День Литературы, 2002 № 11 (075) - [5]

Вот такая, с позволения сказать, программа была у Мандельштама, да в общем-то и у Ленина, и у других евреев-большевиков. Возможно также, хотя и не без некоторых колебаний, этой программы тайно придерживался и Сталин. Разумеется, именно эту программу сегодня продолжают осуществлять и еврейские "олигархи"...

Какая-то роковая сила заставляла Мандельштама (как всегда это бывает у евреев) обязательно все испортить. "Себя губя, себе противореча" — писал он об этом, но это сказано чересчур высоко, на самом деле, скорее — "себе подгадив", самому себе под нос напустив зловония в воздух.

Я извиняюсь за грубость этой последней фразы, но запахи, действительно, весьма явственно присутствуют и в стихах, и в прозе Мандельштама:

"Как крошка мускуса наполнит весь дом, так малейшее влияние юдаизма переполняет целую жизнь. О, какой это сильный запах! Разве я мог не заметить, что в настоящих еврейских домах пахнет иначе чем в арийских? И это пахнет не только кухня, но люди, вещи и одежда. До сих пор помню, как меня обдало этим приторным еврейским запахом в деревянном доме на Ключевой улице, в немецкой Риге, у дедушки и бабушки. Уже отцовский домашний кабинет был непохож на гранитный рай моих стройных прогулок, уже он уводил в чужой мир, а смесь его обстановки, подбор предметов соединялись в моем сознаньи крепкой вязкой".

Даже Сергей Аверинцев, главный сегодняшний комментатор и пропагандист Мандельштама (хотя и не очень умный, о чем — ниже), говорит о самых последних перед арестом стихах поэта, что они "овеяны запахом блуда". (С. Аверинцев. "Судьба и весть Осипа Мандельштама". Предисловие к изданию: О. Мандельштам. Сочинения в двух томах. М., 1990, с. 62). Эти стихи (согласно комментарию того же С.Аверинцева, посвященные любовнице Мандельштама, Еликониде Ефимовне Поповой) кажутся мне слишком грязными, чтобы их здесь разбирать. В них, впрочем, чувствуется уже не просто что-то неряшливое или пахучее в бытовом смысле, но куда более опасное: "красота такая галочья", "Чародей мешал тайком с молоком /Розы черные, лиловые" и т.д.

Если не ошибаюсь, тут уже просматривается откровенный сатанизм...

Возможно ли государство на антигосударственнических основаниях? Конечно, нет.

Мир, который мы видим в зеркале (где у людей сердце с правой стороны), в действительности не существует. Противоположность порядка есть не иной порядок, а хаос, никакой упорядоченности не допускающий, противоположность Бога есть дьявол, а вовсе не другой Бог.

Да, Россия в семнадцатом году поменяла богов, но вот удивительно: Мандельштам, Пастернак и другие литераторы-евреи как противодействовали русской культуре до революции, так же точно и оказались в оппозиции к культуре советской после семнадцатого.

Небольшая, всего две странички статья Мандельштама 1923 года "Гуманизм и современность" вся посвящена теме государства, но каждый ее абзац доказывает трагическую неспособность его понять этот предмет. Эту статью, написанную не без полемики с "Крушением гуманизма" Блока (и, видимо, не без подсказки Ахматовой, которая вообще старалась "идейно руководить" Мандельштамом).

Звук осторожный и глухой

Плода, сорвавшегося с древа,

Среди немолчного напева

Глубокой тишины лесной.

Этим четверостишием начинались и начинаются многие сборники Мандельштама, им же, можно сказать, начался и он как зрелый, хотя всего семнадцатилетний поэт.

... Южный лес (в русских лесах ведь "плоды" с деревьев не падают, если только Мандельштам не имеет в виду шишки) и смерть плода на фоне долгой жизни дерева и леса... О чем это? Разумеется, о разнице масштаба времени. Понять, что ты — еврей, означает понять, что твой народ уже пережил многие могучие нации и наверняка переживет ту, в чьей гуще сегодня оказалась твоя семья. Конкретно в применении к нашей теме это означает, что евреи долговечнее и сильнее русских. Ни одного русского уже не останется на земле, а евреи будут жить. Отсюда уже несложно заключить, что к культуре содержащего его сегодня народа еврей не имеет права относиться с почтением и любовью. По отношению к этой культуре должна быть ирония, дистанция, как выражается С. Аверинцев — "перпендикуляр". В каждую бочку русского меда настоящий еврей должен добавлять ложку дегтя, а дело это, по-человечески говоря, невеселое...

При этом еврей не имеет и возможности разумно критиковать что бы то ни было в устройстве государства-хозяина, ведь тогда он из еврея превратился бы в члена одной из противоборствующих партий этого государства. Всегда в любом народе есть те, кто с пеной у рта кричат, что идти нужно только налево, как есть и те, кто доказывает, что идти можно только направо. Есть, в конце концов, еще те, кто утверждает, что нужно оставаться на месте. Лишь евреи знают, что, пойдет ли этот (в нашем случае, русский) народ направо, налево или останется там, где он есть, он все равно погибнет. Но и это знание они не могут высказать прямо и вынуждены намекать на него скепсисом, унынием, порой презрительным отказом стыдиться привычек, которые нееврейской нацией считаются стыдными, порой — странным совмещением несовместимого, восторгом от неудачи, например...