Демон абсолюта - [64]
Лоуренс хотел, чтобы эмир разговаривал с Англией лишь на одном языке: «Вы заключили со мной соглашение: я оплатил его кровью своих людей: выполните его».[470] Англии оставалось вести переговоры с Францией. Он признавал, что его страна, зная, что эта декларация была мало совместима с соглашением Сайкса-Пико, предвидела, что Франция откажется от своих требований в Сирии после некоторых компенсаций; эти компенсации теперь требовалось найти Англии. Поведение, которое он предполагал, как всякое моральное поведение в политике, было раздражающим и неуязвимым: оно превращало Фейсала в нечистую совесть Англии.
Но эмир знал, что его скоро вызовут на комитет конференции. Его не могла поддержать ни враждебная Франция, ни равнодушная Италия, ни Соединенные Штаты, благожелательные, но чуждые арабским проблемам. Англия была его единственной поддержкой; его единственные друзья в Европе были англичанами, Англия была больше связана с ним, чем другие нации, Алленби был единственным гарантом ценности сотрудничества арабов с его армией. Как претендовать на Месопотамию и Палестину, если против него выдвинут английские силы, по меньшей мере, равные тем, которые уже содержались там? Как отказаться от них, не усиливая подозрений и враждебности Франции, не предавая волю к единству сирийских обществ, которую он должен был встретить по возвращении?[471]
Он адресовал конференции меморандум[472], который, говорят, был вдохновлен Лоуренсом. 4 января[473], отпечатав его для себя, для Министерства иностранных дел, для всех, кто его поддерживал, он подписал согласие нас открытие Палестины для сионистской иммиграции, ни в чем не отказываясь от арабских прав, но молчаливо признавая существование Палестины, отделенной от арабского государства. Он так тревожился, что вслед за подписью написал по-арабски под английским текстом: «Для того, чтобы арабы добились своей независимости, как требовал мой меморандум от 4 января в Министерство иностранных дел правительства Великобритании, я даю свое согласие на вышеизложенные статьи. Но, если малейшие изменения будут внесены в этот меморандум, я не буду больше связан ни единым словом настоящего соглашения, которое становится ничтожным и недействительным, и за это я не собираюсь нести никакой ответственности».[474]
6 февраля, в три часа пополудни Фейсал в великолепном арабском костюме, и его переводчик Лоуренс в форме хаки, но с арабским «агалем» на голове (униформа армии шерифа) представились перед Уилсоном, Ллойд-Джорджем, Клемансо и Орландо, каждый из которых был в сопровождении своего министра иностранных дел.[475]
«От имени моего отца, который по просьбе Великобритании и Франции вел Арабское восстание против Турции, я пришел требовать, чтобы народы, говорящие по-арабски, в Азии, за линией, которая тянется от Александретты в Диарбекир и до Индийского океана, были признаны независимыми и суверенными под гарантию Лиги Наций[476]… Подтверждение государств, существующих в этом регионе, определение их границ, как и формирование ожидаемых новых государств и их границ, должны установиться между нами путем переговоров, после того, как желания их обитателей будут выяснены. Подробные предложения по этим вторичным пунктам будут сделаны моим правительством в соответствующее время и в соответствующем месте.
Уверенный, что союзные державы придают больше важности телам и душам людей, говорящих по-арабски, чем своим собственным материальным интересам, я основываю свою просьбу на принципах, провозглашенных президентом Вильсоном в Маунт-Верноне».[477]
Он настаивал на арабской воле к единству так же, как настаивал на их воле к независимости, апеллируя к тому, чью сторону приняли в войне арабы, и с вежливой твердостью отвергая соглашение Сайкса-Пико. Он принял временную помощь и интервенцию Англии в Месопотамию и Палестину, а Франции в Ливан, на условии, что принципы суверенитета и единства арабов будут сохранены.
«Наконец, я благодарю Великобританию и Францию за помощь, которую они оказали арабам в их борьбе за свободу, и намереваюсь от их имени просить вас об исполнении обещаний, которые были ими сделаны».
