Дела земные - [5]

Медер хотел было сказать что-то, но она опередила его.

— А я со своей, — смущенно и лукаво произнесла она, — за двенадцать лет супружества Нефертити родила шестерых детей и осталась царицей красоты. Неужели это достижимо?

— Наверное, раз об этом пишут историки…

— Но как?

— Ну, для начала, наверное, надо выйти замуж. — Они посмотрели друг на друга и засмеялись.

Они шли, взявшись за руки, мимо бетонных оград, за которыми находились железнодорожные пути. Рядом был вокзал. Пыхтя и выпуская пары, маневрировал паровоз, дробно постукивая по рельсам.

Утром следующего дня Медер шел на работу по широкому бульвару. Время от времени по тенистым аллеям, где раскинули кроны вековые дубы и кряжистые карагачи, пробегали, распушив рыжие хвосты, юркие остроухие белки.

Медер остановился. Улыбаясь, смотрел на лопочущих малышей, окруживших стоящую на задних лапках белку, не заметил, как рядом, на мостовой, остановилась машина. Его негромко окликнули. Это был Касым.

— Очень хорошо, что я тебя встретил, — сказал Касым, когда Медер сел в машину. Они выехали с бульвара на широкий проспект. — В кафе «Сон-Куль» привезли кумыс, горный, с пастбища. Заведующий пригласил, говорит, приезжай, пока не разбавили. Видишь, какой ты везучий?

— Ну, как говорится, кому суждено счастье, тому его не миновать. Только не задержимся ли?

— Не понял. Разве у нас нормированный день? — шутливым тоном спросил Касым.

— Да, столько дел надо успеть сделать сегодня. Завтра я еду на стройку.

— Завтра? — переспросил Касым. — А чего так рано?

— Хочу по пути заехать в аил, к родителям.

— Я поеду дня через три.

— Один? Тогда захвати с собой Сагынай. Она тоже хочет посмотреть на взрыв. Встретимся у мавзолея Манаса, это рядом с нашим селом.

— А чего бы ей не поехать с тобой? — улыбнулся Касым. — Заодно бы и платок на голову повязали.

— Никак не уговорю, — отвечая на шутку, щелкнул языком Медер.

— Плохо уговариваешь, — сказал Касым и продолжил: — Хочешь, помогу тебе её похитить?

Медер улыбался, наверное, вспоминал Сагынай.

— Ну зачем мне ее похищать? Мы и так каждый день с ней вместе.

— Ай, койчу[4],— махнул рукой Касым, — у вас не разберешь…

…Остановились у перекрестка, пропустили пешеходов, сидели молча, а когда тронулись, Касым с напускным безразличием, как бы между прочим спросил:

— Ты что так ополчился против моего проекта? Не поздно ли?

Медер ждал этого вопроса, но дать сразу обстоятельный ответ не мог.

— Я не был готов раньше. Были сомнения.

— Но ведь поздно. Все уже давным-давно завертелось.

— Я так не думаю. Никогда не поздно указать на ошибку. Тем более, если она может обернуться бедствием.

— От твоих слов прямо мороз по коже. Что ты все кличешь конец света?

— Нет, я не кликуша. Но катастрофа возможна.

— Стихийная? От этого никто и ничто в мире не застраховано.

— Не стихийная, а получается запланированная, коль скоро мы догадываемся о последствиях.

— Ты настойчив, Медер, но не конкретен. Ты пугаешь тем, что якобы будет в необозримом будущем.

— Не столь необозримом.

— Через сто, через двести лет. Так ведь?

Медер согласно кивнул.

— А я думаю, что через сто лет, а может, и гораздо раньше с нашими темпами развития науки и техники люди придумают, как предотвратить возможные бедствия.

— А если не придумают? Это тот случай, когда мы должны думать за наших внуков.

— За внуков? — засмеялся Касым. — Ты женись вначале, «дедушка».

Шутка рассмешила обоих.

В кафе их обслужили быстро и без лишней суеты, видно было, что их здесь ждали.

— Медер, давай будем откровенны, — начал разговор Касым после того, как они выпили по пиале кумыса и оценили его мягкую и душистую терпкость. — Мы хорошо знаем друг друга и нам нечего ломаться или скромничать ложно. Я предложил остроумный и наиболее выгодный для данных условий проект возведения плотины. Его приняли восторженно, были аплодисменты, премии, благодарности. Я стал популярен, теперь я работаю над новыми заказами, короче, я на гребне волны… А ты, мой однокурсник, подававший надежды, пока, будем искренни, Медер, не раскрыл себя. Это не мое мнение, мне сказали, что так выглядит ситуация со стороны. Что касается меня, то я знаю, что ты никогда не был тщеславен, я верю, что ты искренне сомневаешься в моем проекте. Но другие могут подумать, что ты возражаешь мне из-за тщеславия и зависти к моим успехам…

— Но ведь это неправда, — спокойно возразил Медер.

— Повторяю, это не мое мнение. Но мне не безразлично, как думают о моем товарище другие. Говорят, что ты искал случай себя показать и как-то утвердиться. И вот этот случай подвернулся. Случай, прямо скажем, сомнительный. Тебе следует быть осмотрительнее.

— Осмотрительнее? — переспросил Медер.

— Да, мой друг.

— Это неправда насчет моих комплексов неполноценности, — просто и без обиды сказал Медер. — Я не предполагал, что меня зачислили в неудачники. Мне наплевать, что говорят сплетники, главное, чтобы ты рассуждал правильно.

Касым ел шашлык и своим выражением лица давал понять, что он свое мнение высказал и его ни в чем упрекнуть нельзя.

Потом они пили кумыс и глядели на жизнь оживленного уличного «пятачка».

— Предположим, что верхний блок склона, отторгнутый трещиной, подвижен, — сказал Касым. — Пусть будет по-твоему: блок подвижен. Но ведь сдвиг минимальный…