День длиною в 10 лет - [16]

Шрифт
Интервал

На эти хмурые, нерадостные лица у меня начал вырабатываться условный рефлекс: вижу их — и вспоминаю о себе. Должно быть, так же выгляжу и я теперь, — думаю я. Сразу выпрямляю спину, становлюсь в твёрдое устойчивое положение (представляю себя механизмом, у которого винтики-гаечки разболтались-расхлябались, и начинаю их у себя завинчивать, подтягивать, налаживать!) Занимаюсь своим лицом: расправляю брови, пошире открываю веки, «примериваю» улыбку (с некоторых пор я начал подбирать к себе в «гардероб» разные типы улыбок и подбираю («надеваю» на себя), на мой взгляд, ту, которая более всего подходит к определённой ситуации. Уже имеются «официальная», «деловая», «повседневная» и т. д. В зависимости от поставленной цели подбираю улыбку.

Всегда бывают моменты, когда не контролируешь себя — не знаю, что у меня тогда на губах. Самая драгоценная в моей коллекции, особенная, требующая для своего обслуживания много труда — это «улыбка без улыбки». Трудно в точности описать, что она представляет из себя. Я её «надеваю» в таких ситуациях, когда условия не предполагают улыбчивости; когда надо дать понять окружающим, внушить им, что я внутренне спокоен (хладнокровен), собран, адекватен, уверен в себе, и в то же время открыт, искренен, не представляю угрозы, готов к любому диалогу и компромиссу. Это первое, чем я начинаю заниматься с утра, так сказать, внешний смотр. Затем я погружаюсь внутрь себя и, подобно пожарному обходчику, осматриваю свои «внутренние помещения»: нет ли где задымления, тлеющего беспокойства или гневного пожара, не потушенного со вчерашнего дня.

Хочется сказать, что во времена, когда я к себе относился «пофигистски», то есть не пытался разобраться в своих «нутрах», что там происходит и почему; отдавался, выражаясь фигурально, образно, во власть бушующих стихий; отпуская своё судно, корабль (то бишь, настроение, тонус) в открытое плавание по океану эмоций, спустив паруса, отпустив штурвал, с самого начала утра, как только пробуждался и ещё даже не раскрыв глаза, ощущал, что жизнь — дерьмо. Настроение не ладилось, а жизненный тонус опускался «ниже плинтуса» — это оттого, что, будучи капитаном большого корабля, плевал на всё, «уходил» в свою каюту и «напивался» до чёртиков ромом. Команда корабля при этом вместо того, чтобы заняться делом, занималась чем попало. Волны страстей обрушивались на неуправляемый корабль, грозили потопить его, а капитану было «пофиг».

Однажды это время прошло. В один прекрасный день, измученный бесконечными шквалами депрессивного состояния, я понял, что больше так не могу. Я понимал, что многое в своей жизни я делал неправильно. Я осознал, что если что-то не изменится, то рано или поздно я эмоционально сгорю. Всю жизнь я ожидал от кого-то (или чего-то) помощи и когда её не получал, злился. Я намеренно допустил слова «если что-то не изменится». Они характеризуют меня, моё поведение: я всегда ожидал, что самое трудное сделают за меня (или сделается за меня). Однажды капитан корабля очнулся от пьяного угара и понял, что нужно что-то предпринимать, иначе произойдёт кораблекрушение. Я испытываю стыд за прежнего капитана. Я с неохотой признаю, что тот прежний капитан — я. И с каким удовольствием, гордостью я узнаю в новом капитане черты, напоминающие меня — это ведь тоже я — только новый, вернее обновляющийся! Я этому рад!

Теперь всё не так, теперь я «не пофигист». Мне небезразлично моё будущее, меня волнует, что будет со мной дальше, какова будет моя судьба. Особенно приятно мне, что я желаю принять непосредственное участие в строительстве своего будущего. Я знаю, что моё будущее не может никого взволновать больше, чем меня, никто не сможет приложить больше усилий, старания, терпения в становлении моей личности больше, чем я. Значит, не нужно ждать помощи, ждать, что кто-нибудь придёт и сделает за меня всю самую черновую, тяжёлую работу.

