Декабристы - [45]

Софья Волконская была одержима страстью к путешествиям, на омнибусе проехала всю Европу. «Однажды ее там на омнибусе арестовали, потому что заметили, что в чулках у нее просвечивали бриллианты; она подняла гвалт, грозилась, что будет писать папе римскому, королеве нидерландской… Она действительно состояла в переписке со всей коронованной и литературной Европой». «Впоследствии, когда появились железные дороги, она ездила в третьем классе и уверяла, что это “ради изучения нравов”».

«Однажды, — пишет С. М. Волконский, — уезжая из Италии в Россию, Софья Григорьевна поручила своему брату Николаю сундук с некоторыми ее вещами, которые она с собою не брала, и просила сохранить до ее возвращения. Сундук этот, в течение многих месяцев переезжавший с места на место… пришел в такую ветхость, что, наконец, надо было его вскрыть: в нем оказались дрова»^{310}.

«Странным» с точки зрения светских норм было и поведение Никиты Григорьевича (1781–1841) — среднего из трех братьев Волконских. Отечественную войну и Заграничные походы он провел при «особе» императора, отличился в Битве народов под Лейпцигом и сражении за Париж, был награжден несколькими орденами и золотой шпагой «За храбрость»^{311}. Однако через несколько лет после войны генерал-майор свиты и обер-егермейстер бросил карьеру, предпочтя раствориться в лучах славы собственной жены — княгини Зинаиды Александровны (1792–1862), урожденной Белосельской-Белозерской, поэтессы и художницы, певицы и хозяйки знаменитого московского литературного салона, «царицы муз и красоты», воспетой Пушкиным и Баратынским^{312}. Зинаида Волконская не хранила верность мужу: в свете говорили о ее многочисленных любовных связях, в том числе с самим императором Александром I. Но, несмотря на это, Никита Волконский всюду следовал за женой.

С 1820 года он числился «в бессрочном отпуске»^{313}, жил в Италии, а в конце 1820-х туда приехала и Зинаида Александровна. Отношения с членами своей семьи он, судя по всему, не поддерживал. Очевидно, в Италии Никита Волконский принял католичество. Он умер в итальянском городе Ассизе; через несколько лет Зинаида Волконская перезахоронила его прах в одном из католических храмов в Риме^{314}.

Первые этапы биографии князя Сергея Волконского, младшего ребенка в семье, очень похожи на начало карьеры его отца и старших братьев. В 1796 году, в восьмилетием возрасте, он был записан сержантом в армию, однако считался в отпуску «до окончания курса наук» и реально начал служить с 1805 года. Первый его чин на действительной службе — чин поручика в Кавалергардском полку. Сергей Волконский принял участие в войне IV коалиции с Францией 1806–1807 годов; его боевое крещение произошло в сражении под Пултуском. «С первого дня приобык к запаху неприятельского пороха, к свисту ядер, картечи и пуль, к блеску атакующих штыков и лезвий белого оружия, приобык ко всему тому, что встречается в боевой жизни, так что впоследствии ни опасности, ни труды меня не тяготили», — вспоминал он впоследствии^{315}. За участие в этом сражении он получил первый орден — Святого Владимира 4-й степени с бантом.

Потом его послужной список пополнился делами при Янкове и Гоффе, Ландберге и Прейсиш-Эйлау, «генеральными сражениями» под «Вельзбергом и Фриландом» (вероятно, под Гейльсбергом и Фриддандом). Волконский участвовал в Русско-турецкой войне 1806–1812 годов — штурмовал Шумлу и Рущук, осаждал Силистрию. Некоторое время он состоял адъютантом у командующего Дунайской армией М. И. Кутузова, а в сентябре 1811 года Волконский стал флигель-адъютантом Александра I^{316}.

С самого начала Отечественной войны 1812 года он — активный участник и один из организаторов партизанского движения. Первый период войны он прошел в составе «летучего корпуса» генерал-лейтенанта Ф. Ф. Винценгероде — первого партизанского отряда в России.

Этот отряд был впоследствии незаслуженно забыт. В общественном мнении и историографии генерал Винценгероде должен был уступить лавры создателя первого партизанского отряда Д. В. Давыдову. Однако не так давно был опубликован датированный июлем 1812 года и адресованный Винценгероде приказ военного министра М. Б. Барклая де Толли о создании «летучего корпуса» для «истребления» «всех неприятельских партий», цель которого состояла в том, чтобы «брать пленных и узнавать, кто именно и в каком числе неприятель идет, открывая об нем сколько можно». Отряд должен был «действовать в тылу французской армии на коммуникационную его линию»^{317}. Ротмистр Волконский исполнял при Винценгероде обязанности дежурного офицера.

Несколько месяцев спустя, уже после оставления французами Москвы, Сергей Волконский был назначен командиром самостоятельного партизанского соединения, с которым «открыл… коммуникацию между главною армиею и корпусом генерала от кавалерии Витгенштейна»^{318}. Ранее войска Витгенштейна прикрывали направление на Петербург, но после оставления французами Москвы и исчезновения угрозы занятия столицы империи действия корпуса надо было скоординировать с действиями основных сил — и Волконский успешно справился с задачей. Кроме того, за несколько недель самостоятельных действий отряд Волконского захватил в плен «одного генерала… 17 штаб- и обер-офицеров и около 700 или 800 нижних чинов»