Он не упоминал ни о письмах Мак-Магона, ни даже о декларации Семи Сирийцам. Обращаясь к Ллойд-Джорджу и Клемансо, он обращался только к декларации от 7 ноября; не прошло еще и трех месяцев, забывать о ней было бы слишком рано. Он обращался к Вильсону, вспоминая Маунт-Вернон.
Его речь произвела большое впечатление[478] (которое ничего не значило); но, не считая того, что никакие речи не могли изменить затронутых интересов, никто из тех, кто слушал его, не знал, в какой мере эмир представлял Сирию. Провозгласив от имени арабов единство их зарождающегося государства, Фейсал выразил фундаментальный принцип арабского движения, а именно, принцип тайных обществ — принцип людей, которые, будучи в армии или вне армии, встали на сторону союзников. Но комитету было неизвестно о тайных обществах. Если бы он о них и знал, то видел бы в них лишь наиболее решительную часть сирийских энергичных людей, но не отражение самой Сирии: конференция планировала присоединиться к пожеланиям
Предлагаемая книга – четыре эссе по философии искусства: «Воображаемый музей» (1947), «Художественное творчество» (1948), «Цена абсолюта» (1949), «Метаморфозы Аполлона» (1951), – сборник Андре Мальро, выдающегося французского писателя, совмещавшего в себе таланты романиста, философа, искусствоведа. Мальро был политиком, активнейшим участником исторических событий своего времени, министром культуры (1958—1969) в правительстве де Голля. Вклад Мальро в психологию и историю искусства велик, а «Голоса тишины», вероятно, – насыщенный и блестящий труд такого рода.
Разыскивать в джунглях Камбоджи старинные храмы, дабы извлечь хранящиеся там ценности? Этим и заняты герои романа «Королевская дорога», отражающего жизненный опыт Мольро, осужденного в 1923 г. за ограбление кхмерского храма.Роман вновь написан на основе достоверных впечатлений и может быть прочитан как отчет об экзотической экспедиции охотников за сокровищами. Однако в романе все настолько же конкретно, сколь и абстрактно, абсолютно. Начиная с задачи этого мероприятия: более чем конкретное желание добыть деньги любой ценой расширяется до тотальной потребности вырваться из плена «ничтожной повседневности».
Роман Андре Мальро «Завоеватели» — о всеобщей забастовке в Кантоне (1925 г.), где Мальро бывал, что дало ему возможность рассказать о подлинных событиях, сохраняя видимость репортажа, хроники, максимальной достоверности. Героем романа является Гарин, один из руководителей забастовки, «западный человек" даже по своему происхождению (сын швейцарца и русской). Революция и человек, политика и нравственность — об этом роман Мальро.
Роман А. Мальро (1901–1976) «Надежда» (1937) — одно из лучших в мировой литературе произведений о национально-революционной войне в Испании, в которой тысячи героев-добровольцев разных национальностей ценою своих жизней пытались преградить путь фашизму. В их рядах сражался и автор романа.
Воспоминания Владимира Борисовича Лопухина, камергера Высочайшего двора, представителя известной аристократической фамилии, служившего в конце XIX — начале XX в. в Министерствах иностранных дел и финансов, в Государственной канцелярии и контроле, несут на себе печать его происхождения и карьеры, будучи ценнейшим, а подчас — и единственным, источником по истории рода Лопухиных, родственных ему родов, перечисленных ведомств и петербургского чиновничества, причем не только до, но и после 1917 г. Написанные отменным литературным языком, воспоминания В.Б.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».
В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.
Прометей. (Историко-биографический альманах серии «Жизнь замечательных людей») Том десятый Издательство ЦК ВЛКСМ «Молодая гвардия» Москва 1974 Очередной выпуск историко-биографического альманаха «Прометей» посвящён Александру Сергеевичу Пушкину. В книгу вошли очерки, рассказывающие о жизненном пути великого поэта, об истории возникновения некоторых его стихотворений. Среди авторов альманаха выступают известные советские пушкинисты. Научный редактор и составитель Т. Г. Цявловская Редакционная коллегия: М.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.