Дело рассерженной дамы - [4]

Шрифт
Интервал

Кто-то крикнул из глубины единственной обитаемой квартиры:

— Открыто!

Бородин дернул на себя дверь и очутился в тесной прихожей, одна стена которой была сплошь увешана одеждой, а другая заставлена натянутыми на рамы холстами. Из дверей комнаты высунулась голова не то разночинца середины прошлого столетия, не то попика-расстриги: длинные нечесаные лохмы, жиденькая козлиная бородка и приветливо посверкивающие маленькие глазки.

— Проходи! — и никаких вопросов.

В прокуренной комнате, вся меблировка которой состояла из обшарпанного продавленного дивана, стола, двух табуреток, задвинутого в дальний угол мольберта и стеллажей с книгами, альбомами, иконами, глиняными и резными деревянными фигурами на полках, находились пятеро человек разного возраста, пола и обличия. Стены комнаты были плотно увешаны картинами, изображавшими что-то непонятное. В печи-голландке потрескивали дрова.

Бородин сразу положил глаз на смуглого синеглазого брюнета в изрядно потертом джинсовом костюме. Он примостился на корточках у ног полулежащей на диване женщины лет двадцати пяти, одетой в мужскую рубашку и широкие штаны с цветными вставками. Мужчина держал в руке стакан с густым дымящимся чаем. У женщины в тонких, без маникюра, пальцах дымилась сигарета.

— Ростислав Антонович? — обратился Бородин к брюнету, предварительно поздоровавшись со всеми присутствующими. Мужчина легко поднялся, поставил на край стола стакан с чаем и спросил:

— Чем обязан?

— Просили вам привет передать, — сказал Бородин.

— Что ж, передавайте, коли так, — разрешил Агарков и в свою очередь поинтересовался: — Сами-то кто будете?

— Старший оперуполномоченный уголовного розыска, — представился Бородин. — Мы можем поговорить наедине?

— Ого-о!.. — протянул кто-то.

А кто-то даже присвистнул. И только Агарков не изменился в лице, невозмутимо спокойном и слегка ироничном.

— Такого гостя у нас еще не было! — радостно воскликнул «разночинец» и, подойдя вплотную к Бородину, спросил с неподдельным радушием: — Хотите чаю?

— Спасибо, не надо, — Бородин выжидательно и требовательно смотрел на Агаркова.

— Уважьте хозяина! — не трогаясь с места попросил тот Бородина. — Чай превосходный, цейлонский. Участковому очень нравится, он частенько сюда заглядывает.

— По какому поводу? — спросил Бородин, принимая из рук «разночинца» стакан с чаем.

— Дом надо сносить, а я не выселяюсь! — словоохотливо пояснил «разночинец». — Электричество уже отключили, воду, канализацию. А теперь участковый за меня взялся. Но я тут законно живу, у меня ордер. Хотите, покажу?

— Ладно, Витя, успокойся. Разговор этот бесполезный, — сказал Агарков и спросил у Бородина: — Кухня нас устроит?

На кухне не на что было присесть. Агарков вернулся в комнату и принес оттуда обе табуретки.

— От кого привет? — поинтересовался он.

— От Зверевой Раисы Алексеевны, — сказал Бородин.

— Вот как!.. — озадаченно произнес Агарков. Вытянув из пачки сигарету, он предложил закурить и Бородину, но тот помотал головой. — Чего это она к вам обратилась? На розыск, что ли, подала?

— Вы не могли бы сказать, где были днем семнадцатого ноября? — спросил Бородин.

Агарков нахмурился.

— Что-то случилось?

Бородин молча, со значением кивнул.

— Надеюсь, жива-здорова? — снова спросил Агарков.

— Жива-здорова, — сказал Бородин. — Но вы мне не ответили, а уже столько вопросов задали.

— Да… Где же это я был тот день? — задумался Агарков и громко позвал: — Витя! — а когда тот нарисовался в проеме кухонной двери, спросил у него:

— Вить, не помнишь, где я был и что делал семнадцатого ноября?

— Ну, сразу-то… — хозяин квартиры зачесал затылок. — Это какой день был?

— Среда, — подсказал Бородин.

— Так-так… Постойте… — и вдруг встрепенулся. — Презентация ж была! Новую выставку открывали! Жени Макеева… — А, ну да! — вспомнил и Агарков. Презентация, — и пояснил Бородину: — Это мы так, между собой называем. Просто состоялось открытие выставки наших молодых художников. В фойе Дома работников культуры. Там у нас постоянно действующая, так сказать, картинная галерея…

— В котором часу открылась выставка? — спросил Бородин.

— В пять вечера.

— А где вы были в три часа дня?

