Дела закулисные - [63]

— Litera scripta manet — Что написано пером, не вырубишь топором, — заметил Тонда Локитек, когда это резюме дошло до его слуха.

А Франтишек отправился покупать словарь иностранных слов, сообразив, что в его образовании имеются существенные пробелы.

Глава шестнадцатая ГИБЕЛЬ «ТИТАНИКА»

Где-то через неделю после печальной памяти спектакля «Жизель», за который Магда Звержинова-Пержинова схлопотала незаслуженный штраф, в большом зале административного здания, то есть там, где некоторое время назад, отмечая премьеру «Наших спесивцев», Мастер Слепичка спутал Франтишека с Павлом Лукашеком, происходило собрание недавно созданной первичной организации ССМ.

Преследуемая ударами судьбы, прима-балерина, перенесшая полгода назад операцию мениска, только-только вернувшись из санатория в Кладрубах, была осчастливлена должностью председателя ПО ССМ, от которой уже напрочь отказались несколько кандидатов, сославшись на занятость или состояние здоровья. Однако ни то, ни другое не помешало им на следующий же день после учредительного собрания, где они, само собой разумеется, тянули руки за выдвижение Магды, разводить сплетни, будто коленка у примы настолько плоха, что, судя по всему, долго ей танцевать не придется и потому она решила делать карьеру посредством общественной работы.

И вот неувядающая исполнительница Одетты-Одилии, Джульетты и Жизели расположилась за председательским столом. Начинающий певец Ота Беднаржик, назначенный в ревизионную комиссию, уселся к роялю, будто собирался сопровождать свое сообщение фортепианными импровизациями. Недавний выпускник Академии музыкального и театрального искусства, артист Петр Сваровски, избранный культоргом, занял место слева от Магды, а казначей Милушка Красова из бухгалтерии, робея и смущаясь в присутствии такого количества служителей муз, забилась в уголок, притаившись за поднятой крышкой рояля Оты Беднаржика.

Заместитель председателя, молодой драматург Попелка, не явился, и, когда Магда Звержинова-Пержинова попыталась объяснить его отсутствие, кто-то из семнадцати присутствующих членов ССМ крикнул с места, что он сидит дома и лущит горох. Несколько человек засмеялись, но Магдочка возмущенно вскинула брови. Потом они у нее стали медленно, словно крылья умирающего лебедя, опускаться.

Далее Магда объявила, что Зузана Выплелова, член комитета без портфеля, отсутствует по причине заболевания ангиной, и какой-то остряк крикнул:

— Зузана ждет Романа!

После чего с места поднялись Павел Лукашек и его новый дружок-собутыльничек, театральный художник-архитектор Вавра, и заявили, что заставлять Зузану ждать Романа в одиночестве они считают бестактным. И, поднявшись, двинулись «кинуть по стопарю».

Становление новой молодежной организации в театре проходило бурно. Чтобы не согрешить против истины, необходимо заметить, что первыми вступили в ССМ самые молодые представители театральных цехов, два-три амбициозных юноши из дирекции и несколько девушек из административных отделов. То есть те, кто в определенной ситуации не мог считать себя незаменимым. Но вот цвета рабочего класса, хотя и с честью, защищал один лишь Франтишек.

Истоки гражданской активности могут быть разными, и кому-нибудь может показаться, что гражданская ангажированность Франтишека Махачека совпала с его вступлением в ССМ. Но тот, кто так считает, ошибается. Истоки ее были в том, что Франтишек начал интересоваться работой всего театра как единого целого, сумел в нужный момент дать решительный отпор бездарному бригадиру Цельте и вообще начал мыслить самостоятельно, запрезирав приспособленчество и террор группового заблуждения.

Конечно, Франтишек еще не созрел окончательно политически, но уже начал созревать, и Союз социалистической молодежи сорвал его с ветки, словно яблоко, может быть еще кисловатое, но такое, что, полежав, несомненно, дойдет до нужной кондиции. Только не надо ему подкладывать соломку или держать в теплице. Лично Франтишеку это и не грозило.

Молодежи необходим вожак, но в данной конкретной ситуации, когда большинство оперных певцов ходит, укутав горло шарфом, в вечном страхе простудиться, и когда загнанные артисты подсчитывают репетиции, съемки на натуре, спектакли и дубляжи, не оставалось ничего иного как обратиться к единственному представителю исторически проверенного рабочего класса. Так или иначе, но именно рабочий класс всегда и все тащит на своих плечах. И Франтишек своему новому назначению противиться не стал.

Тем временем на дворе уже стоял май и весна лютовала вовсю. Девчонки скинули теплые одежки, словно грецкие орехи свои зеленые мундирчики, и вечерами в Летенских садах или на Петржине приходилось оставлять на лавочке записку «Занято», если ты хотел после кино или театра найти свободное местечко. Франтишек метался по театру и безрезультатно агитировал народ спуститься в трюмы под сцену на воскресник. Отговорок и уверток была куча, а что касается желающих — почти никого. Но Франтишек не сдавался. Не получилось ни с актерами, ни с обычно уступчивыми административными деятелями. И он доверчиво кинулся к Тонде Локитеку и Михалу Криштуфеку, хотя отлично знал, что оба друга наблюдают за его действиями со все возрастающим беспокойством и нескрываемыми опасениями.