Десять ночёвок - [44]

Мерл сумел подняться.

— Здорово, Стретч. Что тебя сюда привело сегодня вечером?

Они пожали руки.

— Ой, да всего-то доставить добрую порцию раствора на скважину «Хокинс». Привет, мистер Мейер! Устроили себе приятную вечеринку?

Эд откинулся на спинку сиденья, вздернув подбородок, и проговорил:

— Да, и это была частная вечеринка, пока…

— А, ну тогда извините, мистер Мейер! Не знал я, даже не догадывался. Гляди-ка, а кто это у вас? Эмми Хэнсен? Лаборант по растворам? Как дела, милая? Засиделась допоздна, что ли?

Его доброжелательность и юмор были заразительны. В сердце у меня родилась улыбка, но не нашлось сил надеть ее на лицо.

— Да, она поздно вышла, — пояснил Мерл. — У подъездной дороги кончился бензин. Эд подвез сюда. Просто мы ее пока еще не вернули домой.

Стретч продолжал голосить:

— Во дела! Я мог бы тебя подвезти! Я по-любому как раз туда направлялся с этим раствором! — Он взмахнул свободной рукой, небрежным жестом изобразив fait accompli[4].

Тот человек с буровым раствором. Так вот где я его видела.

— Давай, поехали со мной! — предложил он, отодвигая мой стул назад и направляясь к двери.

В нем было столько радости, что я не могла придумать ничего лучшего, чем согласиться на это предложение, поэтому вскочила на ноги и погналась за ним быстрее, чем успела поблагодарить. И не оглянулась. Лишь услышала, как Мерл крикнул вслед: «Спасибо, Стретч», — как раз в тот момент, когда дверь захлопнулась позади нас.

Я ни капельки не знала этого парня, но ничто не могло заставить меня пойти на риск оставаться дальше с пьяным Эдом Мейером. В худшем случае, полагаю, у входной двери можно договориться с ним, со Стретчем, что дойду сама пешком до города, прячась в тени — на случай, если Эд примется разыскивать меня на своей машине; но, как выяснилось, не было нужды беспокоиться о поездке до города целой и невредимой.

На улице, припаркованный напротив входа, стоял знакомый коричневый пикап с включенными фарами и работающим двигателем. За рулем сидел Фрэнк Барнс, который открыл передо мной дверцу.

— Боже, как я рада тебя видеть! — запрыгала я. Он озорно ухмыльнулся и взъерошил мне волосы. Я улыбнулась в ответ. Когда Стретч забрался внутрь и захлопнул дверь, Фрэнк потянулся мимо меня, чтобы включить передачу, и мы поехали.

Стретч улюлюкал:

— У-у-у! Было весело! Прошло, как по волшебству! — Он весело толкнул меня локтем, сжимая руки в победном жесте. — Лучшее развлечение, какое у меня когда-либо в жизни случалось!

— В чем дело? Что происходит? — спрашивала я. — Ребята, вы знали, что я там?

Стретч по-прежнему вопил. Я посмотрела на Фрэнка: он по-прежнему ухмылялся.

— Ну скажите! — требовала я.

— Ой, Эмми, это было здорово, — расплылся в улыбке Стретч. — Было около шести. Старина Фрэнк и я как раз собирались заказать тарелку чили в «Голубой ленте». Нам показалось, что мы увидели тебя в «олдсмобиле» Эда, но мы не могли в это поверить. «Нет, это не она», — говорю я. «Она, конечно», — говорит Фрэнк. Мы спорили, спорили, туда-сюда, а Фрэнк все больше беспокоится, весь на взводе. И вот едим мы чили, я свою порцию ставлю на кон и все такое, а он вот-вот просто встанет да пойдет сам посмотреть, не ты ли это, и я ему, мол, не дури, съешь-ка пирога. Ну, мы ходим по кругу, тут из-за стойки мисс Рита подходит и говорит: «Тебе, долговязый, звонят», а это Мерл, и он говорит: «Зайди к нам и забери мисс Эмили, ладно? Старина Эд притащил ее сюда, а у нее уже уши дымятся от его болтовни. Скажешь ему, что едешь на скважину и мог бы просто оказать большую услугу, например, избавить от необходимость везти девушку обратно». Я и говорю Фрэнку: эге, ведь ты угадал! Фрэнк мигом за руль и сюда. — Стретч щелкнул тонкими пальцами. — Йу-ху-у!

Мысль о том, что Фрэнк вот так запросто прыгает в пикап и мчится мне на выручку, наполнила меня теплым, радостным чувством, и я снова украдкой взглянула на него. Буровик все еще улыбался, теперь уже чуть более застенчиво. Я чувствовала, как напрягаются и расслабляются мышцы на его ноге, когда он давил педали на каждом повороте.

— Спасибо, ребята, — сказала я. — Спасибо за спасательную операцию.

— Фигня, мэм, — возразил Стретч, — да пустяки совсем. О, черт, ты вообще видела выражение на роже Мейера, когда я вытащил тебя оттуда? Он реально пожелал мне сдохнуть!

Фрэнк лишь улыбался, продолжая рулить.

— Откуда Мерл узнал, где вас найти? — поинтересовалась я не без удивления. — Всегда думала, что Мерл вокруг себя вообще ничего не замечает.

— Он торчал с нами в том кафе, прежде чем пошел в ресторан на свою встречу, — объяснил Стретч. Вскоре мы подъехали к «Голубой ленте», он выскочил из машины и, махая руками и улюлюкая, прокричал «Спокойной ночи!», а я поблагодарила его уж в десятый или, может, даже в одиннадцатый раз. Фрэнк включил передачу и поехал на заправку, где мы залили пятигаллонную канистру неэтилированным бензином. Когда я вернулась в кабину, не было причин снова садиться к Фрэнку так близко, но я с удивлением заметила, что отдаление от него меня разочаровало.

Машина двигалась за город к буровой. По дороге к тому месту, где умер от «жажды» мой пикап, мы с Фрэнком поговорили о выдавшихся теплых деньках и о неизменно прохладных ночах. Пустыня приветствовала путников безмолвной красотой, обнимая нас под покровом темноты изгибами своих холмов и ложбин. Когда мы съехали с главной дороги, мужчина тихо взял меня за руку и произнес: