День Суркова - [8]

— Извините, но это невозможно.

Людмирский на секунду смутился. По сценарию охранник должен был ответить фразой: «Это невозможно, сэр». Но он опустил «сэр».

На самом деле охранник собирался сказать именно так, но оказался ленивым и произносить длинные фразы не стал.

— Что? — Людмирский сначала спросил, но сразу же пожалел об этом, потому что тут же ушёл от сценария.

— Это невозможно, — ответил охранник.

— Управляющий болен? — продолжал Людмирский, стараясь выдержать хотя бы стиль игры.

— Нет, что вы, здоров.

— У вас карантин? Тараканов морят?

— Нет, у нас нет тараканов.

По сценарию Людмирский должен был задать три глупых вопроса, но к входу уже подъехал чёрный «Мерседес» «S» класса, и из него уже вышел Сурков, одетый в чёрный плащ и строгий костюм с бабочкой. Он небрежно толкнул тяжёлую дверь машины и подождал, пока она проедет мимо него, преданно развернётся и будет ожидать хозяина. Когда Сурков подходил к входу, из него выпорхнула Эльза, одетая в деловую мини-юбку и такой же откровенный пиджак и смотревшаяся сзади ничем не хуже фотомодели. Она увидела Суркова и, растерянно цокнув каблучками, встала на цыпочки:

— Можно автограф? — ворожащим сердце субтончиком спросила Эльза.

Сурков устало улыбнулся и, приняв из рук Эльзы блокнот за десять копеек, разборчиво написал: «Где ты взяла эту тетрадку, дура? Можешь не отвечать».

Эльза густо покраснела и отступила в сторону.

— Спасибо, — сказала она уже исчезнувшему в дверях Суркову, который даже не посмотрел на охранника.

— Красиво жить не запретишь, — продолжал Людмирский по сценарию.

Дальше Людмирский должен был выждать пять секунд, и если охранник не задаст вопрос, самому рассказать о новоиспечённом миллионере, заграбаставшем джек-пот в большой национальной лотерее. Людмирский исправно досчитал до пяти, после чего продолжил, время от времени заговариваясь и поря отсебятину. Через пять минут он вспомнил о неотложных делах, попрощался и ушёл в том направлении, откуда появился.

Расчёт Суркова не оправдался, и охранник не стал докладывать о почётном госте своему руководству, за него это сделал его коллега, получивший пересказ с наворотами. Сурков уже стал унывать, когда место клерка заняла привлекательная блондинка, готовая оказать любые банковские услуги.

— Товарищ Сурков?

— Да.

— Наслышана о вашей удаче.

— Хочу разделить её с вами.

— Открыть счёт?

— Не совсем. Понимаете, я пытаюсь вывезти из страны большое количество валюты, и хотел бы это сделать без пошлины.

— Дайте подумать.

— Я слышал, что кредитные карты не облагаются таможенными сборами и не нуждаются в декларировании, — помог Сурков.

— Действительно, — расплылась в улыбке блондинка. — Какую хотите открыть: дорожные чеки, «Американ Экспресс»?

— Виза.

— Отличный выбор, — похвалила блондинка.

* * *

Эльза старательно работала над ногтями Суркова, оказавшимися не закрашенным на его теле пятном, особенно в момент подписания кредитного договора.

— Что мы имеем?

— Семь кредитных карт, пять фирменных банковских карт, кредитные договора на сумму в полмиллиона и кучу неоплаченных счетов, — ответил Людмирский.

— Пока неплохо. Что со страховками?

— Я застраховал тебя в девяти страховых компаниях на общую сумму девятьсот тысяч долларов.

— Почему в девяти?

— В последней конторе поручительство под страховку не дают, я подумал, зачем палить деньги?

— Хорошо, что ты не транжира, Лёшка, но сделал ты это зря. Страховка на миллион да ещё зелёных звучит гораздо эффектнее, нежели на девятьсот тысяч. Что с прессой?

— Завтра выйдут три статьи: в двух местных газетах и одной центральной. В местных у нас первая полоса, в центральной — фото и сноска.

— А с телевидением?

— С телевидением придётся подождать. Пока тебя вмонтируют, пройдёт пара дней. Ты не представляешь, какие глупые вопросы мне задавали.

— Почему не представляю? Представляю. Эльза, может, хватит?

— Пожалуй, хватит.

Сурков посмотрел на свои руки, крутя их перед лицом, словно впервые видел.

— Надо же, никогда не думал, что можно получать от этого удовольствие.

— На педикюр не рассчитывай.

— Не нужно, разуваться меня пока ещё не просили.

— Хватит глазеть на свои пальчики, — брезгливо поморщился Людмирский. — Как баба.

— Да, да, — Сурков спрятал руки за спину и испытующе посмотрел на Эльзу и Людмирского. — Что у нас сегодня?

— Посетим твою школу, — сказала Эльза, заглянув в блокнот. — Я — твой секретарь, — Эльза сделала ударение на «твой». Это… — она показала пальцем на Людмирского, — Ох-рана.

— Секретутка, — передразнил Людмирский.

— Оба дураки, — вставил Сурков. — Не будем заставлять деток ждать.

Он надел пиджак, поправил галстук и, пропустив вперёд Эльзу и Людмирского, запер дверь своей квартиры.

Школа оказалась в том самом месте, где её последний раз посещал Сурков. Старое двухэтажное здание не ремонтировалось со времён Хрущева, и Сурков сразу сообразил, зачем организована эта встреча.

— Друзья! — обратился Сурков к шеренгам учеников в красных галстуках. Я пришёл сюда, чтобы встретиться с вами и пожелать вам успехов в учёбе и общественной жизни. Но увидел, в каком состоянии находится храм науки, и подумал: «А может, стоит помочь национальному образованию?» Но тут же понял, что моя скромная лепта будет каплей в море житейских проблем. Чего хотел я, когда учился в этой школе? Ни нового скелета в кабинете биологии и ни новых порошков в кабинете химии, хотя и то, и другое не помешало бы. Больше всего хотелось получать удовольствие от процесса учёбы, радость от хороших оценок и примерного поведения. А ещё меня всегда забавлял тот факт, что учителя за проведённые в школе часы получают деньги, а ученики почему-то нет. Мне это кажется несправедливым, поэтому я решил оплачивать труд учеников, причём делать это дифференцированно и наглядно. А это значит, что со следующей четверти за каждую пятёрку ученик будет получать пять рублей, за каждую четвёрку — четыре рубля и так далее.