Департамент - [4]

— Другими словами, за оставшиеся минуты я должен осознать свои преступления и раскаяться?

— Совершенно верно.

— Только искренне, по-настоящему.

— Разве можно иначе?

— Кто же судья?

— Здесь только мы с Вами.

— Это просто невозможно! — Спина Гарри покрылась холодным потом.

— Мы тоже не прогнозировали Ваше согласие.

— Тогда к чему эти игры? Убили бы сразу, если такие умные.

— Мы делаем серьезное дело. Вы уникальная личность и заслуживаете право на осознанный выбор. Сейчас творится история. Как известно: «Кто выносит приговор, должен заносить меч». Меньшее, что мы можем сделать, это сказать Вам правду и посмотреть в глаза. — Оба гостя обратились к нему с таким уважением, что Гарри стало не по себе.

Он говорил уже без плана, вопреки желанию прогнать гостей взашей.

— Но дайте же мне больше времени, я не могу за две минуты взять и поменять свою картину мира!

— Можете. Даже сейчас Вы думаете не о том, почему мы к Вам пришли. А лишь о том, как нас переиграть. У Вас осталась минута. Будьте честны с самим собой.

Гарри не находил слов. Он насупился, побледнел и тяжело дышал. Думать получалось только об утекающим секундах. Наконец, он не выдержал.

— Убирайтесь к черту! Я не верю вам. И посмотрим еще, кто кого.

Гости молча поднялись с кресел. Синхронно сделали шляпами старомодный жест прощания, вышли и закрыли за собой дверь.

Гарри посмотрел на часы и хмыкнул. Как быстро летит время, когда о нем не думаешь. Затем в голове возникла странная мысль: «Книги тоже легче писать, не думая о последствиях». Вроде и не поспоришь, но как-то ни с того, ни с сего… Он встряхнулся, поправил галстук и вызвал Джейн. Надо выбрать площадку для анонса нового проекта.

4. «Поворотный момент»

Гейдельберг, ФРГ

Старый особняк на краю города утопал в зелени. Высокий каменный забор защищал аккуратный сад с тропинками для прогулок и размышлений. В доме жил профессор Лист, преподаватель государственного Гейдельбергского Университета и автор исторических монографий. Глубоко уважаемых в академической среде. Профессору было за шестьдесят, но он был крепок, под стать германскому дубу. Носил длинную бороду и курил трубку. В этот ненастный вечер, он работал в своем кабинете при свете настольной лампы. Оконные стекла дрожали на ветру, дождь шептал и барабанил за стенами. Даже работая дома один, профессор носил приличный твидовый костюм. Очки аккуратно сидели на носу, и казалось, что до ночи его ждет лишь История.

Оказалось, что История не просто ждала, но сама позвонила в дверь. Профессор удивленно повел бровями, поправил очки и прислушался. Звонок повторился, ошибки быть не могло. Прислугу он терпел как неизбежное зло и старался отпускать при первой возможности. Поэтому, мягко ступая в домашних тапках, отправился к двери сам. Звонили во входную дверь. Не у ворот сада, на подъездной дороге, а вот прямо в двух шагах от него. Что за чудеса! Кто-то из слуг забыл запереть калитку? Здраво рассудив, что грабители, коль уж проникли за забор, не стали бы звонить, он распахнул двери и впустил ветер.

На пороге стояли два джентльмена в серых костюмах при шляпах. Было ощущение, что ненастье обходит их стороной. Одежда сухая и гладкая, поза полного спокойствия. Оба приподняли шляпы и старший нарушил молчание.

— Герр Профессор, просим прощения за внезапное вторжение. Позвольте нам зайти и всё объяснить. Мы по вопросу публикации и направления Вашей работы.

Если с публикацией было всё ясно, то «направление» его работы сбивало Листа с толку. Но гости были вежливы, терпеливо стояли на пороге, угрозы от них не ощущалось.

— Что же, проходите, пожалуйста, в гостиную. Можно не разуваться. Могу предложить вам чаю.

— Герр Профессор, это очень любезно с Вашей стороны. — Гости прошли в дом. От них веяло свежестью, но Лист поклялся бы, что на костюмах не было и капли воды! Мужчины повесили шляпы у входа, расстегнули пиджаки и уютно расположились вокруг чайного столика. Их поза и улыбки создавали впечатление, что к профессору зашли два старых друга, которых он не видел много лет.

Через несколько минут он вернулся с чайным подносом и кипятком. Гости сделали себе крепкий черный чай, пригубили его раз, другой, и после долгой паузы продолжили беседу.

— Еще раз приношу наши извинения. Внешние ворота были открыты и мы восприняли это как приглашение. Столь поздний час выбрали для того, чтобы застать Вас дома. Наше предложение требует комфортного диалога. Мое имя Алексей, мой товарищ — Александр, и мы представляем крупный издательский дом. Среди наших спонсоров известные в Германии люди, меценаты. Многие желают оставить свой вклад тайным. Поэтому каждое издание — особый случай, вопрос деликатный. Мы можем позволить себе не беспокоиться о коммерческом успехе, и выбираем очень тщательно. — Гость вновь медленно пригубил чаю, зажмурив глаза.

У Профессора осталось еще много вопросов. Его успокоило, что гости хотя бы пытались развеять туман.

— Полагаю, я должен быть польщен. Скажите, пожалуйста, какие из моих работ вы хотели бы издать?

— В первую очередь, ненаписанные. — Гость смотрел на него так, будто дал исчерпывающий, само собой разумеющийся ответ.