Иван Булах
КУРОРТНЫЙ РОМАН
Обычно что–то необыкновенное случается с кем–то, только не с нами. Один «Жигули» выиграл, другому за границу бесплатную путевку выдали, у третьего парнишка сразу из восьмого класса принят в университет, как математически одаренный человек.
А вот дом обокрали, корова из табуна не вернулась, сына с третьего курса отчислили за неуспеваемость — это только с нами бывает.
Я поначалу так и думал. И вдруг со мной приключилась эта история. Прямо как в сказке. Я вам все по порядку расскажу, только не перебивайте и поверьте, это чистая правда. Честное слово.
Человек я смиренный, все как петух вокруг своей курицы и выводка. Жена ко мне относится как к необходимой вещи и чтоб всегда был под рукой, из дому ни–ни. Пробовал показать характер: раз с мужиками увязался на открытие охоты с ночевой, да еще раз обмывали премию и подзагуляли, попал домой под утро. И оба раза ребятишек сгребет, чемоданы в руки — и к мамане.
И такая противная, ведь знает, чем донять. Утром проснешься и не знаешь за что хвататься: корова визжит, поросята мычат, куры хрюкают, сам голодный… С неделю промаешься и на полусогнутых на мировую: «Вернись! Не буду!»
Ладно. Подрос молодняк, оперился, по институтам разъехались. Сам как–то характером поозверел, все опостылело. И вот в первый раз решил податься на курорт, что–то спина стала побаливать.
Ясно, что поругались.
— Ишь ты, какой благородный?! По курортам ему надо шляться. А кто за коровой будет ходить? Хозяйство на меня бросаешь? Ты там с бл… по ваннам будешь разлеживаться, а я с вилами надрываться?
Все же настоял и поехал.
Господи! Да какой же я дурак был, что столько лет продремал в курятнике на шестке.
Мужики! Да плюньте вы на эти огороды, дачи, машины и шлепанцы. Хоть раз в году езжайте на курорт, только поврозь, да отдохните хоть друг от друга. И не ждите пенсионного возраста, по себе знаю.
С тех пор я наладился каждый год на курорт. Дни считаю. Путевку выколачиваю. Деньги экономлю. Пить, курить бросил.
Господи! Как же там хорошо! Угоришь на этой работе, нервы как натянутые канаты, вот–вот лопнут. А как вспомнишь, что впереди двадцать четыре дня рая, без забот, без крика, — и жить охота, и шипение благоверной отдает шелестом морской волны…
Нет, вы чего плохого не подумайте. Многим только и чудится пьянка да грешная любовь. Да при желании этого добра и без курорта хватает, благо, что парткомы и женсоветы разогнали.
Хоть и был у нас застой, а порядку–то было больше, пусть и казарменного. А тут с перестройкой и рынком все как–то стало свободней, дисциплина захромала на обе ноги. Уже и белые халаты за режимом не так бесятся, и лишнюю минуту в ванне с радоном можно урвать и по уши в грязи вываляться.
Что интересно, видики с эротикой и сексом уже осточертели и никого этим не удивишь. Да и без них вольностей хватает.
Как–то сижу на переговорном пункте и жду звонка, а там шесть кабин, и в каждой кричат, а снаружи все слышно. Интересно. Одна бабенка, видать, с хахалем пришла и разговаривает с мужем:
— Коля! Коля! Алло, это ты, Коля? Да… да… Как ты там?.. Гляди не балуй без меня… Я знаю тебя…
А ее хахаль из кабины тащит и шипит:
— Да кончай ты базарить с этим козлом. Танцы скоро кончатся, а мы еще в кафе хотели…
В другой кабине мордастый мужик, видать с перепоя, весь трясется и просит выслать денег:
— Ну й что?.. Ну и что?.. Подумаешь, брал с собой триста тыщ… Подумаешь, питание бесплатное… Не пил… А я говорю не пил…
В третьей, видать, ревнивый муж проверяет жену и все требует у какой–то Марии Петровны, чтоб она подошла к телефону.
Курорт он и есть курорт, хоть и изменился. Раньше он был трезвой зоной, а потому все пили втихаря. А уж сейчас к любому санаторию шагаешь через строй ларьков, где от баварского пива до «Наполеона» всего навалом, а расфасовано от наперстка до килограмма, а по форме и пузатые, и плоские, и квадратные. Торгуют круглые сутки, были бы деньги. А денег навалом, отдыхают в основном шахтеры, народ богатый…
Это все предисловие, чтоб вам было понятней. А вот теперь о чем я и хотел вам рассказать.
В этом году достал тайком путевку, жене говорю, что бесплатно, жаль пропадет. А она уперлась — и ни в какую.
— Хватит! Отъездился. Я тебе что, мужик, чтоб одна все хозяйство на себе волочь, пока ты там в ваннах хозяйство свое квасишь?
Стал спорить, доказывал, спину демонстрировал, как болит, просил, грозил, умолял — ни в какую!
Довела до точки, а уж потом смилостивилась:
— Если Колька на каникулы приедет, то так и быть — езжай, но только смотри, это в последний раз!
А у меня уже все на мази: и курортная карта, и путевка, и время поджимает, и друг, с которым езжу, Петр Иваныч, беспокоится, чтоб не сорвалось. Да и заначки ждут, что выпить и чем закусить, все припрятано. Не будешь же на курорте выглядывать, чтоб кто от своих щедрот угостил.
Лежу, думаю, переживаю: «Приедет Колька или нет? Вроде обещал крепко, да мало ли что может случиться?» На кухне моя с соседкой судачат, косточки мне перемывают. Задремал, потом сквозь сон как бы слышу Колькин голос. Здоровается. Слава тебе господи. Приехал.
И вот он курорт. Отдыхаем, чудим от радости. Впереди почти месяц блаженства. На второй день чуть не выселили нас с Петром Иванычем. Там такой порядок, всем прибывшим сдать анализы мочи и дают баночки.