Однако всё сразу, одним махом ничего не делается. Жизнь испытывает человека временем, чтобы воздать ему ровно столько, сколько он заслуживает. Я решил переделывать себя с самого начала. С самого пробуждения создаю себе комфортный эмоциональный настрой. Продуктивный, успешный день начинается с хорошего настроения утром. Если раньше я просыпался и вслушивался в «погоду» внутри себя, то теперь я сам заказываю себе эту погоду. Раньше, просыпаясь, я не знал, что приготовил для меня день наступающий. Теперь знаю: радость, успех, удачу, удовлетворение! Мне нужно только встать, пойти и приложить усилия, чтобы овладеть этими дарами. Количество и качество прилагаемых усилий в течение дня претворяются в количество и качество получаемых даров. Принцип прост: встань и возьми столько, сколько тебе надо! Я просыпаюсь и не жду «у моря погоды», а встаю и спешу распаковать подарки! А бывает такое, что что-то не клеится? Конечно, бывает, почти всегда, за редким исключением. А для чего на судне капитан? Для того чтобы в ненастную погоду выйти из своей каюты на капитанский мостик и заорать оцепеневшей, запаниковавшей команде: «Что встали, лентяи! Шевелитесь, черти окаянные!»

Тёмно-синий купол накрыл моё сознание где-то в тот момент, когда вчерашний старый день сменялся новым, молодым. По-прежнему я иногда «загуливаю» до полуночи, читаю или что-нибудь пишу.


Еще от автора Степан Степанович Лукиянчук
Мне б от мира укрыться

«Стихотворения С. Лукиянчука позволяют говорить о тревожном состоянии души автора. Ощущается настоящий гражданский пафос. Очевидно, что автор, имеющий чёткую гражданскую позицию, с болью воспринимает социальные процессы, происходящие в стране. В то же время важно отметить, что в стихах, обращённых к самому себе, … лирический голос лишён самодовольной самоуверенности, чувства правоты по отношению к миру» Леонид Большухин, член Союза российских писателей, преподаватель ННГУ им. Лобачевского.


Рекомендуем почитать
Заметки с выставки

В своей чердачной студии в Пензансе умирает больная маниакальной депрессией художница Рэйчел Келли. После смерти, вместе с ее  гениальными картинами, остается ее темное прошлое, которое хранит секреты, на разгадку которых потребуются месяцы. Вся семья собирается вместе и каждый ищет ответы, размышляют о жизни, сформированной загадочной Рэйчел — как творца, жены и матери — и о неоднозначном наследии, которое она оставляет им, о таланте, мучениях и любви. Каждая глава начинается с заметок из воображаемой посмертной выставки работ Рэйчел.


Внутренний Голос

Благодаря собственной глупости и неосторожности охотник Блэйк по кличке Доброхот попадает в передрягу и оказывается втянут в противостояние могущественных лесных ведьм и кровожадных оборотней. У тех и других свои виды на "гостя". И те, и другие жаждут использовать его для достижения личных целей. И единственный, в чьих силах помочь охотнику, указав выход из гибельного тупика, - это его собственный Внутренний Голос.


Огненный Эльф

Эльф по имени Блик живёт весёлой, беззаботной жизнью, как и все обитатели "Огненного Лабиринта". В городе газовых светильников и фабричных труб немало огней, и каждое пламя - это окно между реальностями, через которое так удобно подглядывать за жизнью людей. Но развлечениям приходит конец, едва Блик узнаёт об опасности, грозящей его другу Элвину, юному курьеру со Свечной Фабрики. Беззащитному сироте уготована роль жертвы в безумных планах его собственного начальства. Злодеи ведут хитрую игру, но им невдомёк, что это игра с огнём!


Шестой Ангел. Полет к мечте. Исполнение желаний

Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…


Тебе нельзя морс!

Рассказ из сборника «Русские женщины: 47 рассказов о женщинах» / сост. П. Крусанов, А. Етоев (2014)


Авария

Роман молодого чехословацкого писателя И. Швейды (род. в 1949 г.) — его первое крупное произведение. Место действия — химическое предприятие в Северной Чехии. Молодой инженер Камил Цоуфал — человек способный, образованный, но самоуверенный, равнодушный и эгоистичный, поражен болезненной тягой к «красивой жизни» и ради этого идет на все. Первой жертвой становится его семья. А на заводе по вине Цоуфала происходит серьезная авария, едва не стоившая человеческих жизней. Роман отличает четкая социально-этическая позиция автора, развенчивающего один из самых опасных пороков — погоню за мещанским благополучием.