодняшнего. Она все еще жива, надолго ли? И кто будет следующим? А кто-то снова делает ставку, кто-то верит, что сегодня он выиграет.
Физически лишённый не только должности, но и получивший другое лицо, человек понимает, что его теперь непременно уничтожат, сбегает от профессиональной охраны, оказывается в сложных для себя условиях (Ни денег, ни паспорта, с чужим лицом). На него открыта настоящая «охота». Попадает в различные непредвиденные для себя ситуации. узнаёт много нового: прежде любимая женщина оказывается всего лишь любовницей, на его рабочем месте «сидит» двойник, друзья его в лицо не признают… Тем не менее он принимается все меры к тому, чтобы восстановить статус кво, вместе с тем узнать, кто инициатор всего с ним происшедшего, и почему.
После аварии, произошедшей на съемках, документалист Джереми Сэлинджер жестоко страдает от депрессии. Чтобы побыть вдали от всего и от всех, он со своей семьей едет на родину жены, в Южный Тироль, тихий уголок чудесной альпийской природы. Во время прогулки с дочерью по заповедному ущелью Блеттербах, знаменитому своими окаменелыми ископаемыми монстрами, Джереми случайно слышит обрывок странного разговора. Что же произошло на Блеттербахе в 1985 году и какое отношение имеет к этой давней истории жена Джереми? Он чувствует, что обязан разгадать тайну Блеттербаха, и лишь эта цель удерживает его гибнущий разум на плаву… Впервые на русском языке!
Лили скрывает травмирующее прошлое под колючей внешностью, но в третьей книге эксперт по карате опускает свою защиту, на достаточно долго время, чтобы помириться с семьей и помочь раскрыть ряд ужасных убийств. Вернувшись в родной город Бартли (в двух шагах от места, где она живет в Шекспире, штат Арканзас) на свадьбу сестры Верены, Лили с головой погружается в расследование о похищении восьмилетней давности. После того, как ее бывший возлюбленный и друг Джек Лидз (частный сыщик с сомнительным прошлым) приезжает, чтобы проверить анонимную подсказку, что похититель и пропавшая девочка находятся в Бартли.
Таинственный институт в закрытом городке занимается биологическими экспериментами. Судьбы журналистки, парня-неудачника, наёмного убийцы и многих других завязываются в тесный узел. Стоит потянуть за любой конец и грянет взрыв.