Дермафория - [34]
Багги вылетел у меня из памяти в тот самый момент, когда я передал его на попечение Уайту.
— А теперь соберись и все мне расскажи. Посыльный вез фосфор. Кто-то допустил просчет.
Кто-то выдал брак. Когда двигатель разогрелся, где-то проскочила искра. Патрульные нашли на дороге дымящийся «фольксваген» с шелушащейся от жары краской. Когда произошло возгорание, запаниковавший водитель попытался удержать машину, и огненная комета еще промчалась по шоссе с четверть мили, но все же опрокинулась. Вот тогда взорвался еще и бензобак. Боже, как я скучал по тебе.
Неделю назад, когда я только-только вернулся после дальней поездки, ты встала в двери, преградив мне путь.
— Скажи, что скучал.
— Я скучал.
Наверное, я недостаточно долго смотрел тебе в глаза. Может быть, тон был не тот. Может, еще что-то.
— А теперь еще разок. И с чувством.
— Я скучал по тебе. И вернулся сразу, как только освободился. Даже домой не стал заезжать, потому что хотел увидеть тебя.
Ты улыбнулась, взвешивая искренность слов против неубедительности выражения. Потом отступила, пропуская меня в квартиру. Я бросил на пол сумку, обнял тебя, зарылся лицом в пламенеющие волосы.
— Я так скучал по тебе, Светлячок.
— Не называй меня так. — Ты схватила меня за руку и потащила за собой.
— Так бы и лежал всю жизнь. — Ты легонько ущипнула меня. — Просто лежал рядом с тобой. Смотрел, как заходит солнце.
— Солнце не может постоянно заходить. — Голос у тебя был сонный.
— Что?
— Ты сказал, что лежал бы всю жизнь. — Твой подбородок уткнулся мне в грудь. Глаза заблестели. — И смотрел, как заходит солнце. Одно с другим не совмещается.
— Вот так, хотел добавить романтики, а ты смешиваешь слова.
— Как тебе, бедненькому, со мной трудно. — Ты поцеловала меня в грудь.
— Разве солнце не может заходить медленно. По-настоящему медленно.
— Ш-ш-ш.
Стемнело. Шторы разведены, небо темное, безлунное. Жарко, и мы отбросили простыни. Я посмотрел на тебя.
— Ты куда?
— В ванную. Когда вернусь, зажгу свечу.
— Только побыстрей. И не надо свечей, — пробормотала ты в подушку.
Я думал, ты шутишь, пока не чиркнул спичкой.
— Эрик, я серьезно. Не надо.
— Ну вот, никакой с тобой романтики.
Ты промолчала. Даже не повернулась.
— Послушай, в чем дело? У тебя дом сгорел или что? — В тишине комната казалась еще более темной. — Ладно, извини.
— Ничего. Все в порядке.
— Не в порядке.
— Ты же не знал. Просто у меня пунктик на этот счет. Глупо, конечно.
— Не глупо.
— Глупо. У меня паранойя, а это глупо.
— Твоя паранойя распространяется на огонь вообще или только на свечи? Твой дом от них сгорел?
— Нет, не от них, в том-то все и дело. Мне было четыре года, когда у нас в кухне случился пожар. Мама что-то готовила. С тех пор я как-то с опаской отношусь к некоторым вещам. Ненавижу, например, газовые печи. К свечам относилась спокойно, пока девушка, с которой мы делили комнату, не устроила пожар. Была под кайфом.
— Так ты сожгла уже два дома.
— Нет, во второй раз ничего серьезного не случилось. У нее сгорели запасы травки, да еще квартира пострадала от воды. А вот с тем пожаром дома все получилось куда как хуже. Наша семья потеряла все. Никто не пострадал, но имущество сгорело полностью.
— А ты где тогда была?
— Смотрела парад.
— Какой парад?
— Мы жили неподалеку от школы, и школьный оркестр часто практиковался в прохождении маршем. Я часто убегала на них смотреть, думала, это и есть парад. Мой личный, каждый день.
— Значит, тебя спас оркестр.
— После второго пожара мне казалось, что я сойду с ума. Не помню точно, но вела себя не вполне адекватно. Подружка рассказывала про меня всем, и один пожарный решил воспользоваться ситуацией, чтобы залезть мне под юбку. Раздобыл мой номер и начал приглашать на свидания. Отстал только через три месяца. И потом парни постоянно рассказывали, что они либо учатся на пожарного, либо мечтают им стать. Как будто я какая-то тюкнутая, всегда готовая пустить слезу при виде человека в каске и с брандспойтом.
— А на самом деле тебя заводили только марширующие оркестры.
— Отправляйся-ка домой. — Ты запустила в меня подушкой.
