Деревенская принцесса - [2]
История четырнадцатилетней певицы из провинции, покоряющей огромный город, пришлась по вкусу многим подросткам. А я, как героиня, стала украшать все школьные принадлежности, плакаты с моим изображением висели в комнатах поклонников, а на официальном сайте постоянно появлялись восторженные отзывы фанатов.
— Кира, в конце концов, ты можешь поехать к бабушке, — вышел из кухни папа с открытой бутылкой белого вина. Он пытался произнести это с таким воодушевлением…
Я просто взвыла от этого предложения. Как ни крути — колхоз и Мальдивы, всё-таки, вещи кардинально разные.
— Ну уж нет, я лучше в солярий схожу! — заявила я, убежала к себе в комнату и захлопнув дверь, плюхнулась на кровать.
Вот так и рушатся мечты… Ты что-то планируешь, о чём-то думаешь. А потом — БАЦ! — и от независящих от тебя причин всё обламывается и планы меняются.
Было невероятно обидно. Я обняла подушку и заревела.
Сзади скрипнула дверь и в комнату вошла мама.
— Я не хочу ехать к бабушке, — сказала я. — Точнее не к бабушке, а в деревню… Точнее… В общем, не хочу.
— Почему? — недоумевала мама.
— Потому что! – сквозь слёзы, дала универсальный ответ я.
И в самом деле — не буду же я рассказывать маме длинную историю о том, как в деревне живёт мальчик Эрик, как я в него была влюблена и как ему до меня дела не было никакого. Ему дело было до лошадей, а не до любви. Правду специалисты говорят, что мальчики развиваются гораздо позже девочек. В тот раз я в этом убедилась лично.
— Кира, деревня, конечно, не Мальдивы…
Услышав заветное слово на букву «М», я завыла пуще прежнего.
— Хорошо, хорошо, больше упоминать не буду, — пообещала мама. — Но подумай сама. Там чистый воздух, природа, речка…
Где-то вдали запищал телефон.
— Ага, — повернулась я, продолжая всхлипывать. — Грязная речка, вокруг навоз и колхозники на каждом шагу!
— Хорошо, пусть так, — не стала спорить мама и начала поглаживать меня по волосам. — Но это не город. Никаких папарацци, никаких интервью. Ничего и никого. Подумай сама — настоящее молоко, творог, сметана. Настоящие фрукты и овощи. Бабушка напечёт пироги, твои любимые вареники с вишней. К тому же, она тебя не видела уже несколько лет. Только по телевизору и наблюдает, как ты растёшь и меняешься.
Аргументы мамы были весомыми. Но там же Эрик… А мне так не хочется его видеть, вспоминать всё, что было. Я и так еле смогла всё это подавить внутри себя и не возвращаться мысленно к этой истории. А тут — путешествие в прошлое со всеми вытекающими последствиями, которые случатся обязательно и бесповоротно.
— Я так планировала этот отпуск! Я столько работала, я как никто заслужила отдых, и вот… Что теперь? Мечта так и останется мечтой? — спросила я.
В комнату вбежал папа, держа в руках телефон.
— Это тебя, бабушка, — сообщил он.
Я взяла протянутую мне трубку, шмыгнула носом и произнесла:
— Я слушаю.
— Кира? — послышался на другом конце линии радостный голос.
— Да, я. Привет, бабуль, — поздоровалась я и рукой вытерла с щёк холодные слёзы.
— Ты что там, плачешь?
— Уже нет.
— Вот и правильно! Кира, я так по тебе соскучилась. Приезжай ко мне, я тебя жду! Нечего в городе летом делать. Я тебе и пироги напеку, и вареники с вишней на пару, как ты любишь, сделаю. Забыла уже, как ты выглядишь. Вымахала, наверное?
— Бабуль, у вас тоже показывают сериал… Показывали, — уточнила я. — И ты смотрела каждую серию.
— Ну и что! Знаю я ваше телевидение, загримируют так, что мать родная не узнает. А ещё говорят, что телевизор полнит. Мне Тимофеевна рассказывала! Представляю, какая ты тростиночка, если в сериале такая худая. Давай, приезжай ко мне, я тебя жду!
Я посмотрела на папу — наверняка он уже рассказал обо всём бабушке, а расстраивать её своим отказом мне не хотелось. Всё-таки, я действительно уже очень давно её не видела.
— Хорошо, — сдалась я. — Приеду.
Мама и папа, услышав, что я согласилась, разом просияли и заулыбались.
— Вот и правильно. А то замучили тебя эти киношники уже! Давай, позагораешь у меня, в речке покупаешься. Свежим воздухом подышишь. Для юного организма это ой, как необходимо! Ну всё, внученька, целую тебя и жду.
Я попрощалась с бабушкой, выключила телефон и сказала:
— Так и быть, поеду в деревню. К бабушке.
А самой так и хотелось добавить «именно к бабушке, а не к Эрику!».
Глава 2
Персональный водитель
Как же я всё-таки отвыкла от жизни вне большого города.
Когда я и ещё пара человек вышли из вагонов на небольшую станцию, мне показалось, что время здесь попросту остановилось.
Электричка стремительно исчезла, а вместе с ней и растворился громкий стук колёс.
Я сделала ладонью козырёк и, закрыв глаза от яркого солнца, огляделась. Хиленький деревянный вокзал с покосившейся крышей настолько, что казалось, будто она вот-вот рухнет, а стены падут как карточный домик… Поле и одиноко стоящая яблоня с назревающими плодами.
Довольно неприглядный пейзаж, навевающий скуку.
Где-то вдали паслись коровы, мычащие из раза в раз, стрекотали кузнечики.
Было тепло, пахло сеном и яблоками…
— Для полноты картины не хватает только одинокого перекати-поля, гонимого ветром, — еле слышно произнесла я.
— Ну, я бы не сказал, что здесь так уж всё и плохо! — раздался обиженный голос сзади.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.