Дебют - [81]

— А Варрен… — отец болезненно сморщился. — Отказался от прав.

— Неужели? — она издевательски сощурилась. — Свет твоей жизни, лучший ребёнок из возможных, Варрен Доу — отказался от славной фамилии и открестился от тебя?

— Именно так, — невозмутимо ответил отец.

— А ты слишком стар, чтобы пытаться завести ещё детей, верно?

— Да.

— И теперь я — единственный наследник семейства Доу?

Отец просто кивнул.

Когда она узнала об этом впервые, пять лет назад, ей было страшно. Она думала обо всех предках, о всех предыдущих поколениях. О Уайтшире, об их родовом замке, о месте в Парламенте…

О маленькой Иветте, которую никогда не знала. О том, что сказала бы мать, будь она жива. О том, о чём думал этот безмозглый придурок Варрен, и как ему позволили сбежать в монастырь.

Тогда она целую неделю то собирала сумку для возвращения домой, то разбирала её.

Но сейчас метаний не было. В конце концов, у неё была почти каждая ночь на протяжении восьми лет, чтобы обдумать всё это в мельчайших подробностях.

И прийти к единственно верному решению.

— Значит, — она развела руками, — семейство Доу ждёт бесславное и крайне печальное угасание.

— Не говори так, — голос отца звучал мягко — как обычно. Он почти не изменился. Разве что седых волос стало чуть больше. — Ты — Джейн Доу. Пока ты жива, наш род не исчезнет.

— Нет, — резко отсекла она. — Я — Джейн Ла-Руссе, гонфалоньер Лепорты, и ничего общего с Доу я не имею.

— Джейн, — отец протянул к ней руку, и она отшатнулась. Пару мгновений он грустно смотрел на неё. А затем медленно убрал руку обратно. — Я… Делал ошибки. И я сожалею о том, что делал и говорил. Ты вправе обижаться на меня, — он поднял ладони. — Я не скажу ни слова. Но что бы сказала мать…

— Не надо приплетать мать, — яростно прошипела она. — Она тут не при чём, как не при чём тут и семья. Всё дело в, — она гадливо скривила губы, — великом наследии рода.

— В том числе, — не моргая, согласился отец. — Но ты должна понять. Ты сама управляешь городом.

Джейн горько усмехнулась. Управляет — это слишком громко сказано.

— Ты знаешь, что иногда ради общего дела…

Всё. С неё хватит.

— Тебе напомнить, что ты сказал? — Джейн подалась вперёд. — Напомнить, что именно ты сказал своей шлюхе?

Отец чуть поднял подбородок. Он всегда так делал, когда злился. Когда-то это пугало Джейн. Сейчас ей было наплевать.

— Пожалуйста, воздержись от подобных слов в адрес своей приёмной…

— Ты сказал — «больше не нужна», — процедила Джейн сквозь зубы. Что-то кольнуло в уголке глаза, но она была слишком зла, чтобы обратить внимание. — Действительно. Зачем нужна дочь, когда есть сын? Тем более, — она сама слышала, что голос безнадёжно дрожит, но не могла остановиться, — тем более, когда дочь бесполезна?!

— Джейн, — лорд Доу просяще поднял руку. — Ты всю жизнь будешь вспоминать одну неосторожно брошенную фразу? Я был не в себе, и не прошло и дня, чтобы я не жалел об этом. Ты не бесполезна.

Она истерично усмехнулась. Даже сейчас ему не хватало смелости извиниться.

— Тогда ты говорил по-другому. «Она не хочет замуж, она не может рожать — так зачем она вообще нужна», да?

Над садом повисла тяжёлая тишина. Джейн с кривой усмешкой ждала его ответа. Она знала, что ему нечем крыть эту карту — и наслаждалась его недовольно поджатыми губами.

Какое-то время лорд Доу глядел перед собой невидящим взглядом. А затем со вздохом встал.

— Нам обоим нужно успокоиться, — выдавил он, старательно избегая взгляда Джейн. — Я буду в городе ещё пять дней. Остановился в…

— Мне плевать, где, — выплюнула Джейн. — Лорд Доу, у вас время до завтрашнего полудня, чтобы покинуть город. В противном случае стража поможет вам.

— Джейн, — отец слегка усмехнулся. — Ты же не…

— Я не угрожаю, если не готова выполнить угрозу, — холодно осекла его она.

Несколько бесконечно долгих ударов сердца он протяжно смотрел на неё грустным взглядом. Джейн вскинула голову и яростно смотрела в ответ.

В таких поединках всегда проигрывает виноватый. Поэтому она лишь хмыкнула, когда отец отвёл взгляд и развернулся.

— И всё же, я остановился в «Комодите», — его плечи потерянно опустились, а в голосе не осталось ни насмешки, ни снисходительности. Только вина. — Если захочешь…

— Не захочу. Проваливай.

Она смотрела ему вслед, приняв свою самую уверенную позу. Когда он украдкой обернулся, Джейн лишь задрала подбородок ещё выше и смерила его презрительным взглядом.

Она терпеливо ждала, когда его и Бернардо силуэты удалятся вниз по дороге из дворца. Она огляделась, убеждаясь, что никто не смотрит.

А затем Джейн Доу обессиленно села на скамейку, обхватила голову руками и всхлипнула. Затем — ещё раз. И, наконец, заплакала.

Она плакала тихо, до боли зажав рот ладонью и давясь рыданиями, пока они снова не перешли в всхлипы, а затем — просто в судорожные выдохи.

Какое-то время она сидела, опустошённо глядя вниз, на переливающийся ночными огнями город. А затем шмыгнула носом, вытерла слёзы, взяла папку Бернардо и встала.

В конце концов, это Джейн Доу могла плакать. А Джейн Ла-Руссе должна была вернуться в зал заседаний и рассмотреть оставшиеся двенадцать пунктов.

И времени на слёзы у неё не было.