— Пожалуй, научусь играть на тромбоне.
— Ты маньяк.
— И буду носить шляпу, такую, знаешь, высокую.
— Это кивер.
— Круто.
Ты толкнула меня ногой.
— Проехали. Мне больше нравится туба.
— Вот и хорошо. — Ты поднялась и отправилась в ванную. Мне нравилось смотреть на тебя в темноте.
Когда я проснулся, ты лежала рядом, дыша мне в шею, и комнату постепенно заливал жаркий солнечный свет. Мне предстояло скатать в Техас и вернуться. Ты спала, но сразу же проснулась, как только я попытался выбраться из постели. В чувство меня привел горячий душ. Я прикинул, что должен сделать, и решил, что управлюсь за пять дней.
Перед тем как уйти, я наклонялся поцеловать тебя. Ты отстранилась.
— Ты ведь только вчера вернулся. Так уж надо уезжать?
— Да.
— А задержаться не можешь? Хотя бы на денек?
— Нет. Пожалуйста, давай не будем об этом.
— Всего на один денек.
— Пожалуйста, перестань. Сегодня моя очередь быть серьезным. Не трогай мою работу. Я позвоню. Буду звонить каждый день. По крайней мере раз в день. Обещаю.
— Пообещай.
— Я уже пообещал.
«Человек-змея». «Человек-хамелеон». Мальчишка из провинциального американского городка, страдающий уникальным психическим расстройством — отсутствием собственной личности. Однако проклятие становится даром — ведь отсутствие личности собственной идет у него рука об руку со способностью в совершенстве вживаться в личности чужие. Опасная способность. Способность, за которую в мире криминала платят большие деньги. Путь наверх «человека-змеи» начинается.
История о Человеке с экзистенциальным кризисом, у которого возникло непреодолимое желание покрасить статую Ленина в желтый цвет. Как он пришел к такой жизни и как этому поспособствовали непризнанный гений актерского мастерства Вован, Артур Тараканчиков, представительница подвида «yazhematikus», а также отсутствие космической программы в стране Эритрея и старый блохастый кот, вы сейчас узнаете.
Сюрреалистичный рассказ, небольшая фантазия с вкраплениями галлюциногенного реализма и пейзажной лирики. Содержит нецензурную брань.
Серега Гуменюк – совершенно обычный парень-работяга. Таких, как он, тысячи в любом провинциальном городке. Мать Сереги работает машинисткой конвейера аглофабрики металлургического комбината. Отца посадили, когда Сереге было три года, и с зоны тот так и не вернулся. Сам Гуменюк-младший тоже прожигает жизнь на комбинате – работает бетонщиком третьего разряда, а в свободное время предпочитает заниматься традиционным развлечением рабочего класса – беспробудным пьянством… Кто-то называет таких, как Серега Гуменюк, потерянными для общества.
Был жаркий день в Вирджинии, во время Великой Депрессии, когда автобус сломался на пустынной лесной дороге. Пассажирам было сказанно, что ремонт продлится до завтра, так что… Что они будут делать сегодня вечером? Какая удача! Просто вниз по дороге, расположился передвижной карнавал! Последним человеком, вышедшим из автобуса, был писатель и экскурсант из Род-Айленда, человек по имени Говард Филлипс Лавкрафт…
Высокий молодой человек в очках шел по вагону и рекламировал свою книжку: — Я начинающий автор, только что свой первый роман опубликовал, «История в стиле хип-хоп». Вот, посмотрите, денег за это не возьму. Всего лишь посмотрите. Одним глазком. Вот увидите, эта книжка станет номером один в стране. А через год — номером один и в мире. Тем холодным февральским вечером 2003 года Джейкоб Хоуи, издательский директор «MTV Books», возвращался в метро с работы домой, в Бруклин. Обычно таких торговцев мистер Хоуи игнорировал, но очкарик его чем-то подкупил.
Два великих до неприличия актерских таланта.Модный до отвращения режиссер.Классный до тошноты сценарий.А КАКИЕ костюмы!А КАКИЕ пьянки!Голливуд?Черта с два! Современное «независимое кино» — в полной красе! КАКАЯ разница с «продажным», «коммерческим» кино? Поменьше денег… Побольше проблем…И жизнь — ПОВЕСЕЛЕЕ!
«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!
Следопыт и Эдик снова оказываются в непростом положении. Время поджимает, возможностей для достижения намеченной цели остается не так уж много, коварные враги с каждым днем размножаются все активнее и активнее... К счастью, в виртуальной вселенной "Альтернативы" можно найти неожиданный выход практически из любой ситуации. Приключения на выжженных ядерными ударами просторах Северной Америки продолжаются.
Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!
Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.