День, когда разорвался мир - [90]

– Мне нужны еще два кода. Из Нью-Йорка и Нового Лондона. К сожалению, научные центры там располагаются прямо в главных зданиях. В других местах я мог проскользнуть туда и так, но сейчас мне нужен твой детектор, чтобы войти туда.

Я прищурилась. Я совсем не рассчитывала на такой откровенный ответ.

– А эти коды нужны тебе для того, чтобы освободить кого-то из зоны?

Бэйл ненадолго замолчал.

– Да, это… это коды для зон.

То, как он это произнес, не оставило у меня никакого сомнения: он что-то скрывает.

– А… – протянула я, а затем словно невзначай спросила: – А зачем тебе нужно прыгать именно в будущее?

Довольная, я наблюдала за тем, как Бэйл пытался спрятать свое смятение. Удивительно, но на этот раз это не очень хорошо удавалось.

Мы прекратили танцевать. Но Бэйл меня не отпускал. Вместо этого он пристально смотрел на меня, явно подыскивая слова.

– Я… я не могу доставать коды в настоящем времени, – сказал наконец он. – Даже если это не вызовет сигнал тревоги, кураториум все равно узнает, что кто-то украл код. И тогда они его изменят до того, как я смогу его применить.

Это имело смысл. Систему кураториума нельзя было перехитрить. Если, конечно, ты не бегун во времени.

– Но… ты же не делаешь все это ради свободы нескольких сплитов. Неважно, насколько велики твои угрызения совести из-за этого списка.

Бэйл посмотрел вверх на мутировавших животных. Затем тяжело вздохнул.

– Дело не в мутантах из моего списка, – сказал он. – Это было лишь толчком к моим действиям, но… коды, которые я ищу сейчас, это другое.

Его слова повисли в воздухе, и, только когда я сжала его руку, он очнулся и посмотрел на меня.

– Ты можешь мне доверять, – сказала я тихо.

Его брови поползли вверх.

– Я могу?

Я сглотнула:

– Да. Ты можешь.

Мне показалось, что прошла целая вечность, пока Бэйл просто смотрел на меня. Наши пальцы соприкасались, а мое сердце билось так сильно, что у меня закружилась голова.

– Это коды непосредственно от зон, – сказал Бэйл наконец. – От заборов.

– А разве есть такие? – Это показалось мне слишком легкомысленным. – И каждый код принадлежит определенному кураториуму?

Молчаливый кивок.

– И… что ты хочешь делать с ними?

Бэйл слабо улыбнулся мне:

– Я думаю, что ты уже знаешь.

Мысли беспорядочно кружились в моей голове, но Бэйл был прав. Я знала это.

Я только не знала, как мне на это реагировать.

Была всего одна причина, почему он каждый раз путешествовал в один и тот же день и каждый раз в разные институты.

– Ты хочешь открыть зоны, – выдохнула я. – Все и сразу.

Это было неслыханно. Абсолютно немыслимо. И все же нужно отдать Бэйлу должное, это был идеальный план. Он хотел активировать коды в то время, когда они будут актуальными. А так как он выкрал все коды в одно и то же время, система сигнализации кураториума сработает слишком поздно.

Барьеры вокруг городов, в которых проживали люди, одним махом остались бы без защиты; тысячи мутантов смогли бы пойти туда, куда захотят. Бегуны будут не в состоянии противостоять этим массам.

Это было чистой воды сумасшествие.

– А почему первое марта? – спросила я.

Руки у меня совсем ослабли, но Бэйл крепко держал меня.

– Это день моей смерти, – произнес он и закатил глаза. – Это звучит очень мелодраматично, я знаю. Но Хоторн все поймет. Я хочу, чтобы он знал, что это был я.

– А что ты против него имеешь? Он же всегда тебя поддерживал, не так ли?

– Можно и так сказать. – Бэйл внимательно посмотрел мне в глаза. – Мне жаль, что я не сказал тебе правду. Но я понимал, что ты никогда не согласилась бы на это.

– Категорически нет, – ответила я.

– Барби… – сказал Бэйл, явно измученный.

– Но это же сумасшествие! Даже если бы я поверила, что люди и мутанты могут жить вместе, ты же не можешь просто так открыть все границы, которые определяли нашу жизнь на протяжении десятков лет, и надеяться на то, что оба народа как-нибудь примирятся друг с другом. Для этого потребуются время, подготовка…

– Этого времени никогда не будет, – возразил Бэйл. – И ты это знаешь.

Когда я не ответила, он притянул меня к себе. Наши лица оказались на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга. У меня было чувство, что его ледяные глаза вот-вот пронзят меня насквозь.

– Иногда нужно что-то сломать, чтобы сделать лучше, – сказал он. – А все может стать лучше, я уверен! Возможно, все дело в человеческой природе – ограничивать свободу других, смотреть на них свысока? Я не говорю, что все станет идеальным. Но эти стены, Элейн, рано или поздно задушат весь мир.

Я смотрела в глаза Бэйла и не знала, что ответить. Казалось, два магнита тянули меня к разным полюсам так сильно, что меня разрывало на части. С одной стороны, были мои убеждения, всё, во что я верила, а с другой – Бэйл с надеждой во взгляде, надеждой на справедливый мир, который мог никогда не наступить…

…но часть меня очень хотела в это верить.

Бэйл еще крепче сжал мои ладони. Я ответила ему тем же.

– Пожалуйста, дай мне шанс хотя бы попробовать.

Я сжала губы. Меня до сих пор мучила мысль о том, что натворил кураториум с мутантами. Перед глазами у меня стояли женщина-вирблер… и Сьюзи, опять Сьюзи.

Это было полнейшим сумасшествием, но я не могла поступить иначе.