Десять ночёвок - [20]

— Попомните, юная леди, паршивую овцу всегда прогоняют из стада.

Затем, рявкнув Уэйну и Дарреллу, чтобы те подогнали пикап Уилли, Бен жестом, похожим на пощечину, указал мне садиться в машину к Чету и рванул прочь.

Изнуренная, я стояла и смотрела на то место, где лежало тело Уилли. Оставленные в пыли следы создавали иллюзию, словно землю здесь взрыла своими когтями и крыльями неведомая преогромная птица, когда взмывала с добычей в небо.

Глава девятая

С запада, поглощая бескрайнюю синеву неба, надвигались чернеющие тучи. Надо бы хоть немного поспать, но я знала, что буду лежать без сна, сопротивляясь усиливающейся клаустрофобии в тесноте трейлера и воображая покойников, едва опустятся веки. Вот почему я сидела в тоске и одиночестве, предоставленная самой себе, на стеллаже с трубами в дальнем конце двора и наблюдала, как над бесплодными пустошами стягиваются тучи.

Стая пикапов на парковке мало-помалу редела, владельцы ранчо покидали буровую, разъезжаясь восвояси, к своим амбарам и сенокосам. Поднявшийся ветер нес пыль и стебельки высохшей травы.

Аликс и Чет вышли из ее трейлера и несколько минут стояли у пикапа, грустно переговариваясь о чем-то и склонив головы друг к другу. На какое-то мгновение мужчина взял ее за руку, затем выпустил из ладони, и женщина этой рукой коснулась его щеки. После он сел в машину и уехал.

Зарницы на небе сообщали о молниях позади холмов. Ветер сделался прохладным и свежим.

Аликс пару минут простояла на одном месте, крепко скрестив руки на груди. Затем распрямилась, подняв голову на всю высоту своего роста, и огляделась. Заметив меня, она подошла к тому месту, где я сидела.

— Сущий кошмар, — сказала она.

— Да.

— Чет только что рассказывал мне о том, как умер Билл Крецмер. Мне мало было известно об этом. В офисе знали только то, что он перевернулся в машине. Страшновато, две смерти одна за другой.

— Ага, — снова отозвалась я. Черт, до чего же ранит меня смерть человека!

Во мне росло восхищение Аликс, подавлявшее изначальное чувство соперничества. От строго рабочего общения мы теперь неуклонно продвигались к таким отношениям, которые зарождаются между людьми, разделившими страдания. Но как бы мои мысли и чувства по поводу событий дня не жаждали выплеснуться наружу, я была чересчур взволнована, чтобы выразить их словами. А кроме того, разговоры о мыслях и чувствах никогда не были моим любимым занятием. Видимо, потому, что всякий раз, стоило мне высказаться о чем-либо подобном, рядом оказывался некто, дававший понять, как глупо и невежественно звучат мои слова. И уж в последнюю очередь я бы стала откровенничать с позолоченной принцессой с Восточного побережья, эталоном правильности. Поэтому я, насколько могла, постаралась скрыть расстройство и ни словом не обмолвилась, просто наблюдала за тучами.

Вскоре Аликс снова заговорила, роняя обрывки мыслей:

— Ведь жизнь продолжается. Я плохо знал Билла. Я всего восемь месяцев в «Блэкфит». В компании работает… работало пять геологов. Мы работали в разных штатах. Я — в Колорадо и Оклахоме, Билл — в Вайоминге. Но он мне понравился. Он был тихим, молчаливым.

Я вздохнула. Об этом я могла говорить.

— Мне тоже нравился Билл. Он был действительно хорошим человеком.

— Да, был, — согласилась она. — Порой немного вспыльчивым. Нетерпеливым. Чет говорит, что это его и убило. Говорит, тот слишком быстро ехал.

Вот он, идеальный момент, лучший шанс выплеснуть кипевшие эмоции и сказать то, что должно сказать, чистую правду, о которой и думать не смела с тех самых пор, как умер Билл. Все, что требовалось сделать, так это сказать: «Я не считаю, что это был несчастный случай», и я ощутила бы себя лучше. Но я опять промолчала.

— А теперь еще и Уилли, — продолжала она. — Странно, потерять сразу двоих вот так.

Я прикусила губу. Аликс пристально посмотрела мне в глаза.

— Эмили, — спросила она, — думаешь, этого парня, Уилли, действительно затоптали лошади? Я имею в виду, разве лошади так могут?

Боже мой, подумала я, она тоже все понимает! И мою скованность наконец прорвало.

— Нет, я тоже не думаю, что дело обстояло именно так, — начала я и сразу же уставилась себе на руки, словно моя речь звучит убедительнее, когда не смотришь в глаза собеседнице. Зато стоило заговорить, как слова вылетали легко. — И то же самое думаю насчет Билла. У меня все время было такое чувство, будто в случившемся нет смысла. Конечно, он был и вспыльчивым, и нетерпеливым, и тачку водил разбитую, но не время ему было умирать. Десятки раз я видела, как он уезжал с этого двора и никогда не спешил, всегда притормаживал на трудных участках. Понимаешь, о чем я?

— О чем? — спросила она. Я подняла глаза и встретилась с ней взглядом. Аликс стояла прямо, твердо упершись ногами в землю, и смотрела на меня не мигая. Когда она заговорила, то слегка наклонила голову набок. — Эмили, я просто спрашивала про Уилли, потому что все это было трудно переварить. Пойми, я никогда раньше не видела мертвого человека. Я была в шоке. Не хочешь же ты сказать, что считаешь…

Черт, опять вляпалась! Злая на себя, я в поисках защиты обхватила руками ребра и отодвинулась. Надо же, дала себе волю изливать глупые «чуйства», соблазнилась распахнуть свой большой болтливый рот. А теперь сижу и злюсь. Аликс подвела меня, наверняка. Но поздно, кошка выскочила из мешка. В бестолковой тревоге в голове заметались мысли, как проколотые воздушные шары: «Как она теперь поступит, когда знает, о чем я думаю? Сочтет меня полоумной? Расскажет кому-нибудь? Вдруг я во всем ошиблась?» Тревога сдавила мне горло.