— Да там же! — сказал Витя. — Надо ж было все подготовить, каждой картине найти подходящее место.

— Кто-нибудь еще мог бы подтвердить, что вы были там в это время? — спросил Бородин у Агаркова.

— Ну, там постоянно находится Лида. Так сказать, хозяйка галереи. Можете у нее спросить. Еще были художники… — Агарков назвал несколько фамилий.

— Хорошо, — кивнул Бородин и, записав фамилии Лиды и художников, а так же телефон Дома работников культуры, сказал Агаркову: — Больше к вам нет вопросов.

— А что все-таки случилось? — спросил тот. Бородин прищурился на него одним глазом:

— Лучше спросите у нее сами. Или больше не намерены встречаться?

— Вообще-то нет… — Агарков вздохнул. — Не по пути нам, — он кивнул в сторону комнаты: — Вы ж видите, как живу. Все имущество в одном чемодане. Ну, еще работы.

Витя по-свойски похлопал его по плечу и сказал Бородину:

— Знаете, какой это талант? Жаль, здесь нет его лучших работ. Но можно съездить, — и он вопросительно глянул на Агаркова: — Как ты на это смотришь, Слава?


Еще от автора Владимир Федорович Турунтаев
Методом исключения

Повести екатеринбургского писателя Владимира Турунтаева посвящены будням районного отдела милиции, в котором служит немало талантливых сыщиков, таких, как главный герой книги Сергей Бородин — оперуполномоченный уголовного розыска. Они-то и ведут бескомпромиссную борьбу с преступностью.


Имитация

«…И вдруг — ЧП особой категории: разбойное нападение на улице Белореченской, 15, корпус 6. Потерпевший, главный технолог завода «Орион» Ионин, находился в крайне тяжелом состоянии. Что это было — уличный грабеж или целенаправленное покушение? Пострадал Ионин — пострадает и производство… а кто-то исподтишка начал скупать акции «Ориона»…» На обложке: «Индустриальный пейзаж» С. В. Сорокина — этюд к картине «Коксогазовый завод в городе Видное».


Проба на киллера

В городе Н. участились случаи, когда подростки шалили по ночам, избивали прохожих, выворачивая их карманы. А однажды на школьном дворе был обнаружен труп мужчины. Взяли подозреваемых подростков. Началось следствие. Однако эксперты вскоре установили, что пострадавший умер не от побоев подростков… Так милиция вышла на след опасного рецидивиста, который, отбыв срок в колонии, готовил себя на роль киллера, убивая жертвы изуверским способом. Все это и составило канву новой книги, написанной писателем из Екатеринбурга Владимиром Турунтаевым.


Сам-семьсот, или Повесть о трех фантазерах

Герои этой истории — фантазеры и мечтатели — живут в уральском совхозе. У каждого из них свое представление о счастье. Слава мечтает о морских приключениях и бурях. Кандидат наук Прометеев старается сделать так, чтобы люди в совхозе полюбили свою работу. У Ромки Махнева много желаний, но самое главное — вырастить урожай сам-семьсот. Наверное, тут не обошлось без волшебства — в конце повести все герои чувствуют себя совершенно счастливыми.Адресуется ребятам среднего школьного возраста.


Рекомендуем почитать
На этот раз

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Спасти олигарха Колесова

… напасть эта не миновала и областной центр Донское на юго-востоке российского Черноземья. Даже люди, не слишком склонные к суевериям, усматривали в трех девятках в конце числа этого года перевернутое «число Зверя» — ну, а отсюда и все катаклизмы. Сначала стали появляться трупы кошек. Не просто трупы. Лапы кошек были прибиты гвоздями к крестам, глаза выколоты — очевидно, еще до убийства, а горло им перерезали наверняка в последнюю очередь, о чем свидетельствовали потеки крови на брюшке. Потом появился труп человеческий, с многочисленными ножевыми ранениями.


Ангел разрушения

Что нужно для того, чтобы попасть в список десяти самых опасных преступников Америки? Первое, быть маньяком. И, второе, совершить преступление, о котором заговорят все.Лос-Анджелес, наше время. От подрыва самодельного взрывного устройства гибнет полицейский.Для Кэрол Старки, детектива из отдела по борьбе с терроризмом, поймать и обезвредить преступника не просто служебный долг. В недавнем прошлом она сама стала жертвой такого взрыва, и только чудом ей удалось выжить. Опытный детектив не знает, что в кровавой игре, счет в которой открывает маньяк-убийца, ей предназначена ключевая роль.


Тревожная ночь Гидеона

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шаги за спиной

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Кукла на цепи

Майор Пол Шерман – герой романа, являясь служащим Интерпола, отправляется в погоню за особо опасным преступником.