Дело №2 - [43]

— Понимаете, я же почти всегда одна. Телевизор смотреть не могу, глаза болят. Читать тоже. Вот и сижу у окна. Думаю.

— Да, конечно, — согласилась я. — Всегда есть о чем подумать.

Она предложила мне чаю или кофе, я отказалась и перешла к делу:

— Миссис Мэддокс, скажите…

— Зовите меня Паулой, пожалуйста. От этих миссис я чувствую себя совсем старым и разбитым кувшином, — перебила она меня.

Я вежливо улыбнулась ее шутке и продолжила:

— Паула, Вы были знакомы с Креченскими?

Она покачала головой.

— Нет, почти нет. Они молодые и иммигранты. Что у нас может быть общего?

— Откуда Вы знаете, что они — иммигранты? — зацепилась я.

— Вы бы послушали как они между собой разговаривали, сами бы догадались, — объяснила Паула.

Я попросила ее рассказать о том, как и когда она видела Анну. Паула еще раз предложила мне чаю или кофе, уселась в своем кресле-качалке поудобнее и начала свой подробный рассказ. К сожалению, она не знала, что в доме напротив готовилось убийство, иначе бы никогда не покинула свой пост.

— Мне нужно было принять лекарство, — извиняющимся тоном объяснила она и начала свой рассказ.

Впрочем, ничего нового или интересного я не узнала. Подъехала машина, из нее вышла женщина, которую Паула позже опознала как Анну. Эта женщина зашла в дом, причем Паула не заметила, открыла ли она дверь ключом, или дверь не была заперта. А ровно в три прозвенел будильник, напоминая про лекарство, и Паула пошла на кухню, поскольку лекарство нужно было принимать во время еды. Вот и вся история.

— А раньше Вы эту женщину видели? — спросила я.

Она забавно скосила глаза куда-то к потолку, скорчила гримаску и заметила, что, лишь проводит время у окна, но за соседями не шпионит. Я тут же уверила ее, что ни в коем случае не подозреваю ее в чем-то неприличном.

— Может быть случайно что-то заметили? — с надеждой и кротостью в голосе спросила я.

— Знаете, так между нами, эта пара, я имею в виду этих, — она показала пальцем в сторону дома Креченских. — Так вот, они были очень странными.

— Это как? — улыбнулась я.

— А Вы не улыбайтесь, не улыбайтесь, молодая леди, — покачала головой Паула. — Я, знаете ли, очень наблюдательная. Вот когда мы жили еще в старом доме, я сюда пять лет назад переехала. Дом знаете, поменьше, содержать дешевле.

— О, я не сомневаюсь, что Вы не только наблюдательная, но и очень прозорливая…

Про прозорливую я, наверное, загнула, но мне просто ничего не пришло в голову. Я хотела вернуть Паулу в русло разговора о Креченских.

— Спасибо, — поблагодарила меня Паула и продолжила:

— Так вот, когда мы жили в старом доме, то мы с соседями почти не общались, они были такими снобами. Джордж работал в мэрии и считал себя очень важной птицей, ну а про Оливию, его жену, я и не говорю. Та вовсе считала себя принцессой. И как-то раз я захожу в закусочную в Кэнтоне. Вы знаете, где Кэнтон?

Я кивнула.

— Этой закусочной уже нет, она была как раз напротив заправочной станции на Мейн стрит. Я села у окна, и мне как раз была хорошо видна эта станция. И вдруг подъехала машина с открытым верхом, а в ней Оливия с каким-то мужчиной. Мне этого хватило, чтобы приехать домой и сообщить своему толстяку, что у Вулманов, наших соседей, далеко не все гладко. И, представляете, через полгода они развелись, продали дом и разъехались, — Паула довольно рассмеялась. — После того случая мой старик стал говорить, что у меня глаз-алмаз.

Я закивала головой:

— Да, да, Паула, именно так. Глаз-алмаз! Как здорово подмечено! А что про Креченских?

— А, про этих-то. Да, знаете, я как-то поехала Уол-Март за покупками. Выехала из дома и свернула направо. Я всегда поворачиваю направо, так как с Восемнадцатой я потом по Саммит еду до Двенадцатой, а там прямиком до Уол-Марта. Я всегда езжу в восточный, там больше выбор.

Я не решалась ее перебить, чтобы не обидеть, хотя мне не терпелось узнать, что же такого заметила Паула по дороге в Уол-Март. Наконец, рассказав мне про то, как она добирается до супермаркета, Паула сообщила, что, проезжая мимо дома Креченских, видела как Софья садилась в машину, за рулем которой сидел мужчина.

— Вы его рассмотрели, Паула?

Она развела руками.

— Если бы я знала, я бы его как следует разглядела, а так…

— А марку машины? Что это была за машина?

— Не знаю. Я старые машины различала, а эти новые, знаете, все одинаковые.

— Ну, а большая машина была или обычный седан?

— По-моему, седан, но я не разглядела хорошенько.

— А цвет?

Она покачала головой:

— Говорю же Вам, что я не запомнила.

— Давно Вы их видели?

— Где-то по осени, уже было ясно, что Лоре надо делать операцию. У меня тогда и настроение все время подавленное было…

Она замолчала.

— Вы бы его узнали, этого мужчину? — с надеждой спросила я.

Она вздохнула:

— Не знаю. Я видела его мельком и только в профиль.

Описать мужчину она не смогла, правда заметила, что Софья была нарядно одета и в туфлях на каблуках.

— Вы запомнили, что она была на каблуках? — удивилась я.

— Конечно, — фыркнула Паула. — Она так неумело на них вышагивала.

Я спросила про Володю, но его Паула ни с кем не застукала.

— А с соседями Креченские общались? Не заметили?

Паула порылась в кармане и достала пачку сигарет. Я немного удивилась. Она, не торопясь, вынула сигарету из чуть помятой пачки, нащупала в другом кармане длинный желтоватый мундштук, достала зажигалку из огромного цветочного горшка, что занимал почти весь небольшой кофейный столик рядом с ее креслом, и закурила.