Демон Аль-Джибели - [15]
— Такую красоту?
— Да.
— Пятьсот не получится, — решительно сказал Чисид.
— Я принесу еще.
Мастер покрутил пластину в пальцах.
— Зачем тебе это, ойгон?
— Я дам по слезе каждому жителю.
Чисид помолчал.
— Я слышал, — сказал он, посмотрев Бахмати в глаза, — что с помощью золота легче пить человеческие души.
— Ты правильно слышал.
— И ты хочешь, чтобы я помог тебе?
— Да, — сказал Бахмати. — Старший демон выбрался из подземной тьмы. Если он двинется сюда, я хочу быть способным защитить от него город. Но силу в любом случае мне придется черпать из людей.
— А как же Союн?
— Не знаю. В последнее время я не видел ни одного айхора в небе.
— Око его все также зло, — старик, наклонившись, расчесал себе ноги. — Нет, что-то здесь не так. Если демон старший, разве ты сможешь его остановить?
Бахмати пошевелил плечами.
— Меня, как ойгона места, будет трудно победить в границах Аль-Джибели. Проще отступиться. Кроме того, я думаю, другие ойгоны встанут рядом со мной.
— Ты слишком молод, — усмехнулся Чисид. — Или слишком долго жил среди людей. Разве ты не знаешь своих собратьев?
— Знаю.
— Нет, не знаешь. Забыл. Ойгоны всегда уважали только силу и преклонялись перед ней. Потому что сами — сила. А еще — недолюбливали людей. Ты сам… Не у тебя ли они отняли половину души и вышвырнули из пустыни?
— Это был поединок.
— И кто-нибудь тебе помог? После? Или все они бросились восхвалять победителя?
Бахмати помрачнел.
— Это мои дела. И только.
— Они поддержат старшего демона, а не тебя.
— Нет, старик, он высосет их, заточит в себе, лишит души. Никто из ойгонов не пойдет на это по своей воле. Даже мертвый народец…
— Глуп ты, — вздохнул Чисид. — Сделаю я тебе слезы. Только с тебя кизяк и карагач для печи. Завтра неси.
— Хорошо.
Бахмати поднялся.
Солнце чуть сползло с небесной вершины. В окне хижины напротив гримасничала девочка. Чумазая, неряшливая. На каррика похожая.
Бахмати выловил из воздуха припасенный для себя персик.
— Эй, красивая!
— Да, господин, — широко улыбаясь, девочка высунулась по пояс. — Вы хотите сделать мне подарок?
— Только сегодня.
— И вы, наверное, взамен что-то хотите от меня или от моей мамы?
— Ничего не хочу! — сердито сказал Бахмати.
— Тогда я помолюсь за вас Союну, — пообещала девочка.
За спиной у Бахмати рассмеялся Чисид.
— Не надо.
Уже жалея о своей прихоти, Бахмати подбросил девочке персик. Грязнуля, поймав его, тут же впилась зубами в мякоть под алой кожицей. Глаза на чумазом личике засверкали счастьем.
— Я все равно за вас помолюсь, — сказала она, проглотив кусок. — Союн услышит и когда-нибудь поможет вам.
Бахмати только махнул рукой.
Базар еще шумел, а улицы в стороне от него были пустынны. В утлой тени на лавочках прятались старики и старухи.
Бахмати подумал: странна человеческая жизнь. Дети беспомощны, старики — слабы. И это не изменить. Ты вырастаешь, копаешься в земле, добываешь камень и металл, сеешь зерно, печешь хлеб, ходишь караванами между городами, но в конце концов твой удел — лавочка. Только она.
Как-то Бахмати спросил одного умирающего старика: «Что такое твоя жизнь?». «Не знаю, — ответил тот. — Она мелькала перед глазами, словно бабочка-однодневка. Но сейчас у меня есть время разглядеть ее попристальней». «И что ты видишь?». Старик улыбнулся беззубым ртом: «Я вижу, что она была хороша».
Интересно, а что сможет сказать он, ойгон, о своей жизни?
Бахмати задумался. Ойгоны, конечно, не предстают перед Союном для отчета. Они уходят во тьму, под землю, и ждут очередного возрождения. Или превращаются в песок. Но если бы его спросили по-человечески…
Бахмати усмехнулся.
Вот ведь странно. До потери половины души он был никто. Один из. Ойгон места в пустыне, где таких, как он, по двое на бархан, который еще делить. Более века вспомнить нечего. Погибали шахрияты, менялись караванные тропы, люди хоронили людей, обирал мертвецов мертвый народец. А он… Нет, конечно, была еще Айги-цетен. Огненная лисичка как-то подумала, а не влюбить ли в себя какого-нибудь ойгона помоложе.
И влюбила.
Почему Оргай прислал именно ее? Это обещание? Или признание, что здесь, в Аль-Джибели, он стал кем-то, кто требует общения на равных?
Или от Айги-цетен у него должно было снести голову?
Раньше, наверное, помани она пальчиком — побежал бы не глядя, и не только под хлыст Тахира, но и в пасть Кашанцогу. Бедный, бедный Бахма.
Сейчас же…
Сейчас у него есть город. И люди, которые приняли его. И которые когда-то на базарной площади заключили с ним Договор, а сайиб скрепил его печатью.
