День расплаты - [60]

Всю жизнь Шарлотта верила, что тот оксфордский английский, на котором вещает Би-би-си, это язык, созданный для людей Богом. Она забралась в такси, чувствуя себя довольно глупо.

— Слушай, — продолжал Скотт, — в нашей компании кое-что движется, но я ничего не могу обещать, поскольку не решаю такие вопросы…

— …Пока, — добавила Шарлотта, и он заметил, как ее глаза вновь загорелись.

Только на следующее утро Шарлотте стало известно о второй части операции «ГТ». Все американские средства массовой информации сосредоточили внимание на многомиллионном предложении «Мартиндейл», и никто не упоминал о компании «Уильям Стоун и сын». Шарлотта узнала всю правду, когда из номера отеля позвонила в Эн-эн-эн, чтобы получить инструкции на предстоящий день, и Боб велел ей выяснить, почему американский гигант интересуется такой сравнительно небольшой фирмой.

Положив трубку, Шарлотта опустилась на кровать, трясясь от ярости: во всей этой истории видна была рука Пола. Может, это он предложил американцам захватить компанию? Она представила себе реакцию Дэвида, и ей захотелось немедленно ему позвонить. Но она вспомнила совет Мориса: не поддавайся слабости, не обращай на него внимания, забудь о нем, занимайся своими делами. Она выстояла эту маленькую символическую борьбу с самой собой и отправилась на встречу со своей командой операторов.

Сидя в своем офисе в ста пятидесяти милях к северу от Вашингтона, Дик Зандер не колебался ни секунды. Позвонив Дэвиду, он начал с извинений, что не смог позвонить раньше.

— Мы здесь были заняты, и я просил «Броди Макклин» проинформировать вас. Нам не пришлось лично заниматься этими проблемами, — сказал американец кротко, — и, боюсь, это не самое хорошее начало для переговоров.

Дэвид прекрасно знал, что «ГТ» в состоянии сто раз купить его компанию, потратив лишь мелочь, поэтому сразу отказался от попытки бороться за независимость.

— Я буду откровенным, чтобы не тратить время впустую, — ответил он со всей любезностью, на какую только был способен. — Если вы предложите мне такую сделку, которая гарантирует соблюдение интересов моих служащих, я не буду сопротивляться.

— О! — Похоже, Зандер удивился.

Немного помолчав, Дэвид решил рискнуть.

— Видите ли, — объяснил он, — я собираюсь открыть новое дело, поэтому мне надо обсудить вопрос о моих рабочих. — Абсурдно было бы предполагать, что «ГТ» беспокоит, примет он их предложение или нет, но Дэвид хотел поторговаться.

— Какого рода соглашение вы имеете в виду? — немедленно спросил Зандер.

— Сколько рабочих мест вы намерены сократить? — начал Дэвид с тяжелым сердцем.

В голосе американца послышалось недоумение:

— Мистер Стоун, мы ознакомились с данными о вашей компании — настолько подробно, насколько это возможно на таком расстоянии, и пришли к выводу, что финансы и производство в норме. — Он мог бы добавить, что иметь дело с бухгалтерской отчетностью Стоуна было одно удовольствие по сравнению с путаницей Певза, который прятал взятки в статье «представительские расходы».

— О! — Дэвид был удивлен этой новостью. Он выглянул в окно и посмотрел на поля. Из пшеницы медленно поднялась в воздух цапля, похожая на древнего летающего яшера. Дэвид прислушался к доисторическому пронзительному крику птицы.

— Если вы хотите получить от нас гарантию сохранения определенного уровня занятости, мы можем договориться прямо сейчас, — сказал американец.

Дэвид смотрел, как цапля поднималась все выше, а потом начала плавно кружить над полем. «Проси невозможное и уступай понемногу», — сказал он себе.

— Ну, на сегодняшний день у меня работает около двухсот человек. Учитывая естественный отсев и при условии раннего выхода на пенсию в вашей компании, я хотел бы, чтобы вы сохраняли сто пятьдесят мест в течение трех лет. — Дэвид даже вздрогнул, когда эти его слова полетели через Атлантику.

— О’кей, — пришел лаконичный ответ. — Сто пятьдесят в следующие три года. Отлично. И большая пенсия.

Они договорились, что Дэвид подготовит сообщение для прессы, рекомендующее акционерам компании принять предложение «ГТ». «Как легко, оказывается, расстаться с плодом труда многих поколений», — подумал Дэвид мрачно.

— Да, знаете, мистер Зандер, еще кое-что, — вспомнил Дэвид, прежде чем они закончили разговор. — У меня есть несколько акций моей компании, и я надеюсь вскоре обменять их на ваши. Как они отреагировали на новость об установлении контроля над «Мартиндейл»?

— Забавно, что вы об этом спросили, — усмехнулся американец. — Их курс растет, поскольку на Уоллстрит давно ждали, что мы начнем операцию. И нам помогла одна английская журналистка, которая сейчас здесь. Она без конца твердила всем, что «ГТ» покупает «Мартиндейл» по заниженной цене. Инвесторам это приятно слышать. Акции выросли на семь долларов и идут по девяноста два бакса за штуку. О’кей?

— О’кей, — сказал Дэвид.

Он достал из кармана калькулятор, запрятав информацию о тележурналистке в закоулки своей измученной памяти. «Вот так, — подумал Дэвид, повесив трубку. — Все кончено». На калькуляторе появились цифры. В конце концов, ему не придется распродавать свою коллекцию картин эпохи Возрождения.