Дело о физруке-привидении - [47]
(Приписка „так что даже ополоснуть ноги в канале не удалось без потерь. Когда много ходишь, главное, ноги не стереть. Значит, надо их чаще мыть и носки менять. А у меня как раз от всей этой беготни носок сбился.“)
Никакой химии для их отпугивания при нас не имелось, но одеты мы были плотно, так что все укусы приходились в лицо и в шею. Довольно быстро мы сообразили надеть на головы целлофановые пакетики из-под хлеба, наощупь проковыряв в них дырки для носа и глаз. Напротив ушей прокололи маленькие отверстия — чтоб хоть что-то слышать, но чтобы внутрь никто не пролез. Под пакетиками припаривало, но зато никто не кусал за шею! Оценив выгоды изобретения, мы вздохнули свободнее. Маленькая победа подняла наш упавший дух. Ведь общая ситуация сложилась совсем не в нашу пользу: мы теперь опасались двигаться по дорогам. Положим, ночь просидим на берегу канала, а дальше? Идти на север, как собирались — значит, топать по открытому полю между этими живописными совхозами. Даже если и заметим патруль издали, куда от него денешься? Один раз повезло, но мы не настолько бесшабашны, чтобы уповать на везение и во второй раз. Наконец, зачем нам вообще на север? Сидя на цистерне, мы рассмотрели, что ничего нового нас там не ждет. Ну люди, ну автобусы, ну продуктовый магазин. Так у нас и без этого есть еще порох в пороховницах — мы еще на спинах волочем еды на два дня. Другое дело, что исследовать зону больше не хочется, да и не нужно — что хотели, мы узнали, здесь игры не сделаешь. Завтра третий день, а ведь надо еще домой вернуться успеть, и хорошо бы повернуть оглобли вовремя — чтобы возвращаться не наспех и не на автобусе.
Мысли наши текли тогда очень разбросано. Здорово нас это новое изменение обстановки выбило из колеи. Но определиться все равно требовалось, и мы решили: пойдем лесом на Новоивановку, перейдем реку по мосту, под которым тогда ночевали, и выйдем из зоны лесом же. Потом в Ветке перейдем на тот берег Сожа и не спеша потопаем назад по третьему варианту, через Хальч, Поколюбичи. Короче, через нормальные жилые места.
Теперь оставалась сущая мелочь: выспаться хотя бы немного. Идти лесом во время весеннего разлива — вовсе не то, что дорогами в сухое лето. Мы предвидели, что день завтра будет у нас тот еще, и хотели отдохнуть. Только не согревшись не заснешь, а как согреться без костра? В конце концов, Степан вскрыл наш неприкосновенный запас и достал десять таблеток сухого горючего. Кружки у нас были, так что мы просто соорудили небольшую подставку из двух бревнышек, положили таблетку на крышку от консервной банки, закипятили на ней чай, напились его и так согрелись. Потом кинули жребий: первому сторожить выпало Степану. Вахту несли по два часа: пока один успевал проснуться от холода, второй начинал валиться с ног от усталости. Проснувшийся принимался греть бульон (кубиков мы купили множество), а засыпающий, который и чаю и бульона в свою очередь наглотался, валился на охапку хвороста и задремывал на час-полтора — пока опять не замерзал. Тогда он просыпался, и все повторялось. Несмотря на неуклюжесть системы и большой расход сухого горючего, мы неожиданно довольно сносно провели ночь и утром могли и хотели идти дальше. (Приписка другим почерком „То есть, один из нас мог, а второй хотел.“)
И мы пошли. Как только рассвело, свернули лагерь, затоптали следы, и выбрались каналом к опушке леса. Потом, уже по-настоящему осторожно, избегая открытых мест, обходя хрустящие ветки, постоянно осматриваясь, не разговаривая, мы перемещались по опушке на юг. Нам было уже не до мух и комаров, да и целлофановые пакеты на ушах свое дело делали. Небось, если бы кто напоролся на нас в тот момент, точно решил бы, что мы и есть эти самые страшные чернобыльские мутанты — на головах черт знает что, лица блестят. Так мы дошли до просеки, ведущей вроде бы в нужном нам направлении. По карте (по нормальной, в смысле), выходило, что просека как раз выведет нас к тому самому мосту, под которым мы ночевали. На карте были честно указаны болота, но мы на то сперва махнули рукой.