Новая жизнь началась в Аль-Джибели или вообще — жизнь?
Сразу и не сказать. Если разбираться, жизнь — очень человеческое понятие. И, видимо, Бахмати заразился ею, как лихорадкой. Здесь он помнит каждый свой день. От первого до нынешнего. И каждого человека. Подумать: люди, в основном, и наполняют его память. Там и радости их, и горести, и глупости влюбленных, и рождение детей, и слезы, и проклятья. Куда ему теперь без них, если из человеческих жизней соткалась его собственная?
А Айги-Цетен…
Живи она в Аль-Джибели, то снискала бы себе дурную славу недалекой красавицы. Он знал здесь таких две. Стала бы третьей.
Бахмати обнаружил, что столбом стоит у собственной хижины.
Когда в местечко Подонье Саморского надела прибывают мастера, чтобы набрать учеников, жизнь тринадцатилетней Эльги Галкавы меняется безвозвратно. Неожиданно для себя она становится ученицей Униссы Мару, мастера листьев. С этой поры ее судьба складывается из дорог и местечек, уроков по сложению волшебных картин и боли в пальцах. Огромный сак с листьями она носит за спиной. В то же время где-то на западе начинает свой поход еще один мастер. Мастер смерти. Встреча их, видимо, неизбежна.
«Очень верно все описано, словно вновь попал в Луганск июля-августа этого года. Тяжело вспоминать, но и забыть нельзя. Как и разбомбленые Станицу Луганскую, Малую Кондрашовку, сейчас весь этот ад творится в Кировске и Первомайск, но уже зима, и от этого гораздо тяжелее. Ваш случай — когда писатель словно видит то, где сам не был, поэтому продолжайте, пишите. И не слушайте разных там пропагандонов, которые хотят уличить вас непонятно в чем, имя им — легион, уже во всех сетевых ресурсах отметились, но за ними — ложь и оправдание людских страданий, а за нами правда, и, значит, Бог».Из отзывов в интернете на странице автора.http://okopka.ru/k/kokoulin_a_a/.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман. Городское фэнтези. Однажды Лёшка Сазонов увидел объявление в газете: «Господин Мёленбек ищет секретаря» и подумал, а вдруг он подойдёт? С этого всё и началось.
Фантастическая повесть. Однажды у Бурдюкова что-то случилось со зрением, и он увидел совсем другую реальность. Странную. Мрачную. Не для всех.
Мечта Таша исполнилась: он наконец-то свободен, а рядом с ним любимая женщина. Казалось бы, живи и радуйся, но хранители, спасшие его с Лааной от смерти, не торопятся отпускать шерда на родину. Похоже, у них большие планы на молодого воина, способного пробуждать душу огня. Да только Ташу это совсем не нравится. Эртанд тоже получил желаемое: он находится на пути к Сердцу мира и попал в ученики к одному из сильнейших магов современности. Однако новые спутники, а главное – их методы, беспокоят его все сильнее.
Рассказ представляет собой дневник, в котором описывается непростая жизнь короля. Кандора Х прозвали Жестоким, но именно он делает всё, чтобы королевство не поглотила война, чтобы не казнили язычников и тёмных магов, чтобы его друг смог жениться на девушке более высокого социального положения. Сталкиваясь с очередным испытанием судьбы, он старается пройти его достойно и принять мудрое, справедливое решение.
Когда-то он был карманником. Теперь никому не нужный мальчишка работает прислугой в таверне маленького городка, обозначенного на карте самой северной точкой. Корабли заходят сюда, только когда сходит лед. Однажды, с началом судоходного сезона, в городе появляется странный незнакомец, швыряющийся деньгами. Паренёк, уставший от побоев, голода и несправедливости, не может удержаться от соблазна и крадет его кошелек. Но в нем оказываются не деньги... За ним начинается охота и он вынужден напрячь все свои силы, чтобы не попасться, остаться в живых, понять во что влип и какую приоткрыл тайну.
Коснувшись глиняного осколка, найденного на берегу океана, я перенеслась в первобытный мир. Там в ходу человеческие жертвоприношения, а местная фауна так и норовит тобой пообедать. Из-за прихоти древнего мага судьба у меня незавидная: выйти замуж за незнакомца или шагнуть в огонь во имя богов. Мужчинам древности неведома любовь, но значит ли это, что мой избранник никогда не полюбит? Я сделаю все, чтобы выучить язык и традиции, ведь только мне известна судьба, уготованная затерянному в океане острову. Но смогу ли я выжить, когда в самом сердце этого мира зреет заговор и он грозит уничтожить эти земли…
Множество людей по всему свету верит в Удачу. И в этом нет ничего плохого, а вот когда эта капризная богиня не верит в тебя - тогда все действительно скверно. Рид не раз проверил это на своей шкуре, ведь Счастливчиком его прозвали вовсе не за небывалое везение, а наоборот, за его полное отсутствие. Вот такая вот злая ирония. И все бы ничего, не повстречай Счастливчик странного паренька. Бывалый наемник сразу же почувствовал неладное, но сладостный звон монет быстро развеял все его тревоги. Увы, тогда Счастливчик Рид еще не знал, в какие неприятности он вляпался.
