Демидовы: Столетие побед - [21]
Думаем, соображений метауровня, которые бы инициировали процесс, у власти действительно не было. Не было новой предварительно обдуманной промышленной политики, она рождалась одновременно с действиями или слегка отставала от них. А что точно было — это головная боль от чужих свар, входить в суть которых не хотелось, была вера в организационные способности тульского кузнеца, который и дело знает, и разрулить межличностные конфликты сумеет. Было обещание «я тебя не оставлю», о котором, конечно, можно было бы и позабыть, но повода для измены слову не было. Много чего было, но только не стратегических идей в области экономики.
Для судьбы Демидова (шире — Демидовых) этот указ имел не меньшее значение, чем прежде — передача ему тулицкой мельницы и разрешение ее перестроить. Указ предписывал «Верхотурские железные заводы на Нейве реке… отдать во владение ему, Никите, и ставить ему с тех заводов в… казну… воинские припасы, пушки, мартиры, бомбы, гранаты». Предприятие, как видим, передавалось ему именно во владение, а не в аренду на десять лет, как еще недавно просил он сам. Расходы казны ему предстояло компенсировать продукцией. (Фактически выходило, что он получил долгосрочный беспроцентный кредит, который к тому же можно было отдавать в натуральном выражении.) Как и прежде, он прочно держался за государственный заказ, а тот в тех условиях был только военным: артиллерийские орудия и снаряды. Его не пугало, что казна могла задержать оплату. Для Никиты, а позже и для Акинфия, наличие за казной долга будет использоваться в качестве средства добиваться в диалоге большей ее сговорчивости. Это был опасный путь, требовавший ума, терпения, изворотливости, однако Демидовы, решившись ступить на него, показали, что он вполне проходим.
Но Демидов получил не все, о чем просил. Не получил, в частности, права покупать к уральскому заводу крестьян. Для него это, вероятно, не было слишком большой потерей, поскольку такое право предоставлялось ему указом, касавшимся Тульского завода. Вероятно, он полагал, что пока крепостных можно будет перевозить из-под Тулы (что и делал), а позже вопрос как-то решится. И опять не ошибся.
И еще одно, важное. По договоренности, приобретая Невьянский завод, Демидов терял завод Тульский, переходивший к казне (и он, и казна за полученное должны были со временем расплатиться). Так приход на Урал становился для Никиты Антюфеева еще и прощанием с родной Тулой. Во всяком случае, именно так тогда казалось.
Демидовы на Невьянском заводе
Указ о передаче Невьянского завода Никите Демидову был дан, и вот уже в апреле 1702 года первое задание новому владельцу: к «предбудущей весне» отлить на нем по 200 пушек двух калибров и доставить их по полой воде к Москве или куда впредь будет указано[109]. Учитывая, что завод еще предстояло принять, а после наладить на нем работу (известия о неполадках и неустройствах на нем, несомненно, тревожили), задание было не из простых.
Отправиться на Урал сразу Никита не смог. Тульская оружейная слобода занималась в это время изготовлением крупной — восемь тысяч фузей — партии оружия для казны. Испокон веку действовавшая здесь система организации работы, при которой главными регуляторами выступали слободской староста и его товарищи, с таким объемом работы не справлялась, начала давать сбои[110]. Наладить работу поручили Демидову. Такое решение нарушало традиционный регламент. Подобными делами должна была заниматься система слободского самоуправления. Демидову, и прежде ее сторонившемуся, взвалить на себя работу старосты сейчас было тем более не ко времени. Подозреваем, что его согласие заняться этими фузеями было платой (не единственной!) за Невьянский завод.
На Урал он послал своего приказчика Емельяна Ксенофонтова. Он прибыл в Верхотурье 2 мая, а 13-го приступил к приемке завода. Тот был на ходу, но за недостатком угля домна стояла. Вслед Ксенофонтову Никита послал сына Акинфия, отправившегося из Тулы 13 июля и прибывшего на место 8 сентября. Он сразу занялся домной, и через несколько дней она была задута. В начале августа на Урал наконец выехал и сам Никита[111].
Невьянский завод, каким он был принят демидовским приказчиком к 20 мая, масштабом здесь построенного не поражал. Плотина длиной 101 сажень (около 220 метров), высотой три сажени. Кирпичная домна высотой четыре сажени. Доменный амбар. Две молотовые, одна на ходу, другая недостроенная. Два угольных сарая и сарай для припасов. Кузница с тремя горнами. Огороженный «государев двор» (здесь жили приказчики) с двумя соединенными сенями жилыми избами, изба «приворотная», амбар, баня. Задний двор с конюшней, избой и кладовой. Жилая изба для мастеров-кирпичников. Десять изб для житья мастеровым людям, три — для приезжих работных людей, для них же еще одна баня. Имелись в наличии небольшие запасы сырья (руда, в том числе магнитная, дрова, уголь, известь), строительных материалов (бревна, доски, кирпич), различный инструмент. Из готовой продукции оставались 34 тысячи пудов чугуна и четыре несверленые пушки. На момент передачи на заводе находилось 27 человек производственного персонала, 22 из них были приезжими («московской присылки»), в том числе плотинный мастер
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.