Деревенская околица. Рассказы о деревне - [38]

Вроде бы плохо, но как придёт в норму, тут всё и начиналось! Все просто изумлялись. Вы не поверите, но эти загулы придавали ему силы и ума, и смех и грех. Он как бы старался реабилитировать себя в глазах людей. Такие проекты, такие замыслы воплощал в жизнь, что трезвеннику и в голову не придёт. Что ты!

Вдруг отправляет на БАМ бригаду с техникой, и они бесплатно рубят просеку под будущее полотно железной дороги. Все обалдели — почему бесплатно, да и зачем? Поняли когда в колхоз без всяких нарядов пошли вагоны бамовского леса. Построил свой огромный инкубатор с утятами-гусятами и комбикормовый завод. Развёли форелевое хозяйство и свою пасеку. Заработали мельница и крупорушка, сами делали масло. Две строительные бригады полностью решили вопрос с квартирами.

Что интересно, в первый же день после загула у себя в кабинете мог чихвостить нерадивого колхозника. И как! Строжился:

— Ах ты, пьяница! Ах ты, алкоголик! Негодяй! Ну, что ты за мужик? Не умеешь ни пить, ни работать! Если ещё раз повторится, — выгоню из колхоза к чёртовой матери! Вон с моих глаз!

Пробовали его лечить в специальном заведении и тайком увозили в город на машине, а один раз даже на вертолёте. Но это было не только бесполезно, но даже опасно. Он, как очухается и придёт в себя, так и разовьёт кипучую деятельность, это уже у него в крови, без дела сидеть он не мог.

Тогда проблем хватало, вот он от нечего делать и начнёт помогать больнице. За телефон — и по высоким знакомым. Глядишь, и попёрли медикам: новое оборудование, холодильники, телевизоры и медикаменты. Ещё везут трубы-краны для котельной, гвозди и краску. Медики на седьмом небе, а главврач с Виктором Семёновичем спиртиком балуются. Слаб человек! И смех, и грех!

Не брала его ни одна таблетка, ни одна антиалкогольная методика. И вдруг бросил пить! Совсем. Вначале не верили, всё ждали, что вот-вот сорвётся. А он только посмеивался: «Не дождётесь!» И кто его вылечил? Если честно сказать, то вы ни за что не поверите — внучка Наташка, пятиклассница. А дело было так.

Как-то накануне её дня рождения вечером пришёл он к сыну. Попал к ужину, усадили и его. Выпил он чашку чая и говорит:

— Завтра еду в край на совещание. Что тебе, внученька, купить на день рождения? Шубку или магнитофон?

А та вдруг, ни с того ни с сего заплакала, подхватилась и бегом в свою комнату. Дед за ней, стал тормошить. Она упала на кровать, уткнулась в подушку, захлёбывается слезами, а сама худенькая, плечики вздрагивают, вся трясётся от рыданий.

— Да что случилось? Говори толком! Кто тебя обидел?

Наташка села, кулачками слёзы размазывает по мордашке, сама вздрагивает и сквозь слёзы выкрикивает:

— Ничего мне от тебя не надо! Уходи! Не хочу тебя видеть… мне за тебя стыдно… Понимаешь? Стыдно! Хоть в школу не ходи… ребята смеются надо мной… говорят, что ты пьяница со звездой… Даже в учительской говорили… а я тебя люблю… ты же мой дедушка… а ты… — Сама уставилась на деда заплаканными глазами и такая в них недетская обида, тоска и боль.

Его всё это как громом поразило. Сразу все его большие дела: колхоз, деньги и награды, даже звезда Героя показались такими мелкими и второстепенными против того, что он сейчас увидел и услышал. Но особенно его поразили её глаза. Они не столько остро полоснули по сердцу, как по сознанию и душе.

Он молча встал и, не прощаясь, ушёл. И всё. Вот уже семь лет прошло, и не было ни одного срыва.

Наташка уже учится в сельхозинституте. Когда он по делам бывает в городе, то заезжает к ней в общежитие. В этот вечер вся надежда сельского хозяйства и наговорится досыта и наестся до отвала. Ведь студенты самая голодная и прожорливая нация. А он уже их всех приучил — как только приезжает, так и собирает, едет-то к ней не с пустыми руками. Надо побаловать ребятишек.

Когда уезжает, то Наташка провожает его до машины. Заботливо укутает шею шарфом, поправит шапку или воротник. Обязательно поцелует деда и прижмётся к нему. Ещё внимательно и серьёзно поглядят друг другу в глаза. И в этом в необычном взгляде есть что-то такое, что знают только они двое.

О ПОЛЬЗЕ КОМПЬЮТЕРОВ

Деревня наша большая, скотины все держали помногу, так как без неё не выжить. Колхоз к той поре развалился и каждый выживал как мог. Тут ещё начались эти чёртовы реформы, всё стало на босу ногу, власть всё дозволяла — хочешь работай, хочешь пей. Как говорили тогда, что время было расфасовано по стаканам, и это правда, потому как все страшно пили, особенно пастухи. А без табуна в деревне нельзя. Как-то по весне решили провести сход села. Вопрос один — наймы пастухов. Трезвых.

А уже вечереет. Возле клуба собралось много народу, и между ними крутится интернатская ребятня во главе с Федюшкой. И надо же такому случиться — дождик накрапывает, а попасть в клуб не могут, так как разиня завклубом Валя Терёхина ключ потеряла от секретного замка. В деревне к тому времени появилась мода ставить электронные замки: приставил металлический кружочек с копейку, и заворковало, «уви-уви…» — открыто! Первыми начали ставить электронные замки приезжие из города врачи и учителя, которые жили в казённых двухэтажках. Они и стали своими ключами пробовать открыть дверь, но у каждого ключа свой код, это же вам не амбарный замок, а электроника. Что ты!