Оказалось, зря. Просека подлейшим образом уперлась в натуральный весенний разлив — лужу, края которой видно не было. Попытались обогнуть ее по опушке — лужа продолжалась и в поле, а на открытое место мы соваться теперь боялись. Оставалось обходить лесом. Что ж! „Нам жаловаться некому, мы сами выбирали“, — пропел Степан, и мы пошли искать бревна для тяни-толкая. Надо было найти пару, а лучше три, круглых лесины, не успевших еще сгнить, достаточно толстых, чтобы сразу не засасывало, но достаточно тонких и коротких, чтобы мы вдвоем могли поднять их не напрягаясь.
Погода в тот день решила нас порадовать: вылезло долгожданное солнце и, наконец-то, начало пригревать. Мы живо взопрели в целлофане и в конце концов его сняли. Комаров оказалось поменьше, но мухи опять ломанулись отовсюду. Пришлось с известными выражениями залезать обратно в намордники. Хорошо хоть, бревна для тяни-толкая нашлись быстро.
(Приписка другим почерком „Рубить мы бы не рискнули, топор дровосека раздается ого-го. Стоило маскироваться, чтобы шуметь на весь лес.“)
В сборник вошли фантастические произведения Марии Семёновой, Марии Галиной, Павла Молитвина, Елены Хаецкой и других известных авторов.«Чем больше я узнаю людей, тем сильнее люблю собак», — говорили, если верить легендам, все без исключения знаменитости от Платона до Черчилля.А еще говорили и говорят: «Злой, как собака».«Быть может, по образу и подобию Господа были созданы совсем не прямоходящие звери, а те, которые шагают на четырех лапах и машут хвостом?» — писал в одном из своих романов Дин Кунц.А еще положительные герои любят в праведном гневе вскричать: «Собаке — собачья смерть!»Они такие разные, наши четвероногие знакомцы, — чьи-то друзья, чьи-то враги.Они первыми были отправлены в космос и скоро будут сопровождать звездолетчиков, идущих «по пыльным тропинкам далеких планет».Их делали героями своих произведений такие непохожие писатели, как Лев Толстой, Джек Лондон, Рей Брэдбери и Михаил Булгаков.Слушать и читать об их подвигах, проделках и преступлениях — одно удовольствие, вспомните хотя бы бессмертную «Собаку Баскервилей».С собаками не соскучишься, а потому — приятного чтения!
"… и великие воды не могут потушить любви… стрелы ее — стрелы огненные…" История любви Ивара и Ливии Харт.
В этом мире падающие звезды остаются жить среди волшебного народа; вредные птички летавки умеют странствовать между звезд, вот только начисто забыли об этом, и потому чаще оказываются в жарком или супе; телепорт угодил в замковый ров, исправно пополняя поголовье лягушек странными особями; инквизиция охотится на остроухих, а те готовы превратиться из тревожной сказки в опасную быль... но в этом мире никогда не оставят в беде и придут на помощь.
Стеб. Пародия. Темный властелин узнает о попаданце, который может расстроить его коварные планы и злобные замыслы, и наконец решает разобраться, откуда растут ноги у проблемы. Так что кому приключения, сверхспособности и юные эльфийские принцессы, а кому-то придется за базар отвечать. Подозреваются все!
В сборник «Славянское фэнтези» вошли произведения Марии Семёновой, Андрея Валентинова, Елизаветы Дворецкой, Николая Романецкого и других известных авторов.Доблестные витязи, могучие чародеи и коварные злодеи, мастерски владеющие всеми видами оружия, вновь сходятся в смертельных поединках. Не на живот, а на смерть бьются за любовь прекрасных дев, счастье своих близких, ради славы или презренного металла, дающего власть над людьми и странами. Берегини смертельно ранят любовными стрелами, змии подколодные, летучие и плавучие стремятся извести человечий род, волхвы и ведуны бродят по градам и весям нашей и «параллельной» Руси, награждая, карая и милуя, когда по заслугам, а когда и потакая собственной блажи.
Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.