Дембельский аккорд 1 - [62]

Как бы то ни было, но наши старики-разбойники оказались весьма осведомлёнными как в процедуре оформления бумаг в штабе, так и вообще всего механизма отправки отслуживших солдат домой. А потому вопросы посыпались как из ведра горох…

— Да ещё в штабе батальона никто не знает, когда будет первый день отправки! А вы как нас распределите?

— Как же нам военные билеты оформят, если вы со своим списком в штаб придёте?

— А как мы будем узнавать, у кого какая очередь? Вы повесите список?

Да-а… Ажиотаж надолго воцарился в первой роте и каждый умудрённый армейским бытом старец пытался выяснить особо близкий для него момент.

— Надо бы график составить. — попробовал я подсказать Александру Ивановичу хотя бы один подходящий ответ.

Но ротный тоже был парень не промах. Он поднял вверх правую руку, дожидаясь полной тишины, и отвечал спокойно-рассудительно.

— Разговорчики!.. Во-первых, всех вас одним табором не уволят и вы сами это понимаете. Как было всегда, за один день можно отправить домой человек… эдак несколько из каждой роты. Чуете? Ваш список я разобью на партии по пять дембелей, начиная с первого и так до последнего…

— А начало отправки когда? — опять послышался самый главный для дедушек вопрос.

— Когда министр обороны прикажет! — кратко ответил ротный и продолжил свои пояснения дальше. — То есть первая пятёрка старослужащих отправляется домой в первый же день. И так по пять человек за каждый раз увольняем! Во-вторых, на тетрадном листочке в клеточку будут написаны ваши фамилии, а затем с одной вертикальной черты пойдёт отсчёт ваших нарушений. В каждой клетке по одному крестику, чтобы мне и вам легче считалось. Кто набирает три штрафа — значит он отодвигается назад на три дня. А на его место вырывается следующий за ним. В-третьих, оформление проездных документов и военных билетов, выдача денег вам на руки… Это уже моя проблема и вы всё получите вовремя, то есть прямо на утреннем построении. И в четвёртых, этот перечень увольняемых будет вывешиваться каждое утро на окне канцелярии…

— А если кто-то пририсует нам лишние очки? — резонно спросил самый злостный нарушитель.

Ротный возмущённо фыркнул и насмешливо обнадёжил любопытного хулигана:

— К твоей фамилии-то? Да у тебя там и для моих штрафных крестиков клеточек не хватит. Список будет прикрепляться к стеклу изнутри, так что не волнуйтесь зазря. А второй экземпляр, точно такой же как и первый, я буду держать постоянно в своём кармане. Ещё вопросы есть?

— А контрактники, которые тоже увольняются? Как с нами?

В этом заинтересованном контрактнике я сразу же узнал младшего сержанта Русина, с которым познакомился ещё в Буденновске.

— Подойдёте ко мне отдельно. Что-нибудь тоже придумаем для вас обоих. — пообещал ему ротный. — Всё! Вечер вопросов и ответов окончен. Вперёд — получать оружие. Разойдись!

Озадаченные новыми веяниями времени солдаты и контрактники нехотя потянулись к оружейной комнате, а мы пошли в свой вагончик.

— Ну, ты прямо-таки как Уинстон Черчилль речь толкнул… — с некоторой долей радостного восхищения проговорил я, осторожно пробираясь меж палаток.

— А ты думал… — важно заявил Пуданов. — Хватит с ними няньчиться… Пора всю власть брать в свои руки. Вот только хватит ли нас надолго?

— Постараемся… — усмехнулся я. — Сейчас для нас самое главное — это спокойно и толково объяснить всем подчинённым на каком высоком уровне они должны поддерживать свою дисциплину и за что именно мы их можем наказать… И контроль — каждую минуту…

— Дай-то Бог…

Как и было обещано, в канцелярии Александр Иванович сразу же засел за составление самого актуального для нас и дембелей перечня фамилий.

— Ты из своих кого хочешь первым отправить? — засмеялся он. — А то я их так хорошо знаю со всех сторон, что в самом начале никого не отправлю!

— Ну… Даже и не знаю… — задумался я. — Так с ходу… Я же их и по лицам пока ещё не каждого узнаю… Вот Антонова можно…

— Ну спасибо! — совсем развеселился ротный. — Он меня чуть было из граника не завалил на стрельбище, а ты… Давай другого…

— Ты же живой остался! — стал рассуждать я. — Вот за это и отправим его побыстрее домой.

— Да ты офонарел? — искренне возмутился он. — Если дембеля узнают за что мы его в первой партии увольняем, то знаешь сколько найдётся желающих «промахнуться» по любимому командиру роты? Нет уж… Фигушки… Меня лично это не устраивает. Хорошо, что здесь писарюги нет, а то бы разнёс… На всю округу.

— Ну, делай как знаешь. — сдался я. — Ты с ними вон уже сколько служишь…

Тут в нашу бытовку вошёл капитан Варапаев, которого командир подразделения сразу же стал инструктировать о резко изменившемся в роте укладе жизни.

— Так что, Игорь! Сегодня уж ты весь день полностью контролируешь точное исполнение ротой распорядка дня… На всех построениях проверяешь наличие личного состава, чтобы каждый боец стоял в строю, а не шлялся где попало или отлёживался в палатке. Одиночно идущих в столовую или обратно не должно быть ни при каких условиях…

— А дневальные? — уточнил высокий и худой капитан. — Их тоже в строй ставить?

— А что? Пусть наряд топает на приём пищи вместе с подразделением. — тут я решил выдвинуть рационализаторское предложение. — Один дневальный с дежурным по роте уже находятся в столовой и поджидают подразделение, по дневальному остается на передней линейке под грибком и около ружпарка…